Страница 89 из 196
За забором, как и прежде, повисла духота. В нос набились семена одуванчиков. По голым коленкам чертила разросшаяся лебеда.
Яська чихнул и рысью побежал вдоль забора.
За углом снова возникла водокачка. Яська собирался было увеличить ход, чтобы поскорее проскочить неприятное место, однако всё же непроизвольно замедлился.
«Ясь, а Ясь... поиграем?»
Яська встал, как вкопанный. Поначалу он толком не понял, что именно произошло. Но что произошло – это факт! Дело даже не в жутком шепоте. Что-то изменилось визуально, по сравнению с тем, как было раньше, когда они вдвоём с Колькой только-только шли за плоскодонкой.
Яська вздрогнул.
Ну как же... Двери открыты настежь, а ржавой щеколды и вовсе след простыл! Только махина отчего-то и не думает падать.
«Ясь, а Ясь... ну что же ты?»
Яська скользнул к кирпичной кладке, сам не понимая, что такое творит. Из темноты прохода дохнуло сыростью. Яська поёжился, чувствуя, как дыбятся на голове волосы. Сердце отчаянно металось в груди, а ноги зачем-то всё шагали и шагали... Как баран на бойню, ей богу!
«Ясь, а Ясь...»
Да что же это такое?!
Яська осторожно заглянул внутрь. После дневного света вокруг на какое-то мгновение воцарилась абсолютная темнота – «хоть глаз выколи» и рядом не стоял! Яська принялся испуганно вертеть головой по сторонам. Наткнулся взором на квадрат света за спиной – выход. Снова обернулся к тьме.
Постепенно из мрака выступили стены – кирпичные, с многочисленными швами цементной кладки. Яська машинально дотронулся до ближайшей – ледяная, точно лёд! Хотя так просто кажется после уличного зноя. Яська вновь почувствовал в груди страх. На одном из щербатых кирпичей белым мелом был нарисован приземистый домик с решёткой на единственном окне. Из-за стальных прутков выглядывала грустная рожица.
Яська шагнул дальше.
«И что только такое творю?!»
Но поворачивать назад было поздно, и Яська пропустил крик подсознания мимо ушей.
Пол под ногами был ровный, залитый цементом. Стены особо не давили. Потолка не видно и вовсе. Пару раз Яська задирал голову вверх, силясь хоть что-нибудь разглядеть. Однако абсолютная чернота очень скоро отбила желание делать так и дальше.
Казалось, во тьме что-то затаилось, выжидая подходящего момента, чтобы напасть.
Яська попытался заставить себя не думать о том, что может находиться над головой.
«Интересно, как там Колька? Наверняка уже места себе не находит из-за того, что меня нет так долго. Теперь снова поучать станет, как вернусь. А вернусь ли?.. Ну вот, опять!»
Яська скользнул отчаянным взором по черноте. Вспыхнуло жёлтое гало. Яська замер. Сердце надсадно ухало на месте желудка, скользя всё ниже и ниже...
«Ничего, в темноте так всегда. Особенно, когда пытаешься в ней что-то разглядеть».
«А чего тут разглядывать? Скелеты разве что по углам...»
Яська помотал головой.
Снова что-то вспыхнуло. На сей раз непосредственно перед Яськой, зелёного цвета. Под ногами зашуршало.
Яська вжался в стену. Вновь глянул на спасительный выход.
- Да ну его! Оно мне надо?.. Лучше найти Кольку и уже вместе во всём разобраться.
Из глубин кирпичного мрака дохнуло пронизывающим холодом – так, будто далеко-далеко отворилась и тут же закрылась невидимая дверь, выпустив на волю злобный сквозняк.
Яська услышал, как стучат его же собственные зубы. А из мрака неслось: «Ясь, а Ясь... А может тебя всё же прихлопнуть? Ты как? Не против? Сильно орать не станешь? А то придётся закрыть дверь. Только тогда ты ничего не увидишь. А смысл играть, когда ничего не видно?»
Яська обмер. Значит, снаружи не показалось. Проклятая козявка была где-то рядом. Может даже в той самой черноте, что раскинулась над головой!
«Ясь, а Ясь... Какой же ты глупенький. Разве не помнишь, как я вылезла из твоей ноги? А представь, что вылезу из головы... Ясь, а Ясь, представил?»
Яська всхлипнул. На ощупь отыскал саднящую пипку. Потёр зудящую плоть. Закусил нижнюю губу.
