Страница 3 из 6
- С тремя спальнями, две другие были переоборудованы из кабинета и кухни, - заартачился он и отмахнулся, вновь собирая карты в колоду. - А на заднем дворе у нас отнюдь не парк, где бы я мог провести пышный прием для друзей.
С трудом удержала вопрос: 'о каких друзьях идет речь?' потому что таковых в окружении отца нет, как и не было. Все они совсем недавно показали свое истинное лицо. Прознав о финансовом состоянии моего родителя, они не дали ему удержаться на краю пропасти, и ничего не ссудив, потребовали вернуть прошлые заемы, а так же старые карточные долги.
- К тому же, - продолжил наш глава семьи, налив вина в опустевший бокал, - мы не в центре богатого района. Живущие по соседству не играют в бильярд, не посещают скачки, не пьют вино и не разбираются в юмористических опусах Раймса...
- Какое досадное упущение... - я зло сыронизировала, но он решил этого не заметить.
- Именно.
- И какая неблагодарность! - я возмущенно фыркнула и прошлась из одного угла в другой, стараясь унять вспышку гнева.
Если бы мы с сестрами не продали все драгоценности матери, отец сидел бы в тюремной камере на каменном полу, присыпанном соломой. И уж точно не у камина в шелковом халате, попивая Боргское и мечтая вернуться к друзьям в болото цинизма. Туда, где в перерывах между скачками и карточной игрой можно было посмотреть постановки скандально известного маэстро.
Мое негодование папенька решительно не замечал, он откинулся в кресле и, глядя сквозь бокал, произнес:
- И, как сказал сквайр Адамсон, скудоумие и нищета окружения постепенно заразит даже самого... - вспоминая выражение, он, ненароком посмотрел на меня. Замолчал.
И я молчала, сверля его почти ненавидящим взглядом.
- Ты хотела еще что-то спросить? - прочистив горло, он ослабил шейный платок.
- Почему вы согласились отдать мой дар?
- Энергию, дорогая моя. Всего лишь энергию. - В нем опять заговорил ученый назидатель и голос этот был поистине раздражающим. - Это не одно и то же, и энергия у магов восполняется.
- А вас не смущает, что отдав ее до двадцати пятилетия, я потеряю дар?
И по лицу его видно - смущает, но только сейчас и то, недостаточно, нет раскаяния в нем, ни на грош. Папенька хлебнул вина для храбрости и отмахнулся:
- Твой дар не существенен и проснулся не в пятнадцать лет, а три года спустя.
- Он еще не раскрыт, - уверенно ответила я, сжимая кулачки. - У меня хорошие показатели и пребывание на втором курсе академии это подтверждает.
- Твоя учеба, подтверждает лишь твое упрямство!
- Мое упрямство подтверждает лишь наше с вами родство. Не стоит путать. - Парировала я.
- Ирэн! - грозный окрик, взгляд осуждающий.
- Да, папенька? - смиренный вид принять не успела, а потому из-за моего благожелательного тона, он задохнулся и не сразу решил что сказать. Но сориентировался в ситуации все же, быстро. Вспылил, вскочил, швырнул бокал в камин и возмущенно вскрикнул:
- Как смеешь ты противиться отцовской воле?
- Как совершеннолетняя дочь я имею на это полное право.
- У тебя нет прав!
- У вас с некоторых пор тоже, - холодно намекнула на его шаткое положение в обществе. И пусть все наше имущество сумело покрыть почти девяносто пять процентов долгов, а оставшиеся мы с девочками вот-вот уплатим, папеньке не вернуть ни былого доверия, ни лицензии на финансовые операции, ни прав свободного гражданина страны.
- Ты... - он указал на меня пальцем, - всем обязана мне!
- О, в этом я даже не сомневаюсь...
Неприкрытое ехидство моих слов его покоробило. Его глаза налились кровью, пальцы скрючились, в голосе прорезались нотки гнева. Глава нашей семьи гневно покосился на бутылку Боргского, решаясь и ее для пущей убедительности швырнуть в камин. Но передумал:
- Не будь я занят вашим обеспечением, ты бы шагу не ступила в Академию Воздушных Потоков!
