Принц шутов

— Он правда грязный! — Викинг показал на стул, столь же грязный, как и все прочие в этом заведении. — А ну давай чисти! Сейчас же!

С улицы зашел еще кто-то, — можно подумать, этому типу была нужна группа поддержки.

— Полагаю, для тебя найдется стул почище, — пропыхтел я, притворяясь, что счел его слова шуткой, и надеясь устрашить его своими габаритами.

Точно так же как трусы инстинктивно влипают в неприятности, многие задиры чувствуют страх за версту. Что-то почти неуловимое подсказало ему, что со мной разделаться нетрудно.

— Я сказал — чисти.

Он угрожающе поднял кулак.

Снорри возник у него за спиной, поймал за руку, сломал ее и отшвырнул его в угол.

— У нас нет времени для игр, Ял. Сюда направляются три ладьи с моряками из Маладона — говорят, что лорд Хакон… в общем, нам только этого не хватало.

И он протащил меня по всей комнате, за нами устремились Арне, Туттугу и близнецы, и мы покинули таверну через черный ход.

— Лагерь разобьем среди холмов, — сказал он, распахивая калитку в стене заднего двора.

И все мои мечты о теплой постели и еще более теплой компании сдуло холодным ветром.

26

Я тащился в хвосте, сгибаясь под тяжестью поклажи. Казалось, Снорри решил, что нам вот прямо необходимо каждому дотащить до Суровых Льдов по нескольку булыжников. Туттугу неуклюже топал рядом, тяжело дыша.

— Ну и чего, приложил мазь?

Он кивнул, продолжая передвигаться походкой человека, забывшего вовремя посетить уборную.

— Жжется, зараза.

— Это горчичное семя.

По здравом размышлении оказалось, что надо бы семена фенхеля, но я решил, что сейчас об этом упоминать уже не стоит.

Я поправил заплечный мешок, но так стало еще хуже.

— Что, Туттугу, предвкушаешь, как ты обагришь топор кровью врага?

Мне было необходимо понять, что творится в голове у викинга. Единственным шансом на спасение было понимание того, что движет этими людьми.

— Честно? — Туттугу покосился на остальных: первая пара близнецов обогнала нас по склону метров на двадцать.

— Ну давай для начала честно, а если окажется, что это как-то совсем неудобоваримо, можно будет и приврать.

— Честно… Я бы лучше остался в Тронде с большой миской печени с луком. Поселился бы там, рыбачил, женился бы.

— А обагрить топор?

— Боюсь до усрачки. Единственное, что не дает удрать с поля боя, — это мысль о том, что все остальные бегают быстрее и что меня при таком раскладе быстренько заколют в спину. Лучше уж встретить врага лицом к лицу. Если бы боги даровали мне ноги подлиннее… я бы сбежал.

— Гммм. — Я пристроил поклажу поудобнее, насколько это вообще было возможно. А то уже легкие разболелись от натуги. — Тогда зачем ты поперся на эту гору?

Туттугу пожал плечами.

— Я не такой храбрый, как ты. Но другого выхода нет. Это мой народ. Я не могу их покинуть. А если все ундорет действительно перебиты… кому-то нужно за это заплатить. Пусть я даже не хочу быть тем, кто вытрясет из них эту плату, — они должны ответить.

Мучительный подъем по склону горы сподвиг меня на дальнейшие поиски предлога избежать всего этого. Я стиснул зубы и с грехом пополам догнал Снорри, шагавшего впереди.

— Этот твой Сломай-Весло, он же типа полководец, важный человек, да?

— Сломай-Весло знаменит, он из клана Хардасса. — Снорри кивнул. — Сторонников у него много, но он не правит в Хардангере. Его скорее боятся, чем любят. Есть в нем что-то пугающее. Когда он смотрит на кого-нибудь, ему трудно сопротивляться, энергия Свена увлекает людей за собой, но стоит ему отвернуться — снова вспоминаются причины ненавидеть его.

— Но тем не менее… — Я остановился, чтобы перевести дыхание. — Тем не менее не собирается же он торчать годами в крошечной крепости посреди ледяной пустыни? Для такого человека это странно. Трудно представить, чтобы он сидел на месте.

