Страница 35 из 128
На том уроке учительница ещё много о чём говорила, но Марина пребывала в том самом заторможенном состоянии, постепенно осознавая, как сходно протекали процессы у великих мыслителей, и как всё это было похоже на её теперешнее состояние. Про подружку Марина тогда на время забыла.
С обычной эпилепсией можно просто родиться. Она вроде как лечится при помощи электрических разрядов, которые, якобы, могут восстановить нарушенные нейронные связи в коре головного мозга, в результате чего человек моментально окажется здоров и никогда больше не вспомнит про свой страшный недуг. Достаточно даже любого стресса: как то, смерть близких, автомобильная авария, или рождение ребёнка. В случае с обычной эпилепсией – это, вполне возможно, и сыграло бы решающую роль, однако тот червь, что засел в голове Марины, отказывался подчиняться земной логике: она родила дважды – но ничего не изменилось. Только постороннее присутствие в голове сделалось ещё ощутимее. Особенно после рождения Юрки. Точнее момента, когда она впервые увидела фиолетовое тельце своего полуживого сына в стерильных пальцах врача. Затем она услышала крик, больше походивший на стрекотание недовольного насекомого, а уж никак не на плачь новорожденного. И это было пострашнее всего остального!
Марина вздрогнула, огляделась по сторонам. Глеб уже миновал улицы Гагарина, Спортивную, Халтурина и теперь скучно погазовывал у светофора на Циолковского. За лобовым стеклом простиралась артерия федеральной трассы М-5 и традиционная пробка на пересечении с Южной Окружной дорогой.
На небе по-прежнему не виднелось ни единого просвета; серая масса туч засасывала стояки заводских труб, металлические скелеты перегонных установок, недвижимые трупы деревьев. Казалось, ещё чуть-чуть, и сама земля вспучится, подернется сетью морщин и, стряхнув с плеч обязанности кормилицы всего человечества, устремится ввысь, в свинцовую бездну небес. Однако ничего не происходило. Фундаменты построек держали крепко – они походили на импланты, – а потому земля лишь смиренно впитывала слёзы дождя, надеясь на скорейшее избавление.
Многочисленные фабрики, цеха, склады, гаражи – всё это тесно ютилось на обширных территориях Южного промузла, раскинувшего свои индустриальные щупальца на многие квадратные мили вокруг.
В салоне машины нестерпимо пахло бензином.
Марина отыскала кнопку стеклоподъёмника. Нетерпеливо подождала, пока автомобильная дверца не всосёт в себя мутное стекло, после чего жадно втянула носом промозглый уличный воздух.
Пахло смертью.
И Марина это отчётливо уяснила.
Гниющая листва... Прелость деревянных построек... Непрекращающийся дождь... Серые облака, так похожие на хищных морских созданий – всё было точно так же, как тем летом, давным-давно, когда они с подружкой так резво и беспечно шагали навстречу многолетнему безумию, что поджидало своего часа. Её безумию, а подружка, помнится, и вовсе не вернулась... Но было кое-что ещё. Запах, который Марина и по сей день не перепутает ни с чем на свете.
Тогда, лёжа в сырой могиле, источавшей те же самые запахи, что сейчас рвались в приоткрытое окно автомобиля, Марина и предположить не могла, что же случилось с её подружкой на самом деле. Ещё она понятия не имела, что на земле существует такое страшное слово, как ЭПИЛЕПСИЯ. Марина лишь чувствовала под собой что-то вязкое и липкое, отчего в груди стремительно накапливался страх, а в голове, одновременно, проскальзывало множество путаных мыслей. Здравый рассудок гнал прочь. Было необходимо подняться на ноги и, не оглядываясь по сторонам, скорее карабкаться вверх по слежавшейся земле. Уже там, отряхнуться и бежать в деревню за помощью, потому что подружка...
Нет, тогда, лёжа на спине в сырой могиле, Марина и думать не думала о другой девочке, которая так решительно вызвалась сопровождать её в царство смерти. Марина просто забыла про подружку, ввиду ужаса собственного положения. Да, она верила, что ничего страшного под её крохотным тельцем нет. Однако воображение – не столь хороший союзник в подобных ситуациях, – упорно рисовало в голове страшные картины, написанные отнюдь не краской или маслом, а самой настоящей кровью! В нос бил трупный смрад, от которого слезились глаза, а под локотками пузырился продавленный живот мертвеца. Пахло тухлыми яйцами...