- Нашим обеспечением... - повторила я, с удивлением глядя на отца. Да, более интересного определения для его клубных развлечений найти просто невозможно. - В таком случае за свою свободу от ваших наставлений я должна благодарить ваших же... друзей.
Громко хлопнув дверью, удалилась себе.
***
На самом деле за свою свободу от экономически необразованного отца я, Ливи и Эсмира всю жизнь будем благодарны тете по материнской линии. Элеонора Рус после кончины матушки оказалась единственным человеком, которому мы могли доверять. Именно она настояла на вложении наших денег в прибыльные предприятия, она настаивала на моем поступлении в академию, несмотря на слабый поздно проявивший себя дар, она же, и вбила в наши головы простую истину: 'Заботиться о своем благополучии вы должны самостоятельно'. На нашего папеньку тетя не злилась, но приговаривала: 'Он идет своей дорогой, всегда шел, и всегда будет идти. И чтобы не стать безвольными птицами в клетке, вы должны быть максимально защищены от отцовской воли'.
Что ж, я в очередной раз убедилась в правдивости ее слов и собиралась вычеркнуть ошибки прошлого из своего будущего. Барон Кервас не получит меня.
На амулет для отвода глаз, мужской костюм и секрет мастеров взлома я почти потратила все свои деньги. И не откладывая в долгий ящик, с наступлением темноты отправилась во владения жениха. Сэр Норвилл был состоятелен и знатен и, переехав к нам из Акры, во всем желал походить на местную аристократию, в том числе и в вопросе хранения важных бумаг. А потому искать договор следовало не в загородном доме, а в офисе его фирмы 'Нор ин Фо'. Он находился на побережье и занимал лучшие портовые склады города, однако, охранялся кое-как. Используя магию воздуха, я легко проникла в здание и, пройдя по многочисленным коридорам, задержалась лишь с замком у входа в кабинет барона. Но уже через две минуты я преодолела последнюю преграду к свободе... или заключению, если поймают.
Сейф нашелся в шкафу, под полом, в специально созданной нише из металла, не пропускающего магию. Он так и зовется - антимагер или лучший 'кладосхрон'. Но там где предусмотрена защита от магов чаще всего нет защиты от простых воров, тех самых, которые в силу незнания, вскрывают самые сложные замки. Вот у одного такого, заплатив немало, я и заказала ключевой разводник, и проверила на тайнике отца. Секрет мастеров взлома не подвел ни тогда, ни сейчас. Я внесла поправку в договор и, вернув все на свои места, уже закрывала кабинет, как вдруг из-за поворота на меня выскочила хохочущая полураздетая мисс Мария Хэмт, а вслед за ней всклокоченный сэр Норвилл в расстегнутых штанах, к слову, единственном предмете, отделяющем его от наготы.
- Не поймаешь! - взвизгнула моя подруга, вывернувшись из загребущих рук моего жениха.
- Ах ты, маленькая..., дрянь! - хохотнул мужчина, хватая ее за подол платья.
Резкий рывок и обрывок ткани остается в его руках, а рыжеволосая красотка стремительно скрывается в соседнем коридоре. Оскалившись, как дикий кот, барон Кервас медленно двинулся следом.
Не буду скрывать, я познакомила их год назад в тайной надежде, что сэр Норвилл будет сражен красотой Марии и с радостью разорвет договор с моим отцом. Я даже планы строила: как он влюбится, упадет к ее ногам с толстыми щиколоткам и забудет обо мне раз и навсегда. И вот что вышло: свободу не приобрела, подругу потеряла. Я уходила, стараясь не вслушиваться в довольные визги и утробные рыки, долетающие из коридора, но фраза, прозвучавшая между этими звуками, неожиданно привлекла меня.
- ...когда покончу с Ирэн... займусь, непосре...е-е-едственно тобой...
- Ах! Но почему не сей-час! - всхлипнула довольная тяжело дышащая Мария.
Я остановилась. А действительно! Почему бы ему не взяться за нее сейчас или уж завтра? Ей двадцать пять, отдать энергию без вреда для собственного дара она может хоть сейчас, а я по некоторым данным мало того, что заразна, так еще и умираю.
- Пото-му-у что сейчас... - прохрипел мужчина, - я для тебя не настолько си-и-илен!