Страница 50 из 50
Потом правитель передал все дела моей матери и в весьма мрачном настроении отбыл в монастырь. Тогда моя мать созвала Совет и сообщила, что точно так же, как это делают принцы-наследники других королевств, я тоже отправлюсь в долгое познавательное путешествие вместе со своей кузиной.
Разумеется, она не объяснила, о каком путешествии шла речь, и все подумали, что нас будут сопровождать учителя и горничные. Эрцгерцогиня Теодора смертельно обиделась, узнав, что ее не возьмут в свиту. Тогда, чтобы она не докучала моей маме, я предложила отправить ее на длительные духовные упражнения в монастырь Босых Кармелитан.
Перед тем, как покинуть дворец, я наконец-то смогла наказать синьору Кислю, приговорив ее к заключению в новую ферму-тюрьму, где та подметает спальни и встает ни свет ни заря, чтобы подоить коров.
А «Зеленую Сову» я превратила в школу, в которой горничные и посудомойки могут обучаться любым наукам под руководством лучших преподавателей королевства.
Тринадцати пиратам из Туманной Скалы я послала целый ящик очков и слуховых рожков разной силы. Но остальным друзьям, которые мне помогли, я не послала ничего. Во-первых, чтобы не вызвать подозрений, потому что все, конечно же, должны по-прежнему считать меня бедной бродячей актрисой. И потом, я убеждена, что людскую дружбу можно заслужить только добротой, веселым нравом и искренностью, а не подарками.
Мы с Изабеллой пообещали матери писать раз в неделю и навещать ее по меньшей мере раз в четыре месяца. И вот мы оставили дворец, проехали через Лугаль, чтобы забрать животных, и снова начали привычную жизнь бродячих артистов. Ты, наверное, удивляешься – почему я не расширила Труппу, пригласив в нее всех зверей из дворцовой пристройки, помнишь? Пингвинов, жирафов, гигантских черепах и всех остальных – они ведь теперь принадлежали мне.
Да уж, я бы устроила с ними потрясающее представление. Не думай, что мне это не приходило в голову. Но им, экзотическим животным, было ли это по душе? Тебе хватило нескольких часов в тюрьме, чтобы сойти с ума от страданий и злости.
Хоть я и не такая чувствительная, но мне жаль было брать с собой бедняжек, запертых в своих клетках. В то же время, не хотелось оставлять их там, взаперти. Поэтому я приказала отвезти каждого из них в родные края, на свободу.
С моими артистами все по-другому. Обезьяны и медведи родились в неволе и не смогли бы выжить в одиночку. А пес с гусыней – домашние животные. И потом, мы так любим друг друга, что у нас разорвалось бы сердце от разлуки. Что бы с тобой было, если бы у тебя отняли поросенка?
Так что Труппа Жиральди осталась в точности такой, какой была прежде, если не считать Изабеллы. Она выступает под псевдонимом Великанши Хлоринды, так как научилась очень забавному номеру на ходулях. Она также упражняется в кувырках и двойном сальто-мортале, и я не сомневаюсь, что в скором времени и меня переплюнет. Труппе Рамузио не хватает только Людвига-Паука. Но я понимаю, что у тебя нет настоящего призвания к цирковому искусству, ты лишь покорилась обстоятельствам. Ну ладно. У каждого свой выбор.
Я очень скучаю по Белоцветику, поскорей бы его увидеть. Мы приедем в Камнелун в Вербное воскресенье и, если твой отец не возражает, заночуем у вас в кладовых. Смотри, не проболтайся никому о содержании этого письма. Даже своим родителям. Я разрешаю рассказать обо всем только моей подруге Ипполите, но чтобы она держала язык за зубами.
Надеюсь, что, когда мы вырастем, вы будете приезжать ко мне в гости во дворец.
Изабелла также передает тебе привет. Твоя верная подруга
«Если бы Лукреция не была принцессой, то уж точно стала бы писательницей», – подумала Полисена, закончив читать.
Но вдруг из конверта выпал листок пергамента с печатью Пичиллони. На нем было написано:
Дорогая Полисена,
я знаю, что ты нашла своих родителей, и надеюсь в скором времени снова с тобой увидеться. Ты рассказала своей семье, как во время своего путешествия стала маркизой? Твой титул еще как действителен, можешь за это не волноваться. Его подтвердила эрцгерцогиня Теодора – наивысший авторитет в вопросах титулов и наград. Во-первых, он действителен потому, что его пообещала моя тетя, когда объявляла конкурс. А она законная королева и вправе присваивать дворянский титул кому пожелает. Во-вторых, принцессы-кузины вроде меня тоже могут присваивать знатные титулы.
На всякий случай, чтобы никому не пришло в голову опровергать это, данным указом Лукреция и я официально награждаем тебя титулом маркизы. Отныне ты будешь зваться маркиза Полисена Пороселло.
Крепко тебя обнимаю, до скорого свидания:
– Ну, что пишет твоя подружка по приключениям? – поинтересовалась мама.
«Что я стала маркизой…» – чуть было не ответила с гордостью Полисена, но вовремя удержалась. Однако какая глупость пришла в голову Изабелле. Ну как она сможет показать пергамент и не раскрыть тайны двух подруг? Его можно будет показывать лишь через много лет, когда Лукреция станет королевой.
А пока что этим титулом, «Полисена Доброттини, маркиза Пороселло» можно было только наслаждаться украдкой или, в крайнем случае, рассказать о нем Ипполите.
Поэтому она сделала вид, что ничего не произошло, и спокойно ответила:
– Пишет, что скоро приедет, и, как обычно, просит разрешения переночевать в наших кладовых. И что с ней теперь новая акробатка – Хлоринда. Это не животное, а девочка.
– Ты думаешь, что эту девочку тоже надо удочерить? – спросил отец.
– По-моему, Лукреция никогда не сможет жить целый год под одной крышей, – ответила Полисена. – Так что нет смысла предлагать ей.
– Нельзя запирать в клетке небесную птичку, – одобрила мама. – Но пусть Лукреция знает, что наш дом – это ее дом, и что каждый раз, как она захочет нас навестить, будет желанным гостем. И не в кладовых, а в гостевых покоях, что бы там ни ворчала Агнесса.
– Ах, мама, есть еще один мальчик, сын урагальского рыбака, его зовут Бернард… – робко начала Полисена. – Их семья очень бедна, а он такой умный… Как ты думаешь, нельзя ли его пригласить учиться в Камнелун? Одно время я думала, что он мой брат…
Это, конечно, не то же самое, что титул министра… Но она когда-нибудь сможет замолвить за него словечко перед Лукрецией и найти какое-нибудь место при дворе. Кто знает, может быть, Бернард женится на Изабелле…
Полисена подошла к окну, крепко прижимая к себе поросенка, и стала всматриваться в дорогу, на которой скоро должны были показаться две принцессы-циркачки со своими зверями.
Она смотрела, но ничего не видела, потому что ее мысли были слишком заняты фантазиями.