Страница 68 из 71
Глаза Ханта затуманились, на губах расцвела грустная улыбка, а взгляд прошел сквозь меня, будто я стеклянный. Повисшую тишину разрушил неожиданно эмоциональный голос:
– А потом я столкнулся с молодым человеком в странном костюме, который представился молодым пилотом непонятного истребителя, вывалил на меня целую гору интереснейшей информации, и, оставив планшет с пожеланием "не скучать", продолжил свой путь. Целый день я провел, копаясь в этой игрушке и выуживая ценности из бескрайнего океана совершенно бесполезной ерунды! – голос Ханта потускнел, как и улыбка. – А потом я понял, что все, за что мы так боролись, на что возлагали все надежды – провалилось.
– Э‑э‑э... Вы о чем?
Взгляд Ричарда прояснился, и, ехидно хмыкнув, он продолжил:
– Прошли тысячи лет, а что изменилось? Молодежь, все так же, совершенно не ориентируется в происходящем, принимает любую ерунду за чистую монету, и, в то же время, отвергает крупицы истины... Вот чем вы здесь занимаетесь? Ходите, смотрите, ничего не делаете. Какой в этом смысл? Выполнить чей‑то глупый приказ, намотать километры, доложить об исполнении задания и успокоиться?
– Даже если и так – чем плохо? – недоуменно поинтересовался.
– Это беспорядок, хаос. Бесполезная трата ценнейших ресурсов.
– Я с вами не согласен. Почему бесполезная трата? Это мое личное время, могу им распоряжаться по своему усмотрению!
– Вот, – улыбнулся Ричард, – вы себя рассматриваете как самостоятельную единицу, а не как часть общества. Жизнь, на самом деле, сложное испытание, и только объединив усилия на выполнение самых важных задач можно добиться определенных успехов.
– Я ж не один тут хожу, – насмешливо перебил собеседника.
– Вам все шутки, – хмыкнул Ричард, кинул взгляд на экран оператора и продолжил, – впрочем, скоро все закончится.
Я только открыл рот, чтобы спросить, что именно закончится и когда, как Хант неожиданно продолжил:
– "От судьбы не уйдешь" говорили когда‑то. Все равно, в итоге, происходит то, что и должно было произойти... – Ричард грустно вздохнул. – Вы даже не можете себя представить, в какое странное время я родился. Жизнь изгоя – нелегкое испытание, а еще постоянные "изменения к лучшему", которые, по существу, лишь ухудшали взаимоотношения между обычными людьми и возникшей новой расой. Вот вы, например, добившись определенных успехов в жизни, какую судьбу подарили бы своему ребенку – истинного члена общества или сложную жизнь обычного человека?
– Кхм... я так сразу и не могу сказать... хотя, в принципе, не вижу особых трудностей в том, что просто быть собой.
– "Быть собой", – насмешливо повторил Хант, – в этом то и вся загвоздка, что вся будущая жизнь стала зависеть от момента появления новой жизни. И выбрать надо сразу и навсегда.
– Выходит, вы решили...
– Да! – перебил меня Хант, и, выпрямившись в кресле, горячо затараторил, – я был выдающимся специалистом по созданию сложных вычислительных систем, что позволило мне в конечном итоге занять высокий пост в АЕС. И только это место гарантировало дальнейшую счастливую жизнь моей семье. Хотя, стоит признать, за годы работы мое мировоззрение сильно изменилось, и я стал приверженцем нового взгляда на мир, пусть даже в нем мне и нашлось места.
– Грустная история. Потому вы и оказались на борту крейсера, а не на ковчеге? – спросил у замершего Ричарда.
– Нет. Мы искали Кен‑Кела, я был на борту как человек, знавший его в реальности.
– Как же лететь без гения?
– Кто откажется от услуг специалиста такого уровня, тем более что равных ему не было. Но все произошло так спонтанно и нелепо...
Сложно представить в какой спешке стартовали последние корабли, когда стало известно о скорой гибели планеты. Когда опаздываешь, забываешь привести себя в порядок, взять ключ и платежную карточку, путаешься в носках, все из рук валиться, а ноги просто заплетаются. А как себя поведешь, если узнаешь о скорой неминуемой опасности?
– И неожиданно... – добавил к словам Ханта.
– Тут вы не правы, – улыбнувшись, сказал Ричард и откинулся на спинку кресла.
– Не понял.