А козявка и не думала униматься: «Ясь, а Ясь, а когда всё закончится, мы останемся тут, в темноте. Ты когда-нибудь оставался в темноте на веки вечные? Нет? Знаешь как это долго?»
Яська зажал уши ладонями и, что есть сил, ринулся на свет.
«Ясь, а Ясь, неужели ты не знаешь, что спасение не всегда именно там, где виден свет? Многие из ваших канули в бездну именно по собственному наитию. Ступать нужно во мрак, чтобы победить Тьму в себе, иначе... Ну так что, попробуешь? Ясь, а Ясь...»
Яська уже не бежал, а нёсся семимильными шагами. А выход всё не приближался, пульсируя где-то за чертой мироздания, словно занавешенное окошко далёкого дома.
Свет медленно угасал.
«Ну конечно, створки!!! Их кто-то пытается закрыть! Или что-то!»
Над паникой прогремела осознанная мысль: «И когда только я успел так далеко зайти?..»
Колено правой ноги во что-то уткнулось. Яська взвыл от боли, полетел на шершавую стену, краем глаза следя за угасающим светом. Кое-как успел вскинуть руки, уберёг голову. На зубах скрипела цементная крошка.
«Так, наверное, и те, кого не стало. Ухнула граната... Всё обвалилось... Тела просто раскидало по сторонам. Кого-то, возможно, вот так же бросило на стену, в крошку из кирпича и цемента. Кто же нарисовал рожицу?.. Наверняка не взрослый».
Яська поспешно выпрямился. Ухватился за стену, чтобы не упасть – всё в голове вертелось, точно на карусели. Попытался сделать шаг, снова обо что-то споткнулся. Склонился было, чтобы разглядеть препятствие, но тут же застонал от прострела в колене – видать сильно приложился.
«Вот ведь дурень и впрямь! – мысленно ругал себя Яська, на чём свет стоит. – Это надо же себя накрутить до такой степени! Ведь ничего не предвещало!..»
«Ясь, а Ясь... А я ведь тут, в голове».
Яська шарахнулся в сторону. Снова полетел носом вперёд. Ладони угадили во что-то вязкое, противно хлюпающее, проскальзывающее между пальцев. Яська заскользил и уткнулся в слизь лицом. Пахнуло тухлятиной, да так что перехватило дыхание! Желудок решительно двинул вверх. Яська с трудом перевалился на бок, чувствуя, как липкая дрянь насквозь пропитывает маячку и шорты – эх и влетит же теперь! – зачем-то попытался утереть лицо руками. Стошнило. Прямиком на голые коленки.
Яська в отчаянии взвыл. Попытался отползти подальше. Снова угодил растопыренными пальцами во что-то липкое. В голове щёлкнуло: ткань!
Яська замер.
«А что если это останки тех... Кого гранатой...»
«Да нет же, не может быть! Тела наверняка вынесли и похоронили ещё во время войны».
«А вдруг не вынесли?»
«Да какая разница! Ведь столько лет прошло. Остались бы только кости!»
«Ага, и парочка тройка озлобленных приведений!»
«Не мели ерунды!»
«А что же тогда происходит? Что это за дрянь?! И кто распахнул ворота настежь, а теперь пытается их закрыть? Заходи, Яська, милости просим! Вот только обратно мы тебя уже не выпустим!»
Ответа не последовало – внутренний голос, на то и внутренний, чтобы умолкать в самый ответственный момент.
Яська осторожно ощупал ткань – вроде как обычная мешковина. Тут же мелькнула очередная догадка: «А может, им всем мешки на голову понадевали? Хотя... Как там козявка говорила? Когда в темноте – не так страшно. Тогда что же это?»
Яська наклонился ниже. Приник буквально к самому полу, так что ощутил ледяной шлейф собственного дыхания, отражённый от цемента.
То, что случилось дальше, никак иначе, как дурным сном и не назовёшь. От вида раскинувшегося под ногами безумия Яську не то чтобы парализовало, скорее уж скрутило охватившим душу безумием. Он мог только сидеть на корточках и смотреть в одну точку, не воспринимая действительность, как таковую. Хотя так и должно быть – ведь это очередной кошмар, который вновь наводнили твари. Яська верил именно в это, потому что верить во что-то ещё было попросту немыслимо. Ну не может такого быть в реальности! Не может, хоть ты тресни!
Однако было, не смотря ни на что.