Шлейф минувших дней шагнул вместе с Мариной через десятилетия. Он не желал отступать просто так.
Марина вздрогнула, приложила трясущуюся руку к подбородку. За окном раскачивалась вывеска:
ЗАО «Сероводород»
Производство серной кислоты
Закрытая территория!!!
ЗАКРЫТАЯ ТЕРРИТОРИЯ!!! НЕТ, ВЫ ВИДЕЛИ?
«Вот если бы тогда на кладбищенских воротах висел замок – да побольше! – мы бы поревели, потопали бы ногами и поплелись бы обратно. И тогда б уж точно ничего не случилось! Но замка не было. Как нету теперь сил вновь и вновь возвращаться к тому давнему ужасу».
Маленькая Марина боялась даже пальцем пошевелить; она продолжала лежать на сырых, источающих трупный смрад человеческих останках, и безумно таращилась в провал над головой. Там было небо – горизонт другого мира, – видимая фаза которого медленно сокращалась. Отовсюду сыпались комья вязкой земли, так и норовя засыпать с головой. Пара пядей надгробного грунта свалились Марине на грудь, отчего тут же перехватило дыхание, а глаза – не то от дикого ужаса, не то от недостатка кислорода – полезли из орбит. Марина хотела закричать, но кричать оказалось нечем – лёгкие были пусты. Тогда девочка попыталась вдохнуть, однако вес земли на её хрупкой груди не позволил сделать и этого. Ноги что-то опутало, а круговерть перед глазами потянула сознание вниз, в глубинные недра, туда, где на чёрном троне восседает само безумие!
В глазах померкло, но Марина снова не знала из-за чего. Возможно земля окончательно завалила её, или она просто сходит с ума – ведь безумие ослепляет, – а может и вовсе умерла. Напоследок девочка слышала рядом со своим лицом злобное шипение, словно прежний хозяин могилы, приютивший её на изъеденной тленом груди, выражал таким образом своё недовольство столь наглым визитом, обрекая незадачливую посетительницу на вечные муки.
В последний момент Марина поняла, что вопреки логике движется не вниз, а вверх. Кто-то неимоверно сильный схватил девочку за грудки и, невзирая на вязкие путы, вытянул к жизни.
В тот день Марина всё же сошла с ума.
4.
В обед, на большой перемене, Светка всё же отважилась подойти к Олегу, который всю первую половину дня просидел на своём месте мрачнее тучи, а её и вовсе не замечал, будто самолично застал за совершением чего-то ужасного и постыдного. Мальчик никак не отреагировал на подсевшую за столик девочку: только ещё тщательнее сосредоточился на обеде. Светка поставила разнос на замусоленную скатерть и принялась молча сгорать от стыда.
- Ты не возражаешь? – наконец пришибленно спросила она, вновь впивая ногти в старые раны.
Олег посмотрел на одноклассницу. Безразлично кивнул.
- Если не хочешь, я сяду где-нибудь ещё, – Светка собралась уже бежать, но Олег вновь уберёг её от конфуза.
- Подожди. Останься.
Светка облегчённо выдохнула, рухнула на пластмассовый стул, как подкошенная; непрочная конструкция натужно скрипнула, но выдержала.
- Спасибо.
- Не за что, – Олег неожиданно оторвался от тарелки и уставился на Светку. Та тут же покраснела. – А где эта твоя психованная подруга?
- Женька? – встрепенулась Светка, пропуская мимо ушей «психованную подругу».
- Да, она.
- Не знаю. Она ведь тут редко кормится. Фигуру бережёт. Ты разве не знал?
Олег снова переключился на обед.
- В школе больше восьмисот человек. Думаешь реально уследить за отдельно взятым индивидом?
Светка промолчала.
- Обиделась? – покосился Олег.
- Нет, что ты, – девочка нехотя принялась за остывающий обед. – Это правда. Тем более, если этот индивид тебе и вовсе безразличен.