Опасный мужчина

– Играешь, Ник?

Кинкейд поднял голову, кивнул Кейси, и они сосредоточились на покере. Выиграв несколько долларов и немного золота, он встал со стула и сел вместе с Кейси у длинного стола, заменявшего стойку бара.

– Жаль, что Саттер попал в такое положение.

Кейси кивнул:

– Да. Он прав. Поселенцы занимают земли генерала, и, по-моему, власти ничем ему не помогут. Но у него есть магазины, кожевенный завод и мельница. Если хотя бы там ему удастся удержать работников, он сколотит приличное состояние. – Кейси улыбнулся и почесал подбородок под густой бородой. – Все зависит от фортуны, мой мальчик, от капризной фортуны.

– Иногда человеку удается направить фортуну в нужную сторону.

Кейси пристально посмотрел на Ника.

– Кажется, ты имеешь в виду нечто конкретное, Ник. Что именно?

– Я ищу кое-кого.

Кивнув, Кейси поднял бровь, провел мускулистой рукой по лацкану безупречного пиджака.

– В последнее время через эти двери прошло много людей. Если я не знаю твоего человека, то его знает кто-нибудь из присутствующих здесь.

– Мне нужен Кья Пикеринг. Высокий, светловолосый, худощавый. Говорит с тягучим южным акцентом. Он из Теннесси.

Кейси задумался, потом покачал головой:

– Похоже, я с ним не сталкивался.

– Он работает на человека, который имеет здесь свои интересы, – на дона Себастьяна Монтойю.

Глаза Кейси стали чуть более жесткими, приветливый блеск погас.

– О! Это имя мне знакомо. Монтойя был тут в июне. Он нагл и заносчив, как все испанцы. Монтойя и его головорезы захватили участок моего друга и прогнали хозяина. Ничего нельзя было поделать.

– Постарайся узнать что-нибудь для меня, Кейси. Буду тебе очень благодарен. Я уже давно иду по следу Пикеринга.

Слабая улыбка искривила губы Кейси.

– Ты спас меня в Сан-Антонио. Не думай, будто я забыл это. Можешь не сомневаться, Ник, я сделаю все возможное.

Поздним вечером Кинкейд направился в комнату Тори. Он смертельно устал и слегка захмелел. Ему не следовало пить, но Кейси был весьма настойчивым человеком. Таким Ник знал его еще в Сан-Антонио, когда мексиканский генерал Рафаэль Васкес на два дня захватил город. Ник служил в отряде капитана Хейса. Вместе с сотней бойцов Гонсалеса они преследовали мексиканского генерала и его войско до Рио-Гранде, но для успешной атаки им не хватало людей. С марта по сентябрь он работал на капитана Джека, как его тогда называли. Проводил разведку между Сан-Антонио и Рио-Гранде. Если бы Кейси не снабжал Ника провизией, техасец часто ложился бы спать голодным.

Жалованье поступило, когда они отбили Сан-Антонио. Ник наткнулся на раненого Кейси, который сражался с мексиканским пехотинцем. Невысокий полный торговец не мог тягаться с хорошо подготовленным soldado, и появление Ника оказалось своевременным. Это случилось шесть лет назад. С тех пор многое изменилось. В первую очередь он сам.

Но кое-что не изменилось, насмешливо подумал Ник, когда Тори отказалась открыть ему дверь. Он прислонился к ней, ощутив пульсацию в голове, и решил оставить девушке эту чертову комнату. Этот выход был самым легким. Почему он позволяет этой сучке диктовать ему свои правила игры? Он платил за ночлег, хотя она считала эти деньги принадлежавшими ей. Пусть думает что хочет, но ему надоели ее выходки. Она ведет себя так, словно он вор и убийца. Ночью она была не прочь заняться с ним любовью, но днем становилась совсем другой – ледяной королевой, высокомерной ханжой и обходилась с ним как с презренным наемником.

Вероятно, настало время напомнить ей о некоторых вещах.

– Открой дверь, Тори, – произнес он, не повышая голоса. – Сейчас же.

– Уходи!

Она передвинула что-то в комнате, потом раздался скрип кровати.

Ник вдруг подумал, что она может находиться там с кем-то. Эта мысль мгновенно отрезвила его. Он ощутил холодную ярость. Отступив на шаг, он ударил ногой в дверь чуть выше ручки. Она тотчас поддалась, тонкое дерево треснуло. Дверь с грохотом распахнулась.

