Дым и зеркала

— Тебе легко говорить.

Фостер качнул лампу, и тени заплясали. Теперь весь подвал как будто вздымался. Тони никак не мог избавиться от этого слова.

— Ладно, тогда мы пошли, — сказал он.

— Что?

Ли прислонился к стене. Не к той ее части, в которой был Арагот и где продолжало возникать лицо Каулфилда, а там, где виднелась лишь плесень.

— Вряд ли, — заявил Каулфилд. — Этот человек останется с нами, пока тебя не будет.

Тони замер, потом прорычал:

— Нет! Он пойдет со мной.

— Актер останется тут.

— Черта лысого!..

— Именно.

«Мошенник».

— Как я узнаю, что ты не мучаешь его?

— Никак. Я могу это делать, даже когда он с тобой, — или ты забыл?

«Такое трудно забыть».

— Но если он пойдет со мной, то я буду знать, что ты мучаешь его, значит, являешься лживым дерьмом. Я хочу, чтобы он пошел со мной.

— Люди не всегда получают то, чего хотят.

«В этой гримасе нет ничего от улыбки Ли».

— Советую поторопиться.

— Я не…

— У тебя мало времени. — Угроза была недвусмысленной.

— Ли, если ты меня слышишь, я вернусь за тобой.

Не дожидаясь ответа, Тони развернулся и пошел по воде к лестнице.

Ему была ненавистна мысль о том, чтобы оставить Ли в темноте, во власти Каулфилда, но Тони возражал скорее для того, чтобы монстр захотел удержать заложника в подвале. Если бы Фостер не протестовал, то эта тварь — такое слово оставалось подходящим определением — начала бы подозрительно раздумывать, почему Тони не хочет, чтобы Ли пошел наверх. Чего ради, ему не угодно, чтобы Николас был глазами и ушами Каулфилда.

Когда плеска воды стало недостаточно, Тони начал дышать в такт дыханию Ли, чтобы не слышать, как тот оставался все дальше и дальше за его спиной.

В хлюпающих ботинках парень выбрался на кухню как раз тогда, когда Карл перестал плакать и начался «повторный показ» бального зала.

Всего на мгновение он заскучал по тишине подвала. Век бы не слышать «Ночь и день»!

— Тони!..

— Хватит уже! — Он развернулся на пятках, разбрызгав при этом грязную воду, и сунул голову в темный проем лестницы, ведущей в подвал. — Эй, передай своим призрачным слугам, что план изменился. Потому что они меня задолбали, то и дело зовя по имени!

— Да. Я забыл, — отозвался Каулфилд.

Он был слегка отвлечен очередным «повторным показом», получал свой метафизический оргазм. Вот уж кто бы помалкивал насчет противоестественных желаний.

Тони возвел глаза к потолку и двинулся к кухонной раковине. Во время «повторных показов» он все равно не мог связаться с живыми, а ему очень надо было отлить.

Дверь в кладовку открылась, как только парень протянул к ней руку. Его явно ждали. Все зашаркали назад, пропуская Фостера и не сводя с него глаз.

— Ты весь мокрый, — заметил Мэйсон и брезгливо отодвинулся подальше.

— Подвал затоплен.

— По грудь?

— Мне пришлось там немного посидеть, — признался Тони, осел, прислонился к столу и открыл бутылку воды.

— Где Ли? — спросил Питер.

— В подвале. Он все еще одержим. — Тони сделал длинный глоток. — Крейтон Каулфилд — часть этой твари.

— Значит, все получилось, — сказала Эми.

Тони растерянно повернулся к ней и спросил:

— Что именно?

Маус подался к дальней стене, когда Эми помахала открытым дневником и сказала:

— Последняя запись. — Она опустила взгляд и прочитала: — «Я приближаюсь к тому, чтобы стать великим, бессмертным, тем самым именем, которое ты не разрешаешь мне произносить».

— Что ж, им он как раз не совсем стал, — ухмыльнулся Тони. — По крайней мере пока. Тварь хочет, чтобы я присоединился к ней — к ним — и закончил этот проект, иначе она убьет Ли. Если я соглашусь, то вы все освободитесь.

— Включая Николаса?

— Так сказала тварь, сидящая в подвале. — Фостер подождал, пока все в комнате подумают о том, как легко заменить ассистента режиссера.

— Так что ты собираешься предпринять? — наконец спросила Тина.

