Страница 36 из 98
— И они обвиняют меня во лжи! — услыхал он слова Кардигана. — Во лжи! Они заявляют, что я никогда не просил Люкана послать запрос относительно приказа.
Кейт поставила свою чашку и посмотрела на разъяренного графа.
— Почему вы не отказались выполнять его, милорд?
Алексис чуть было не поперхнулся своим кофе, но граф перевел взгляд своих небесно-голубых глаз на девушку, и его гнев несколько уменьшился.
— Моя дорогая мисс Грей, — сказал он. — Конечно же, даме трудно понять, в чем заключается долг солдата. Любой солдат подчиняется своему командиру.
— Вы говорили, что этот главнокомандующий, лорд Рэглан, не имеет военного опыта. Последняя война, в которой он принимал участие, — это сражение с Наполеоном под Ватерлоо. Никто не стал бы винить вас в том, что вы отказались повести на смерть целую бригаду и пойти на смерть сами, не так ли?
— Да, мисс Грей, меня обвинили бы именно в этом.
— Ну, мне кажется, что человек, который не может обеспечить своих собственных солдат, который позволяет им голодать и страдать от ран без лечения и ухода…
— Мисс Грей, — сказал Алексис.
Его голос был напряженным, и он невольно бросил на нее резкий, как взмах хлыста, взгляд. Она бередила еще не зажившие раны. Лицо Кардигана приобрело то отчужденное, загнанное выражение, которое он так часто замечал у Вэла. Он надеялся только на то, что выражение его собственного лица не было таким опустошенным.
Он почувствовал искреннюю благодарность к Фальку, который загладил эту неловкость.
— Позвольте проводить вас в ваши комнаты, Джеймс. Джулиана разместила вас в комнатах, где когда-то жил Генрих VIII. Это большая честь, хотя, учитывая его репутацию кровопийцы, вам, возможно, будет нелегко расслабиться и отдохнуть.
Алексис поднялся вместе со всеми, но не пошел вслед за графом и Фальком. Именно поэтому он заметил взгляды, которыми обменялись Кардиган и Кейт. Граф оглянулся и через плечо Фалька окинул ее изучающим взглядом, оглядев ее с той же тщательностью, с которой он инспектировал подразделение гусар принца Альберта.
Кейт же сделала то, чего никогда не сделала бы ни одна из знакомых Алексису юных леди. Она ответила Кардигану таким же внимательным взглядом, в котором были видны открытый интерес, оценка и одобрение. Проклятье. Дверь закрылась, прервав контакт между ними.
Алексис резко схватил серебряный кофейник с подноса и налил себе еще немного кофе.
— Мисс Грей, — он был слишком сердит, чтобы называть ее Кейт, — я настаиваю на том, чтобы вы соблюдали хотя бы видимость приличий с моими гостями. Возможно, в такой отсталой стране, как Соединенные Штаты, юным леди позволяется вести себя с бесстыдством портовой шлюхи, но в моем доме я требую хотя бы поверхностной приверженности правилам поведения, принятым в приличном обществе.
Она поднялась. Его гнев стал еще сильнее при виде ее юбки-брюк, открытого ворота ее блузки и растрепавшихся после скачки кудрей.
— Какое слово вы произнесли? — спокойно спросила она.
Желание увидеть, как она в смущении побежит от него прочь, было слишком сильным.
— Шлюха.
— Вы хотите назвать меня проституткой? Как это часто случалось при разговоре с Кэтрин Энн Грей, он изумленно уставился на нее.
— Я спрашиваю, вы хотите назвать меня проституткой?
Он отрицательно покачал головой.
— Это хорошо, потому что тогда я не стану называть вас грязным, твердозадым дураком.
Она гордо вышла из комнаты, с силой захлопнув за собой дверь.
Алексис взял со стола ложку —и помешал ею кофе, даже не глядя на него.
— Твердозадым?
Он неловко заерзал на вышеупомянутой части , тела.
— Посмотрим, чья задница окажется тверже после того, как я разберусь с тобой, Кейт Грей.