Тори в одиночестве сидела на коленях посреди кровати. Она с вызовом посмотрела на Ника. Распущенные волосы окутывали ее плечи; вьющиеся локоны были нежными и чуть выгоревшими на солнце, глаза сверкали, точно драгоценные камни. Ник прислонился к косяку, обвел девушку насмешливым взглядом, который всегда приводил ее в бешенство.

– Что с тобой, черт возьми?

– Ты испортил дверь.

– Я заплачу за нее.

Услышав донесшийся из коридора голос, он повернулся и успокоил изумленного парнишку, которого послали выяснить причину шума. Потом Ник шагнул в комнату, закрыл дверь и подтащил к ней стол.

Тори молчала, по-прежнему сидя на коленях посреди кровати в старой ночной рубашке с кружевной отделкой и хлопчатобумажных панталонах, доходивших до колен. Она ничего не сказала, когда он подошел к окну и открыл его. Девушка закуталась в одеяло. В комнату ворвался холодный влажный ветер, и шторы затрепетали.

– Чьими деньгами ты заплатишь за разбитую дверь? – язвительно спросила она, когда Ник повернулся. – Теми, что украл у моего отца?

– С какого момента это стало тебя беспокоить? Я помню, какое-то время ты почти держала их в своих маленьких липких ручках. И держала бы сейчас, если бы я не оказал тебе услугу и не избавил от них.

– Оказал мне услугу? Негодяй! Ты не имеешь права говорить мне такие вещи, потому что не знаешь правду… Тебе не пришло в голову, что это – мое единственное наследство? Ты использовал меня! У тебя нет никаких чувств… Ты поступил подло!

Он изучающе поглядел на ее гневное лицо и рассердился на себя. Его голова безжалостно болела. Будь проклято виски, которым угощал его Кейси. Этот умник должен был запастись более качественным спиртным.

– Пока ты не начала докучать мне моралью, Тори, следует напомнить тебе, что я знаю, откуда взялись эти деньги. Мне известно гораздо больше, чем ты полагаешь, поэтому, если ты собираешься изливать праведный гнев, прими во внимание, что люди вроде Патрика Райена, продающие оружие наемникам и индейцам, повинны в смерти многих людей. Дельцы вроде твоего отца и дяди способствуют возникновению мелких междоусобных стычек, а иногда и серьезных войн.

– Как ты благороден! Я видела, как хладнокровно ты убивал Такетта и индейцев. Какая разница между убийством многих людей и одного человека? По-моему, никакой. В любом случае речь идет о смерти.

– К твоему сведению, – отчеканил он, – убитые мной индейцы были вооружены новейшими ружьями. Хочешь ты знать это или нет, но они стреляли из точно таких же винтовок, сотни которых были найдены в винном погребе твоего отца. Шошоны не могли случайно оказаться на таком расстоянии от своих территорий и открыть огонь, когда мы неожиданно натолкнулись на них.

Тори помолчала, краска возмущения отхлынула от ее лица. Нику стало жаль ее, но ему, черт возьми, надоели обвиняющие взгляды девушки.

– Это не оправдывает похищения денег моего отца.

– Для тебя имеют значение только деньги?

Она удивленно посмотрела на него и покачала головой:

– Нет. Почему ты вечно заставляешь меня защищаться? Ты не прав, однако ставишь все с ног на голову, и виноватой оказываюсь я.

– Послушай, мне не хочется спорить. Я хочу спать. Если ты желаешь поспорить, советую тебе отправиться в салун. Там немало мужчин, которые пойдут тебе навстречу. Конечно, они захотят оказать тебе и другие услуги, но ты, наверно, не станешь возражать. Во всяком случае, до утра. Тогда ты вытащишь из шкафа свою мораль, стряхнешь с нее пыль и наденешь на себя снова.

Бросившись на Ника, она застала его врасплох. Ногти девушки вонзились в его лицо, и он отступил на несколько шагов. Когда он снова обрел равновесие, то, рассердившись, стиснул ее руки и безжалостно завел назад. Потом грубо толкнул Тори на кровать, навалился на вырывающуюся девушку, вдавил ее руки в тонкий матрас.

– Успокойся, дикая кошка! Quien llama el torn aguanta la cornada – тот, кто дразнит быка, должен ждать его рогов. Вспомни об этом в следующий раз, когда захочешь обвинить меня. Правда – обоюдоострое оружие.