Страница 88 из 130
«Ст. 162. Тайное похищение чужого имущества (кража) влечет за собой:
а) совершенное без применения каких-либо технических средств, в первый раз и без сговора с другими лицами, —
лишение свободы или исправительно-трудовые работы на срок до трех месяцев.
совершенное при тех же условиях, но вследствие нужды и безработицы, в целях удовлетворения минимальных потребностей своих или своей семьи, —
исправительно-трудовые работы на срок до трех месяцев…
…
г) совершенное частным лицом из общественных складов, вагонов, судов и иных хранилищ… путем применения технических средств или по сговору с другими лицами или неоднократно, а равно совершенное хотя бы и без указанных условий лицом, имевшим специальный доступ в эти склады или их охранявшим, или во время пожара, наводнения или иного общественного бедствия, —
лишение свободы на срок до двух лет или исправительно-трудовые работы на срок до одного года;
д) совершенное из государственных и общественных складов и хранилищ лицом, имевшим особый доступ в таковые или охранявшим их, путем применения технических средств или неоднократно, или по сговору с другими лицами, а равно всякая кража из тех же складов и хранилищ при особы крупных размерах похищенного, —
лишение свободы на срок до пяти лет».
Выполняла ли эта статья свою главную функцию — быть мерой социальной защиты общества от краж — вопрос риторический, особенно в сочетании с общим послевоенным падением нравственности. Как следствие — эпидемия воровства захлестнула страну. Особенно активно перли общественное и государственное имущество — оно хуже охранялось.
Сталин возмущенно писал Кагановичу и Молотову:
«За последнее время участились, во-первых, хищения грузов на желдортранспорте (расхищают на десятки мил. руб.), во-вторых, хищения кооперативного и колхозного имущества. Хищения организуются главным образом кулаками (раскулаченными) и другими антиобщественными элементами, старающимися расшатать наш новый строй. По закону эти господа рассматриваются как обычные воры, получают два-три года тюрьмы (формально), а на деле через 6–8 месяцев амнистируются. Подобный режим в отношении этих господ, который нельзя назвать социалистическим, только поощряет их по сути дела настоящую контрреволюционную „работу“. Терпеть дальше такое положение немыслимо…»
Впрочем, правительство поначалу пыталось справиться с воровством более мягкими средствами. 13 апреля 1932 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «О хищениях продовольственных и промышленных товаров»[206], а чуть позже, 23 апреля — постановление «О мерах борьбы с хищениями хлеба»[207]. Эти документы предусматривали ряд административных мероприятий по упорядочиванию хранения и использования товаров. Однако цели своей они не достигли, а разгул воровства тем временем приобрел поистине чудовищный размах, и сквозь жалкие попытки правительства проступила простая сермяжная истина: если сегодня не сделать что-то поистине экстраординарное, завтра страну разворуют. Напрочь.
Так появилось на свет знаменитое постановление ЦИК и Совнаркома от 7 августа 1932 года — «Об охране имущества государственных предприятий и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности»[208], оно же «Указ семь-восемь», оно же «Закон о трех колосках».
«За последнее время участились жалобы рабочих и колхозников на хищения (воровство) грузов на железнодорожном и водном транспорте и хищения (воровство) кооперативного и колхозного имущества со стороны хулиганствующих и вообще противообщественных элементов. Равным образом участились жалобы на насилия и угрозы кулацких элементов в отношении колхозников, не желающих выйти из колхозов и честно и самоотверженно работающих на укрепление последних.
ЦИК и СНК Союза ССР считают, что общественная собственность (государственная, колхозная, кооперативная) является основой советского строя, она священна и неприкосновенна и люди, покушающиеся на общественную собственность, должны быть рассматриваемы, как враги народа, ввиду чего решительная борьба с расхитителями общественного имущества является первейшею обязанностью органов Советской власти. Исходя из этих соображений и идя навстречу требованиям рабочих и колхозников, ЦИК и СНК Союза ССР постановляют:
1. Приравнять по своему значению грузы на железнодорожном и водном транспорте к имуществу государственному и всемерно усилить охрану этих грузов.
2. Применять в качестве меры судебной репрессии за хищения грузов на жел. дорожном и водном транспорте высшую меру социальной защиты — расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы не ниже 10 лет с конфискацией имущества.
3. Не применять амнистии к преступникам, осужденным по делам о хищении грузов на транспорте.
1. Приравнять по своему значению имущество колхозов и кооперативов (урожая на полях, общественные запасы, скот, кооперативные склады и магазины и т. п.) к имуществу государственному и всемерно усилить охрану этого имущества от расхищения.
2. Применять в качестве меры судебной репрессии за хищение (воровство) колхозного и кооперативного имущества высшую меру социальной защиты — расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией имущества.
3. Не применять амнистии к преступникам, осужденным по делам о хищении колхозного и кооперативного имущества.
1. Повести решительную борьбу с теми противообщественными кулацко-капиталистическими элементами, которые применяют насилие и угрозы или проповедуют применение насилия и угроз к колхозникам с целью заставить последних выйти из колхоза, с целью насильственного разрушения колхоза. Приравнять их преступления к государственным преступлениям.
2. Применять в качестве меры судебной репрессии по делам об охране колхозов и колхозников от насилий и угроз со стороны кулацких и других противообщественных элементов лишение свободы от 5 до 10 лет с заключением в концентрационный лагерь.
3. Не применять амнистии к преступникам, осужденным по этим делам».
Уже по беспрецедентной суровости документа видно, каким отчаянным было положение. Если говорить о мерах наказания, то воровство этим законом приравнено к антигосударственным преступлениям. Впрочем, именно таковым оно в то время и являлось.
Что же касается войны власти и народа — то против кого был направлен закон, видно из инструкции по его применению.
«Раздел 1. Преступления, подпадающие под действие закона от 7 августа.
Закон от 7 августа надлежит применять при хищениях государственной и общественной собственности:
а) промышленной (хищения заводского и фабричного имущества);
б) совхозной;
в) государственных торговых организаций;
г) колхозной;
д) кооперативной;
е) грузов на железнодорожном и водном транспорте и местном автотранспорте.
Раздел 2. Категории расхитителей и меры социальной защиты, которую необходимо к ним применять.
1. По делам об организациях и группировках, организованно разрушающих государственную, общественную и кооперативную собственность путем поджогов, взрывов и массовой порчи имущества — применять высшую меру социальной защиты — расстрел, без послабления.
2. В отношении кулаков, бывших торговцев и иных социально-чуждых элементов, работающих в государственных (промышленных и сельскохозяйственных — совхозы) предприятиях или учреждениях, а также должностных лиц государственных учреждений или предприятий, применять высшую меру наказания; при смягчающих вину обстоятельствах (в случаях единичных и незначительных хищений) высшую меру наказания заменять десятилетним лишением свободы.
206
РГАСПИ. Ф. 17, опись 3, ед. хр. 881, л. 5.
207
Там же, лл. 17–21.
208
РГАСПИ. Ф. 71, опись 10, ед. хр. 256, л. 77–79.