Страница 86 из 135
— Этот нановирус воплощал в единственной ауторепродуктивной молекуле все знания и предположения антрополога, специализирующегося на физиологии. Умная зараза, которая могла по ДНК хозяина определить цвет его кожи, структуру волос, тип скелета и другие менее очевидные признаки расы, такие, как группа крови и химия обмена веществ.
— Нановирус работал как вышибала Джима Кроу[246] на избирательном участке. В каждом зараженном он выискивал негроидные черты. Прошедшие осмотр становились носителями болезни без какого либо вреда для себя; а кто не проходил — помечались как жертвы.
— Вообще-то сконструировать вирус было несложно, — сказала Джоан. — А вот на разработку протокола классификации ГАЗу потребовалось почти два десятка лет, и все — из-за еще одного досадного несовершенства заражаемых. А именно — нечеткости расовых признаков. Оказалось, что не просто нет идеальных негров, так еще и нет идеального биологического определения негра. ГАЗу пришлось разработать собственное и обучить нановирус разбираться с пограничными случаями.
— …и он это все же сделал…
— …как-то сделал, да, — согласилась Джоан. — И может, даже к лучшему, что мы не знаем подробностей. Достаточно сказать, что у ГАЗа все получилось: нановирус научился различать расовую принадлежность настолько точно, что смог истребить всех негроидных африканцев и их потомков, почти не тронув остальных темнокожих, особенно — темнокожих европеоидов.
— Хотя у него была одна причуда, — напомнила Змей. — Как только вирус встречал носителя с зелеными глазами, он автоматически делал вывод, что человек — не негр, даже если по всем остальным параметрам было явно видно, что негр. Больше того, в таком случае вирусная молекула немедленно самоуничтожалась.
— Люди, по ДНК которых было видно, что у них зеленые глаза, даже не становились переносчиками. И это не случайно — иммунитет был встроен в вирус осознанно. Гувер упоминает в дневнике об этом вскользь, без объяснений.
— Я бы рискнула предположить, — начала Змей, но ничего так и не сказала. Просто продолжила рассказ: — К рубежу тысячелетий — или вскоре после — чума уже была готова выйти в люди.
— Но ГАЗ с Гувером решили добавить еще одну деталь.
— Часы.
— Точнее сказать — плавкий предохранитель. В каждой молекуле был встроен наноскопический эквивалент синхронизированных часов. То есть чума знала, сколько времени. Это позволило ей распространиться незаметно и затаиться в безопасном полусонном состоянии до установленного дня, когда болезнь внезапно стала смертельной.
— И сложилось впечатление, будто чума вспыхнула везде одновременно, — сказала Змей. — Что беспрецедентно в истории эпидемий.
— Поскольку люди начали гибнуть быстро и все сразу, не было никакой надежды найти лекарство или хотя бы проследить, откуда эта зараза взялась.
— В 2002 году Гувер полетел в Париж, спрятав в наборе для бритья пробирку, полную молекул вируса — на празднование десятой годовщины Евро-Диснейленда, где должны были собраться гости со всего света…
— Но с уже привычной иронией Гувер не стал выпускать носителей в самом парке. Он отнес пробирку на антидиснеевский митинг, проводившийся неподалеку федерацией парижских интеллектуалов, галльскими пуристами — они называли угрозу, которую несет Микки-Маус высокой французской культуре, «эстетическим холокостом».
— Основным докладчиком на этом собрании был профессор семиотики по имени Ален Бруссар…
— …чей двоюродный дедушка во время Второй мировой войны, при вишистском режиме[247], охотился на евреев… Гувер встал с наветренной стороны у оркестровой раковины, откуда Бруссар вещал, как с трибуны, и вытащил из пробирки пробку. Когда примерно через полчаса собрание превратилось в марш протеста, оппоненты «эстетического холокоста» поднесли чуму к воротам Волшебного Королевства — и заразили охранников, билетеров и туристов со всех шести континентов.
— Вирус начал размножаться и распространяться.