– Вы думаете, катаклизмы планетарного масштаба могут случиться неожиданно? Тем более, если созданы искусственно.
Я сглотнул, а Хант, поднес ладони к подбородку, переплетя пальцы, и продолжил:
– Случайности не случайны. По крайней мере, сложно не понять, что будет, если вызвать легкую дестабилизацию единой энергетической системы планеты. К тому же, очень легко буквально по секундам расписать, что будет происходить после этого момента. Так что все произошедшее было не случайно, а скорее, закономерно.
– Вы хотите сказать...
– По‑моему, я уже сказал, – прищурив глаза, Хант поймал мой взгляд, – Земля была уничтожена намеренно. Ковчеги с мутантами покинули опасную зону и отправились по выбранным маршрутам, а изуродованная планета с остатками не нужных в будущем расцвете человеческой цивилизации людей была списана как ненужный мусор.
– В истории все не так, – я потрясенно выдохнул.
– На то она и история! – отчеканил Хант, и добавил, – и нам уже никогда не стать ее частью.
– Думаете?
– Уверен, – произнес Ричард, и ответил на мой недоумевающий взгляд, – взгляните на монитор. Это отсчет времени до запуска реактора на полную мощность. Как вы можете легко догадаться, произойдет маленький "Бум!" космического масштаба. Надеюсь, этой звездной системе с ее миллионами ничтожных жителей настанет конец!
Странно. А такой интересный собеседник, да еще и из далекого прошлого, и вдруг оказывается – законченный псих. Надо потихоньку отодвинуть его от пульта, и посмотреть, как остановить этот таймер!
– Даже не пытайтесь, – спокойно произнес Хант, поймав мой взгляд, – во‑первых, вы совершенно не разбираетесь в этом оборудовании, а во‑вторых, у вас просто совершенно нет времени на манипуляции. А если быть предельно точным, до запуска осталось десять секунд.
И, уставившись в экран, Ричард стал механически произносить:
– Девять...
Я замер. Что делать? Может, пришелец из прошлого и вакуумный реактор – выдумка скучающего ученого, который решил развлечься за счет молодого и неопытного попутчика? Рассказал несколько "реальных" историй, поводил по бесконечным тоннелям и сейчас потешается?
– Восемь...
Так, стоп! О чем я вообще думаю?! А если опасность действительно существует, то секунды промедления могут стоить миллиарды жизней ничего не подозревающих жителей Элегии. По идее, любое действие на пульте управления можно отменить, но как? Надписей практически нет, а где есть – полная ахинея. Больших красных кнопок, которые так любят ставить на тренировочных кораблях, означающих "нажми и не волнуйся" тоже в пределах видимости не наблюдается. Станцевать на операторском месте – разве это что‑то даст?
– Семь...
Запугать Ханта и заставить его отменить запуск реактора? Но как? Уже буквально через несколько секунд от нас останутся разве что атомы...
– Шесть...
Рванувшись, я стал рядом с Ричардом, который на мое резкое перемещение не обратил внимания.
– Пять...
Кто так делает?! Море безликих кнопок, сенсорные панели добавляют к этому многообразию еще больше вариантов. Перевожу взгляд на экран оператора в надежде на нем увидеть хоть какое‑то подобие команды "Отмена".
– Четыре...
Отодвинув Ханта, "сыграл" на пульте замысловатую мелодию. Ничего не изменилось... Похоже, последние секунды жизни стоило потратить на что‑либо более существенное, чем бесплодные попытки отменить неминуемый конец. Хотя, нельзя сдаваться! Еще есть немного времени.
– Три...
"Нет, ну он издевается" – мелькнула мысль, и я зло стукнул по экрану. Заныла отбитая рука, а из груди вырвался гневный рык:
– Выруби эту чертову штуковину!!
– Два... – произнес Хант и добавил. – Это невозможно.
– Один...
Секунда – это много или мало? Иногда так не хватает буквально мгновения, чтобы принять правильное решение, а потом долгие часы, дни, и, в запущенных случаях, годы, постоянно вспоминаешь и коришь себя за неверный исход ситуации. К сожалению, заранее невозможно приготовится к жизненным перипетиям, и очень часто ловишь себя на мысли, что вот если бы раньше об этом знал, то все было бы совершенно по другому... С другой стороны, если всегда все делать правильно, никогда не ошибаться, и знать все наперед – останешься ли человеком, или превратишься в нечто другое? Все знающее, все могущее, и от этого безмерно грустное существо...