Страница 23 из 32
Я пригласил группу детей на встречу, пришло человек десять в возрасте от 10 до 16 лет.
Они расселись на столах и стульях в углу аудитории, сбившись в кучку, не соглашаясь снять пальто и куртки и разглядывая меня из-за поднятых воротников. На вопросы не отвечали, лишь подталкивали друг друга и ждали чего-нибудь кроме вопросов. Я их понял и просто начал рассказывать о менеджменте, о разделении людей на тех, кто управляет, и тех, кем управляют, и как уже в детстве становится видна разница между людьми. И делал вид, что не замечаю, как кто-то перестал толкаться, кто-то сел поудобнее, а кто-то снял куртку.
В конце первой встречи я спросил только одно:
– Вам было интересно?
– Да.
– Тогда через неделю приходите в это же время!
На следующей неделе они уже вступали в дискуссию.
Затем участвовали в «активном диалоге».
Потом играли в деловую игру «НЕОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ», где должны были выжить, организоваться в государство и продолжить существование человечества.
Потом обучались приемам управленческой борьбы.
Наконец, они оказались готовы к усвоению культурных норм: как здороваться, как соглашаться, благодарить или отказываться, как вести себя за столом и пр.
Надо сказать, что как только дошли до культурных норм, девочки враз вырвались в лидеры по этому «предмету», сразу почувствовалось, что это не просто девочки, а будущие женщины, которые лучше мальчиков понимают всю жизненную практичность этих занятий.
В качестве выпускного экзамена у нас был торжественный обед (на генеральной репетиции «обедали» с пустыми тарелками). Персонал столовой накрыл нам на стол с уважительным энтузиазмом.
Мои подопечные вели себя достойно:
• мальчики, не толкаясь и не пихаясь, чтобы занять лучшие места за столом, сначала помогли рассесться девочкам;
• не тянулись через весь стол за чем-нибудь, а просили передать;
• не зажимали в кулаке весь ломоть хлеба, а держали его на тарелке и отламывали кусочками;
• тарелку с супом наклоняли не к себе, а от себя;
• не оттопыривали локти, когда пользовались ножом и вилкой;
• не стучали приборами по посуде;
• не размахивали ими;
• не держали их вертикально, как свечи;
• закончив есть, правильно их сложили;
• за столом не кричали как на сильном ветру, а вели неторопливую беседу;
• не забыли поблагодарить за обед не только меня, но и персонал столовой;
• обмениваясь со мной и друг с другом на прощанье короткими энергичными рукопожатиями (не как клещи и не как холодная вареная сосиска), смотрели в глаза тому, кому жмут руку, а не на следующего.
Трудно сказать, что из этого к ним «прилипло», а что было вытравлено «мазутной психологией».
Близился мой отъезд в Эстонию, дел становилось все больше и больше, и детскую программу пришлось закончить. Но тоска по ней осталась.
2.19 Организационное строительство
Работа в «Олимпийце» дала сильный толчок к организационному строительству Школы, осуществлявшемуся путем подготовки инструкторов делового администрирования с последующим открытием отделений Школы по стране.
Уверенность в том, что инструктора будут справляться со своими задачами, мне придала проверка, случившаяся поневоле.
Меня попросили провести занятия в Москве с профессорско-преподавательским составом кафедры управления ИПК черной металлургии СССР. С одной стороны, это была большая честь, с другой стороны, у меня не было для этого времени, поскольку был подписан другой договор на это же время.
Поколебавшись, не будет ли это «слишком нагло» с моей стороны, я направил к именитому заказчику двух молодых женщин – инструкторов из «золотого инструкторского фонда», ими же и ограничивающегося на тот момент, – Дилю и Надю. И стал ждать результата.
Когда инструктора вернулись, то сообщили: «Все прошло нормально, профессора бегали с коробочками в “ОРГАНИЗАТОРе” вполне успешно!» А позже до меня дошли и восторженные отзывы из ИПК.
После этого случая была широко развернута подготовка инструкторов и образование отделений.
Программа подготовки инструкторов предусматривала восьмимесячное заочное обучение с двумя очными двухнедельными учебными сессиями и однонедельной экзаменационной. Всего к 1989 г. помимо собственно Таллиннской школы менеджеров образовалось еще более десятка ее отделений: в частности, в Москве, Химках, Зеленограде, Обнинске, Чебоксарах, Новосибирске, Хабаровске, Харькове, Запорожье, Бердянске, Риге.
Не все из них успели реально поработать до «великого развала».
В это время законодательная база «больного социализма с капиталистическими метастазами» была достаточно несовершенной, поэтому внятных юридических и экономических отношений со своими отделениями нам построить не удалось, в результате чего Школа реализовала свой коммерческий интерес только путем подготовки инструкторов для отделений, но не от функционирования самих отделений. Отношения между Школой и ее отделениями скорее определялись «человеческими отношениями» и направленностью к объединяющей всех важной цели – проведению масштабного социально-экономического эксперимента на Азовском побережье (г. Бердянск, Украина) осенью 1989 г.
После этого очень значимого события мы подготовку инструкторов делового администрирования и образование отделений по нескольким причинам прекратили.
Одной из причин, почему мы так поступили, явилась замеченная мной тенденция образования финансовой пирамиды.
Дело в том, что социальные слои, поставляющие нам слушателей на бизнес-курсы и слушателей на обучение в качестве инструкторов, – разные. В первом случае мы имеем дело с предпринимателями и менеджерами, сильной стороной которых является скорее умение постоять за себя, продавить свою позицию, чем образованность и интеллигентность. Контингент же потенциальных инструкторов – прямо противоположный. Понятно, что с этим контингентом работать куда легче, чем с предпринимателями, с которыми, если не знаешь существа дела, «можно и на грубость нарваться».
И вот некоторые наши инструктора, еще не имевшие собственного бизнес-опыта, призванные заниматься подготовкой предпринимателей и менеджеров, переключились на подготовку новых инструкторов, пользуясь теми конспектами, которые вели на наших инструкторских курсах. Это хоть и не «седьмая вода на киселе», но и не первая. Понятно, что к ним могли приходить люди, еще менее пригодные к инструкторской работе, чем они сами.
Таким образом, начала строиться пирамида: обучение тому, как обучать тех, кто будет обучать тех, и т. д. Понятно, что в конце окажутся те, кто, заплатив деньги за обучение, никогда их не окупит.
Было жаль прекращать это дело, поскольку сама методика подготовки инструкторов была хорошей, но все же моральные соображения перевесили. Кроме того, жизненные обстоятельства вынудили меня надолго покинуть пределы еще великой тогда страны.
2.20 Ветер экономических перемен
Советский Союз менялся на глазах. Стоило отсутствовать в стране месяц-другой, как уже не было уверенности, что держишь руку на пульсе происходящего. Но и в этой переменчивости была своя устойчивость.
В 1988 г. в жизнь целомудренных, не развращенных экономическими свободами граждан ворвались кооперативы. Их уставы содержали замечательные строчки о том, что покупать и продавать товары и услуги, в том числе и рабочую силу, они могут по тем ценам, по которым сочтут нужным. Правда, затем посыпались разного рода законодательные ограничения, но человеку смышленому обойти их не составляло труда. Компетенция законодателя явно уступала компетенции предприимчивого кооператора.
Вскоре и государственные предприятия получили определенные свободы, в частности, в использовании договорных цен, и главный экономический механизм горбачевской «перестройки», в чем-то разрушительный, а в чем-то созидательный, сложился. Суть его сводилась к возможности быстрого обогащения двух категорий граждан: