Помолвка

Но почему он не подождал еще немного? Решится ли она поехать за ним? Ее отец следит за каждым ее шагом, и она не сможет уехать открыто. Может быть, она сумеет убедить мистера Мередита разыскать Ника? Сейчас, впервые после того, как она узнала об отъезде Ника, Джорджиана испытала радость.

Поднявшись, она торопливо вышла из комнаты, решив найти американца. В доме оставались только Трешфилды, Маршалы и Даллас, по дороге в гостиную, где собиралась семья перед обедом, она встретила тетю Ливи, все остальные уехали. Когда они с теткой спустились на нижний этаж, Джорджиана увела Лавинию в уединенное место под лестницей.

— Тетя Ливи, как вы думаете, мистер Мередит сможет разыскать Ника, если я его попрошу? — спросила Джорджиана шепотом, сжимая в руках черный кружевной платок.

— Наконец-то! — воскликнула Лавиния. Джорджиана вздрогнула и посмотрела по сторонам.

— Ш-ш-ш. Прошу вас, потише, тетя.

— Я знала, что в конце концов ты образумишься. — Тетя Ливи раскрыла свой веер и продолжала говорить, заслонившись им. — Мистер Росс лучше любого из тех прохвостов, которым твой отец позволял увиваться вокруг тебя и твоего состояния. Тебе понадобилось много времени, чтобы понять это. Знаешь, как нелегко мне было держаться вдали от вас, чтобы вы могли быть вместе?

— Тетя Ливи, — воскликнула Джорджиана с отчаянием в голосе, — если он так вам понравился, почему вы мне ничего не говорили?

— А ты бы послушала меня? О!

— Вот именно. И я думаю, что мистер Мередит сможет найти кого угодно. А теперь пойдем. Мы не можем позволить Трешфилдам одним приветствовать твоего отца. Не говоря уже о том, что они могут наговорить ему с три короба.

В задрапированной черным крепом гостиной они в течение нескольких минут вели неловкую беседу с Эвелином и Пруденс. Похожая на маленький футбольный мяч в своем огромном кринолине и траурном платье, Пруденс сияла в ожидании того момента, когда она сможет сыграть роль хозяйки для герцога Клермонтского. До этого момента она проводила много времени в своей комнате, горюя по Людвигу, однако приезд столь значительного гостя прогнал всю печаль из ее материнской груди. Она почти не заметила, как Даллас вошел в гостиную, что позволило Джорджиане отвести американца в сторону.

— Мистер Мередит, я хочу попросить вас об одной важной для меня услуге.

— Я в вашем распоряжении, мэм.

— Я должна немедленно найти мистера Росса, но не могу сделать это сама, пока мой отец находится здесь. Не сможете ли вы мне помочь?

— Сочту за честь прийти на помощь такой красивой женщине.

Джорджиана одарила его вымученной улыбкой.

— Вы, кажется, знаете довольно много о моих личных делах, сэр, поэтому в лести нет необходимости. Едва ли меня можно назвать изящной и хрупкой женщиной.

— У меня нет привычки говорить неискренние комплименты, мэм. Ну, а что касается изящества… — Даллас окинул ее насмешливым взглядом с высоты своего роста.

— Думаю, старина Ник должен радоваться, что наконец нашел женщину, которую не надо приподнимать для того, чтобы поговорить с ней.

— Простите, я не поняла.

— Дело в том, мэм, что мы с Ником примерно одного роста и нам совсем не нравится растягивать шейную мышцу в разговорах с миниатюрными дамами.

— Вы шутите, мистер Мередит?

— Возможно, лишь немного, мэм. Прежде чем она успела ответить, дворецкий объявил о приходе ее отца, и атмосфера в гостиной сразу стала напряженной.

Вошедший в гостиную Клермонт с ледяной сдержанностью кивнул хозяину и хозяйке и затем поздоровался со своей сестрой.

— Лавиния, я хочу поговорить с тобой.

— Пожалуйста.

— Наедине.

— Ах, перестань, Клермонт. Ты похож на епископа, увидевшего папу на ночном горшке.

Лицо герцога сморщилось, словно он почувствовал резкую боль в животе.

— Прекрасно, твои недостатки как компаньонки юной леди мы обсудим позднее.

Джорджиана вздохнула и посмотрела на Далласа.

— Началось, — прошептала она.

— Клермонт, — проговорила Лавиния вкрадчивым голосом, — мне нравится мистер Росс и я не позволю тебе вмешиваться в его отношения с Джорджианой. Веди себя учтиво, а не то я надеру тебе уши, как делала это, когда мы были детьми.

— Право, Лавиния, не тебе учить меня учтивости. Я позабочусь о том, чтобы Джорджиана вышла за порядочного молодого человека.

— О нет, — пробормотала Джорджиана. Дворецкий предупредил обострение спора, доложив, что обед подан. В то же время все услышали громкий гул, прокатившийся по холлу и. переместившийся в зал.

— Что это было? — спросил герцог.

— Кажется, это хлопнули парадные двери, — предположил Эвелин.

В тот же миг Джорджиана услышала громкий крик, усиленный мрамором и алебастром в холле.

— Клер-р-р-монт! — Джорджиана вскочила на ноги:

— Ник?

Дверь с шумом распахнулась от удара ноги, и в гостиную большими шагами вошел Николас Росс. Увидев графа, он остановился. Все, в том числе Джорджиана, посмотрела на него с молчаливым изумлением. На Нике была только грязная, разорванная рубашка, заляпанные грязью бриджи и сапоги. Он вспотел и запыхался от бега; лицо его было измазано грязью и кровью, волосы мокрые и потемневшие. В руке он держал пистолет.

Джорджиана первая пришла в себя и бросилась к нему. Положив руку ему на плечо, она вгляделась в его лицо, встревоженная его гневным выражением.

— Ник? — прошептала она.

Он посмотрел на нее, и выражение лица его на мгновение смягчилось.

— Привет, голубка, — сказал он ласково.

Герцог взирал на него, сцепив руки за спиной. Ник заговорил с ним с резким акцентом обитателя Ист-Энда.

— Чертов ублюдок, вы пытались меня убить, — произнес он со спокойствием, которое встревожило Джорджиану больше, чем гнев на его лице.

Герцог приподнял одну бровь:

— Напротив, если бы я пытался вас убить, вы были бы мертвы.

— О нет, вы не стали бы пачкать руки этим грязным делом, но вам не следовало поручать выполнить его этим глупым парням. — Ник дотронулся до пистолета у него за поясом. — Снид пытался перерезать мне горло. Он мертв.

Когда она услышала последние два слова, Джорджиане показалось, что она видит кошмар наяву. И чем больше она смотрела на раны Ника, тем большую тревогу она ощущала. Дотронувшись до своих рыжеватых волос, она оторвала взгляд от крови на его лице и посмотрела на герцога.