Куколка

Перед тем как выйти из дома, Бэлль предусмотрительно засунула бóльшую часть денег в кошелек, надежно прикрепленный к поясу юбки, но, глядя на окружающих, понимала: все, что у нее есть — одежда, туфли, даже чемодан — желанная добыча для воров. Она ни на секунду не расслаблялась и не позволяла себе отвлечься. Но время шло, и Бэлль становилось все тревожнее, ведь если до наступления ночи она не сядет на корабль, ей придется искать ночлег. Ей было страшно даже представить себе, какой ночлег она сможет найти в подобном месте.

— Эй, мисс, сегодня вечером во Францию отчаливает «Служанка из Кентукки».

Бэлль удивилась, когда к ней обратился паренек. Он до боли напомнил ей Джимми из Лондона — такие же рыжие волосы и веснушки.

— Он берет пассажиров? — спросила она.

Парнишка махнул рукой, указывая куда-то вдоль причала.

— Это не пассажирский корабль, — сказал он. — Но я знаю капитана. Думаю, он вас возьмет.

— А ты кто? — строго спросила Бэлль, поскольку раньше никогда не встречала этого парнишку и удивилась, что он знает, куда ей нужно.

— Меня зовут Эйбл Густанг, помогаю тут, в порту. Я слышал ваш разговор с одним из посредников и подумал, что вы отчаянно хотите отсюда убраться. Бежите?

— Нет конечно, — ответила Бэлль и едва не засмеялась — настолько разительным было сходство с Джимми. Она тут же почувствовала, что может доверять этому пареньку. Эйбл был худощав и бос, его рваные штаны были обрезаны до середины икр. Бэлль решила, что ему не больше двенадцати. — Я приехала в Америку без документов и очень хочу вернуться домой, — объяснила она.

— Вы работали проституткой? У них часто нет документов, — сказал парнишка.

— Нет, — ответила Бэлль, но не была уверена в том, что в ее голосе прозвучало праведное негодование.

— Что ж, подозреваю, что сюда вас в любом случае привез мужчина, — продолжал Эйбл, прищурившись, потому что солнце светило ему прямо в глаза. — Так обычно бывает с красивыми девушками.

Бэлль улыбнулась.

— Ты напоминаешь мне одного моего знакомого. Но я сильнее, чем кажусь на первый взгляд, поэтому даже не пытайся провести меня. Если устроишь меня на корабль, получишь награду.

— Десять долларов? — уточнил Эйбл.

— Это честная сделка. Если только корабль пригоден для плаванья и мне не придется спать в трюме или с капитаном.

Эйбл улыбнулся. Во рту у него недоставало нескольких зубов.

— Он может вести себя как настоящий джентльмен. Я однажды работал у него, он неплохой мужик.

«Служанка из Кентукки» оказался внушительным пароходом, но когда Бэлль подошла поближе, ее сердце ухнуло вниз, поскольку судно было ржавым и заброшенным, и девушка засомневалась, что оно сможет обеспечить ей хотя бы часть того комфорта, которым она располагала, плывя на пассажирском корабле в Новый Орлеан. Однако «Служанка из Кентукки» направлялась в Марсель, а это гораздо ближе к Англии, чем Нью-Йорк. И в любом случае было уже слишком поздно отступать.

— Постойте здесь минутку, я поговорю с капитаном, — сказал Эйбл. — Не убегайте, ладно?

Бэлль заверила его, что с места не сойдет, и стала глядеть в спину парнишке, шагавшему по трапу с уверенностью взрослого человека.

Прошло минут десять. С каждой минутой Бэлль волновалась все сильнее. Внезапно Эйбл появился на причале в сопровождении невысокого полного человека, одетого в темный пиджак с золотым позументом и фуражку. Мужчина смотрел на Бэлль. Эйбл что-то взволнованно говорил, размахивал руками, как будто в чем-то убеждал его.

Парнишка сбежал по трапу к Бэлль.

— Капитан боится, что от вас будут одни неприятности, — признался он. — Он не любит перевозить девушек без сопровождения, потому что они часто страдают морской болезнью и требуют внимания. Но если вам удастся убедить его, что вы не такая, и, возможно, даже внушить ему мысль о том, что вы можете быть полезны во время плавания, думаю, он согласится.

Поднимаясь по трапу к капитану Роллинзу, Бэлль собиралась с духом. Она понимала, что должна быть осторожной. Если она будет слишком услужливой, капитан решит, что сможет спать с ней всю дорогу до Франции, а если будет слишком холодна, он найдет причину ей отказать.

Бэлль одарила Роллинза своей самой широкой улыбкой и протянула руку для рукопожатия.

— Рада с вами познакомиться, капитан. Я очень благодарна вам за то, что вы согласились взять меня на борт.

— Я еще ничего не решил, — буркнул Роллинз. У него были такие темные глаза, что создавалось впечатление, будто в них вообще нет зрачков. Несмотря на небольшой рост и полноту, он был довольно симпатичным — чистая, покрытая золотистым загаром кожа, четко очерченные черты лица. — Я должен быть уверен в том, что вы не станете для меня обузой.

— Я могу не выходить из своей каюты, если вам так удобнее, — сказала Бэлль. — Или же могу помогать с приготовлением еды. Я хорошо переношу качку; по дороге в Америку все пассажиры, кроме меня, страдали от морской болезни.

— Почему у вас нет документов? — напрямик спросил Роллинз.

— Потому что меня похитили в Лондоне, — призналась Бэлль. — Я стала свидетельницей убийства, и преступник выкрал меня, чтобы заставить замолчать.

— Было слишком рискованно везти вас так далеко, — улыбнулся капитан.

— Он заработал кучу денег, когда продал меня, — ответила Бэлль. — И теперь я хочу вернуться домой и призвать его к ответу. Пожалуйста, скажите мне, сколько будет стоить дорога до Франции.

— Двести долларов, — ответил капитан.

Бэлль закатила глаза.

— В таком случае мне придется поискать другой корабль. У меня нет таких денег.

— Уверен, мы могли бы договориться, — заверил ее Роллинз.

Услышав тон, которым были произнесены эти слова, Бэлль напряглась. Она отлично понимала, что он имеет в виду.

— Нет, давайте договоримся об оплате здесь и сейчас, — сказала она. — Семьдесят долларов!

Капитан фыркнул и поджал губы, не глядя на нее.

— Я с трудом наскребу восемьдесят, но больше заплатить не смогу. Пожалуйста, капитан Роллинз, возьмите меня на корабль! — взмолилась Бэлль. — Обещаю, я буду вам полезна.

Он опять взглянул на нее и медленно покачал головой. Но потом неожиданно улыбнулся.

— Хорошо, я отвезу вас в Марсель за восемьдесят долларов, но если вас укачает, помощи не ждите.

Через двадцать минут, отдав деньги Роллинзу и попрощавшись с Эйблом, Бэлль уже сидела в каюте. Помещение было настолько маленьким, что девушка едва смогла протиснуться между койками и стеной с иллюминатором. Она не могла представить себе, что каюту придется с кем-то делить.

Капитан Роллинз велел ей оставаться в каюте до тех пор, пока они не отчалят. На самом деле Бэлль прекрасно поняла, что он имел в виду: ей следует оставаться в каюте, пока он не разрешит ей выйти. Но девушка не возражала. Она так устала, почти не сомкнула глаз минувшей ночью и была готова спать сутки напролет.

Капитан сообщил ей, что на борту, кроме нее, еще двое пассажиров — Арно Жермен, француз, и его жена Аврил, американка. Они возвращались домой, во Францию, где жила его семья. Бэлль видела эту пару лишь мельком; Аврил было около тридцати пяти лет, ее муж был лет на десять старше. Но даже несмотря на то, что, скорее всего, они не захотят с ней общаться, Бэлль обрадовалась, что на борту есть по крайней мере еще одна женщина. Когда капитан Роллинз провожал ее в каюту, на нее жадно таращились несколько членов команды. Все выглядели неопрятными, у всех были дикие, горящие глаза. Бэлль решила запирать дверь каюты.

На третий день на борту Бэлль привыкла к определенному режиму и обнаружила, что команда матросов, показавшаяся ей подозрительной, состояла из представителей разных национальностей. Половина матросов была неграми, остальные были каджунами, мексиканцами, китайцами, ирландцами, бразильцами, а кок был итальянцем. Пока что матросы держались с ней на удивление почтительно, вероятно, потому что капитан им это приказал.

После завтрака Бэлль около часа прогуливалась по палубе, потом брала кофе на камбузе, относила его капитану Роллинзу и спрашивала, нет ли для нее каких-нибудь поручений. Пока он редко о чем-либо ее просил. Создавалось впечатление, что он с трудом находил для нее задания. Бэлль пришивала пуговицы к его рубашке, убирала в каюте. Еще она помогала Джирно, корабельному коку, готовить овощи на обед, но больше на камбузе ей работы не давали. Разговоры с капитаном заполняли часть дня. Девушка чувствовала, что ему нравится ее компания.