Страница 35 из 98
Сразу же за этим последовали хриплое ржание и гулкий стук копыт. Алексис закричал одновременно с лошадью отца, которая в этот момент запнулась о лежащее на траве тело Талии. Ее передние ноги подогнулись, и лошадь вместе со всадником упали на землю. Алексис пришпорил своего коня, но животное не хотело бежать. Он что-то кричал своему отцу. Он глубоко вонзил шпоры в бока лошади, но та не слушалась его и пошла шагом. Он не мог спрыгнуть с нее и побежать сам. Он мог только сидеть и смотреть, как отцовская лошадь катится по земле и бьется в судорогах, раздавливая отца сотнями фунтов своего веса.
Раздался смех, и кровь и трупы тут же исчезли. Алексис тряхнул головой. Вряд ли он долго простоял как столб посреди дорожки, иначе Вэл и Кейт заметили бы это. Он сунул руки в карманы, чтобы унять дрожь.
Прошлой ночью ему снова приснились отец и Талия. Если бы Вэл не разбудил его, ночной кошмар продолжался бы до самого шока смерти, за которым последовала бы его истерика, затем оцепенение и потеря памяти. А закончилось бы все это его коленопреклонением в часовне и вопросами к Богу о том, действительно ли это он натянул рыболовную леску между дубами для того, чтобы обезглавить свою сестру и убить отца. Вэл прервал весь этот ужас, но отчаяние и необходимость ускользнуть остались. Он знал лишь один способ избавиться от кошмара. И он сразу же использовал его, но только для того, чтобы рыжеволосый эльф возник на его пути и прокричал ему «Доброе утро!».
Алексис улыбнулся. Затем он перестал улыбаться, потому что он удивился тому, что он вообще может улыбаться. Он подождал немного, а затем снова улыбнулся. Где же была та подавленность, которая охватывала его каждый раз после смертельной скачки?
Вэл окликнул его, и он присоединился к своему другу и Кейт Грей.
— Приехал какой-то гость, — сказал Вэл. — Фальк послал меня разыскать тебя.
— Господи, помоги! — сказал Алексис. — Надеюсь, это не сэр Юстас. Он хочет добиться для сына Хэпплтонского прихода, а его сын— скучнейший образчик лицемера и ханжи. Хотя, если задуматься, именно эти качества делают его великолепным служителем церкви.
Алексис занял место по другую сторону от Кейт и предложил ей руку. Она приняла ее, и они втроем направились к дому. Он был горд тем, что ему удалось проделать весь путь, не вступив с Кейт в словесный поединок. Они остановились, войдя в холл. В находившихся рядом распахнутых двустворчатых дверях они увидели человека, с которым беседовал Фальк.
— Проклятье! — Вэл резко дернулся вперед.
Времени на то, чтобы вежливо извиниться и повернуть обратно, не было. Алексис оттолкнул Кейт в сторону и бросился за своим другом. «Проклятье!» совершенно точно выражало и его чувства. Он совсем забыл о Кардигане. И вот он стоит в нескольких метрах от них, с вьющимися волосами, элегантными усиками, и совсем не подозревает о надвигающейся на него опасности.
Алексис схватил Вэла за руки. Вэл вырвался и продолжал приближаться к графу. Алексис бросился за ним и выхватил трость у своего друга. Вэл пошатнулся, и Алексис притянул его к себе, ухватившись за воротник его жакета и ловко уворачиваясь от ударов Вэла.
Чтобы освободить руки, Алексис бросил трость Кейт. Девушка поймала ее, как он и ожидал, и отошла вместе с ней подальше от Вэла. Он обхватил Вэла сзади за туловище и, игнорируя солдатские ругательства, которыми тот осыпал его, поднял своего более легкого друга в воздух и наполовину понес, наполовину потащил его к боковой двери.
— Отлично, мисс Грей… Кейт. Вэл переволновался, и ему необходимо отдохнуть. Ах! — Алексис еще сильнее сжал руки Вэла и приподнял его повыше. Для больного удары, которые наносил Вэл, были довольно сильными. Алексис покачал голо-
вой, когда Кейт попыталась шепотом задать ему несколько вопросов. — Пожалуйста, развлеки этих двоих, пока я не спущусь. Хорошо?
— У меня такое впечатление, будто я живу в замке, полном обезумевших белок, — ответила она. — Хорошо. Я уже иду.
Алексис вытолкнул Вэла назад из холла и захлопнул за собой дверь. Вэл ухватился за шкаф, стоящий у стены, и прислонился к нему.
— Ты слишком слаб, чтобы драться со мной, — заметил Алексис.
— Я убью его. Я вырву его сердце своими собственными руками.
— Но ты с трудом ходишь. Посмотри на себя. Ты ведь дрожишь, как новорожденный теленок. У тебя под глазами синяки, а кожа холодна как лед. Врачи тысячу раз говорили тебе, что ты не поправишься, если твои мысли не дадут отдыха телу.
Вэл бросился к двери, и Алексис подхватил его как раз вовремя, чтобы не дать ему упасть. Что-то тяжелое стукнуло его по плечу. Это была голова Вэла. Положив руку друга себе на плечи, Алексис наклонился и приподнял его.
— Поставь меня, слышишь!
— Ты ведь был очень занят последнее время, не так ли? Бродил всю ночь по замку. Вытащил меня из постели. Выследил мисс Грей и напустил ее на меня. Попытка убийства. Я думаю, я запру тебя в твоей комнате. Перестань драться со мной, а то я могу уронить тебя с лестницы.
Спустя несколько минут Алексис присоединился к Фальку, Кейт и графу Кардигану в гостиной. Он не стал переодеваться, поскольку Кардиган был фанатичным наездником и вряд ли стал бы возражать против костюма для верховой езды, в который был одет Алексис. Впрочем, Алексиса это не особенно беспокоило. Он был слишком занят, уговаривая себя не вызывать графа на дуэль. Это вызвало бы недовольство королевы.
Ему можно было вовсе не думать о своей одежде, так как Кардигана, казалось, вовсе не волновал вопрос, где находится хозяин замка. Все его внимание было приковано к Кейт Грей. В то время как Кейт наливала ему кофе, Алексис слушал Кардигана и пытался заставить себя не ненавидеть его.
— Я бы встретился с этими трусами лицом к лицу, — говорил граф, — но, понимаете, их никак не могут найти. Они присылают анонимные письма, полные угроз и оскорблений. Ее величество просила меня переехать сюда на то время, которое понадобится властям для проведения расследования.
Алексис молча кивнул. Фальк тут же вклинился в образовавшуюся в разговоре паузу:
— И что же говорится в письмах, Джеймс?
Кардиган покраснел и подкрутил свой ус. Алексис тут же вспомнил сцену, имевшую место шесть месяцев назад, в день страшного кровопролития. Кардиган сидел на лошади перед своей легкой кавалерийской бригадой и подкручивал ус, споря с графом Люканом. Если бы эти два человека не были так заняты спором, кто будет командовать бригадой, что более пристало примадоннам, нежели офицерам, то они наверняка запросили бы разъяснения приказа, который послал на смерть сотни людей.