Тони сделал еще один глоток воды, пожал плечами и сказал:

— Спасти Ли, да и вас, ребята. Выручить всех.

— Ты собираешься к нему присоединиться? — Зев сжал его руку.

— Нет, если удастся.

— У тебя есть план?

— У меня ничего нет. — Фостер устало улыбнулся музыкальному редактору. — Эми, он намекнул, что в дневнике все объясняется. Что ты в нем нашла?

— Он начал с того, что стал коллекционировать странные вещи. — Эми перевернула пару страниц. — Землю с могил, кошачьи черепа, кусочки мумий… Ничего необычного для человека того времени.

— Откуда ты знаешь? — спросил Сордж скорее заинтересованно, чем подозрительно.

— Про мумий ей известно все, — сказал Тони. — Продолжай, Эми.

— В общем, потом… Почему ты корчишься?

— Мокрые трусы. — Ткань хлюпнула, когда Тони снова напрягся, сидя на краю столешницы.

— Ладно, мне не слишком хочется об этом знать. Сперва Каулфилд собирал всякий хлам, потом перешел к книгам, с помощью которых можно было искать его, подтвердить подлинность. Позже он нашел томик, содержание которого убедило его в том, что… — Она наклонила голову и снова прочитала из дневника: — «Есть мир за гранью того, который признают тупицы. Сила существует для тех, кто осмелится взять ее. И эта сила здесь».

— Вот идиот, — пробормотал Мэйсон.

— Если не считать того, что он был прав, — задумчиво добавил Тони. — Все мерзкое барахло, которое собрат монстр…

— Думаю, оно накапливало зло, как воск, стекающий со свечи, — согласилась Эми. — Тогда он начал созывать медиумов, чтобы связаться с этой силой. Ты знаешь, что у него был умственно отсталый сын?

— Он живет в туалете, — добавила Брианна, вылезая из нижнего ящика шкафа.

Девчонка сжимала в кулачке серебряную вилку для салата.

— В общем, один медиум, который выжил, считал, что духов привлекают волны, испускаемые мозгом подобных людей, поэтому Каулфилд начал использовать своего сына.

— Как?

— Это все, что здесь написано.

— Думаю, об остальном мы можем сами догадаться, — прорычал Зев.

— Он его не бил. — Брианна погладила музыкального редактора по руке. — Но был жутким. Очень-очень. Вот только я не испугалась бы.

— Ни на мгновение не сомневаюсь, — пробормотал Зев и отобрал у нее вилку для салата.

— Оно любит страх, сильные эмоции, — нахмурился Тони.

«Должен существовать способ, с помощью которого я мог бы этим воспользоваться».

— Похоже, страха было достаточно, — продолжала Эми. — Потому что контакт состоялся. Тем временем Каулфилд с помощью своих книг начал искать возможность удержать найденную силу. Отсюда и страницы с магическими символами.

Тони поднял левую руку. Ладонь пульсировала болью, а под символом ужасно чесалась.

— Вот этим он удерживал силу в доме, — сказал Фостер.

— Ага, как в паршивом мотеле. Отрицательная энергия вселяется туда, но не выходит обратно. Каулфилд использовал еще кучу других символов, чтобы собрать всю силу в одном месте. Он целую вечность не делал записей в дневнике, поэтому описание выглядит несколько расплывчато, но, думаю, монстр верил, что чем больше силы собрать в одном месте, тем реальнее она станет.

— Пара сантиметров воды на полу — не страшно, — внезапно объявил Сайлин. — Но собери ее в ведро — и можно кого-нибудь утопить.

— Именно! — одобрительно улыбнулась ему Эми. — Каулфилд воспользовался собственной кровью, чтобы собрать тварь воедино. «Мое сердце колотится от нетерпения. Я вскрываю вену и окунаю в кровь кисть, сделанную в точности, как говорится в старинном тексте. Произношу заклятия, вдыхая пары…»

— Версию из «Ридерс дайджест», пожалуйста, — перебил ее Тони. — У меня мало времени. Через минуту разразится очередной «повторный показ».

— Ладно. Он поджег какие-то травки, выписал паршивые стишки из старой книги, разрисовал кровью стенку в подвале, и вся сила рванула туда. То, что было абстрактной сущностью, собрало достаточно мощи, чтобы сделаться уже конкретной. Это все равно что поймать демона в пентаграмму. Потом его сын умер…