— ГАЗ предполагал, что за два года нановирус из эпицентра в Париже дойдет до самых удаленных поселений, — сказала Джоан. — Это время Гувер провел в Штатах, пытаясь найти производителя для своего последнего изобретения, Самомотивирующегося Андроида…
— По закону, — продолжала Змей, — он в первую очередь обязан был предложить право выбора — и долю от патента — корпорации Диснея. Но в них Гувер сильно разочаровался; сколько он ни избавлялся от начальства и чиновников, бюрократия душила его все больше и больше.
— Гувер хотел уйти, — сказала Джоан, — поэтому саботировал тестовое производство собственных роботов, во-первых предоставив на суд самую слабую конструкцию Андроида, а во-вторых, постарался вызвать неприязнь у назначенной на его проект группы исследования потребителей. И параллельно втайне начал подбирать нового покровителя.
— Гувер снова хотел работать на единоличного властителя, — сказала Змей. — На мечтателя-индивидуалиста, каким был Уолтер Дисней, на человека, не зависящего от кредиторов, и у которого в собственной организации достаточно влияния, чтобы гарантировать независимость самым доверенным работникам.
— Но почти никто из известных индивидуалистов не заинтересовался. Тед Тернер был занят строительством воздушных кораблей, Эд Басс только что вгрохал почти весь свободный капитал в новый проект Биосферы, Билл Гейтс участвовал в тендере на создание новой операционной системы для нового ПК «Крэй», Стив Джобс уехал из Силиконовой Долины, поскольку возжелал стать телепроповедником. А параноик Г. Росс Перо[248] боялся даже близко подпустить человека с такой тайной историей, как у Гувера.
— Потом он прочел статью в «Эскуайре» про Дерзких Молодых Предпринимателей, среди которых числился и дерзкий молодой Гарри Гант.
— Все решила фотография Гарри. Гувер написал в своем дневнике: «Его лицо выдает человека, у которого энтузиазма больше, чем здравого смысла». ГАЗ с оценкой Гувера согласился…
— Формально компания Диснея отказалась от производства Самомотивирующихся Андроидов в августе 2004-го, — сказала Змей. — Пандемия началась меньше чем неделю спустя.
— Во всем мире нанопредохранители сгорели, — продолжила Джоан. — Чисто случайно первые признаки появления чумы были зафиксированы в Бойсе, Айдахо, где менингеальную лихорадку одновременно подхватили все сорок семь членов воссоединившегося семейства Буше. Не прошло и десяти минут после того, как история пошла по каналам «Ассошиэйтед Пресс», как подобные репортажи хлынули буквально отовсюду, но из-за того, что первая новость всем показалась неправдоподобной — откуда черные в Айдахо[249]? — пошли слухи, что чума возникла именно в Бойсе.
— Местные фермеры-картофелеводы все еще силятся опровергнуть этот миф. На самом же деле негры, где бы они ни находились, даже те, кто даже ни разу и пальцем не касался картошки из Айдахо, — почувствовали себя плохо почти одновременно. Будильники в нановирусе сработали с точностью до нескольких часов.
— Многие скончались в первые два дня. Кто покрепче, продержались вдвое дольше, но все они от жара лишились рассудка.
— После смерти человек просто исчезал.
— Последний трюк вируса, — пояснила Джоан, — убив хозяина, он превращался в сапрофит — пожирателя мертвечины. И жрал он очень быстро.
— Из-за этого, во-первых, невозможно было провести ни одного вскрытия, а во-вторых, это устранило реальную угрозу возникновения последующей чумы, которая непременно вспыхнула бы, если бы все эти миллиарды незахороненных трупов так и остались лежать. И разумеется, в результате Пандемия произвела совсем уж нереальное впечатление.
— Этакий быстрый, аккуратный, санитарный геноцид, — сказала Джоан. — Просто идеальный.
— Гувер был в восторге. Хотя почти всю работу выполнил ГАЗ, он рассматривал это как личный триумф…
— …будто ребенок, чей опыт по химии, который он проводил на заднем дворе, превзошел все его ожидания. Несколько месяцев спустя, на встрече с Гарри в Атланте, он все еще светился от гордости, и это наверняка помогло ему добиться своего. Гарри мгновенно к нему проникся. Он счел Гувера очень жизнерадостным и позитивным человеком.