— В Тронде мы не только скупали меха, Ял. — Снорри оглянулся на отстающих. Точнее, на отстающего — Туттугу. — Тронд — лучшее место на Севере для того, чтобы узнать, что происходит. Слухи прибывают на ладьях. Свен Сломай-Весло устраивает набеги по всему побережью. Кланы Вайландер и Крассис в Отинсфьорде, Ледяные ярлы в Мьянарфьорде и Хорост на Сером берегу — все пострадали, и серьезно. Много убитых и пленных. По последним сообщениям, они добрались до Уулиска. Там Свену нечего искать, кроме дороги к крепости, где он будет зимовать. Лед запирает весь Север на долгую-долгую ночь. Все замирает и ждет весны. Сломай-Весло чувствует себя в Черном форте в безопасности. Мы дадим ему урок и покажем, что это не так.

На это мне было нечего ответить, помимо того, что из меня и ученик-то никакой, не то что учитель.

Мы продолжали путь, километр за километром, по безжалостным склонам гор, поднимающихся от моря к самому небу. Усталость навалилась, утягивая в темную бездну. Я ворчал по поводу тяжелой поклажи, покуда не иссякли силы даже для этого. Несколько раз хотелось выкинуть меч, просто чтобы не тащить его на себе. Наконец я впал в забытье и переставлял ноги, мысленно прокручивая картины прошедшего вечера, особенно с участием Астрид и Эдды. Внезапно меня осенило: человек, который вошел, опустил капюшон и тут же выскочил, его копна черных волос, седеющих на висках…

— Эдрис! — Я остановился. — Снорри! Этот засранец Эдрис Дин был там. В городе!

Снорри повернулся и поднял руку, давая всем знак остановиться.

— Я тоже видел его и еще с десяток людей из Хардангера. Собственно, это было одной из причин нашего спешного ухода. Красные викинги весьма влиятельны в Тронде.

Отряд поджидал нас с Туттугу.

— Лагерь разобьем здесь, — сказал Снорри. — И будем нести дозор на случай, если еще кто-нибудь пожалует.

Спать в горах — жуть жуткая, но надо признать, что вынести это намного легче в толстом меховом спальном мешке, обшитом тканью и кожей, защищающими от ветра. Снорри и его товарищи потратили деньги не зря, и спали мы неплохо.

С утра мы наскоро перекусили черным хлебом, холодной курятиной, яблоками и прочей провизией из Тронда. Вскоре нам придется обходиться галетами и сушеным мясом, но пока что мы ели как короли. По крайней мере, как обедневшие короли, которых каким-то чудом занесло на склон горы.

— Какого хрена Эдрис приперся в Тронд? — спросил я, озвучивая вопрос, на который у меня с вечера попросту не хватило сил.

— То, за чем мы гонимся, точнее, то, что нас влечет, усыпало наш путь препятствиями. — Снорри жевал хлеб так яростно, будто это было сырое мясо на кости. — За всем этим стоит Мертвый Король, и он собирает людей, живых и мертвых. Людей особого рода, вроде Сломай-Весла и этого Эдриса.

— Значит, Эдрис погонится за нами?

Я надеялся, что нет. Он меня пугал больше, чем можно было представить. Что-то в нем не давало мне покоя. В Эдрисе было нечто, свойственное людям вроде Мэреса Аллуса, — скрытая угроза, которая, случись ей выйти наружу, будет гораздо опаснее обычной жестокости.

— Скорее, попытается обогнать нас. — Снорри сглотнул, встал и потянулся так, что у него кости захрустели. — Он направляется в Черный форт или, возможно, сначала в подледные шахты. Если Эдрис их там предупредит, наши шансы невелики.

Ну, у нас в любом случае не было шансов, но это мнение я оставил при себе. Возможно, если Эдрис и правда их предупредит, остальные поймут, что предприятие безнадежно, и угомонятся.

— Хорошо, но… — Я тоже встал и закинул мешок на плечо. — Все же объясни мне, зачем эта жуть из Красной Марки тащится тысячу километров, а то и больше, до какой-то богом забытой дыры во льдах.

— Я много чего не знаю, Ял. Сейджес сказал кое-что, хотя это может оказаться ложью. Скилфа могла сказать больше…

— Что? Когда?

Я ничего такого не помнил.

— А она не говорила с тобой? — Снорри поднял бровь.

— Как же, говорила — ты сам слышал. Какой-то бред про моего двоюродного деда Гариуса и про то, что я думаю членом. Жуткая старая карга, у которой крыша совсем поехала.