Страница 3 из 13
Лилли падает и почти инстинктивно откатывается, прежде чем вскочить на ноги, крик застревает у неё в горле.
Проблема в том, что за первым трупом, появившемся на поляне - высоким светлокожим ходячим в грязной больничной рубашке с разорванным плечом, с которого свисают, пульсируя как черви, сухожилия, идут два других существа. Женщина и мужчина, с зияющими отверстиями на месте рта, с бескровными губами, источающими чёрную желчь, и неподвижными остекленевшими глазами-пуговками.
Все трое идут тяжёлой, конвульсивной походкой, щёлкая челюстями с отслаивающимися губами и почерневшими зубами, как пираньи.
За те двадцать секунд, в течение которых ходячие окружают Джоша, палаточный городок претерпевает быстрые и значительные изменения.
Мужчины бросаются к своему самодельному оружию, те, кто им опоясан, тянутся к импровизированной кобуре. Некоторые из женщин хватают небольшие крюки для сена, вилы и ржавые топоры. Родители прячут своих маленьких детей в автомобили и кабины грузовиков. Двери со звоном захлопываются. Сжатые кулаки с силой опускаются на блокираторы.
Как ни странно, раздаётся лишь несколько криков, в основном детских и парочки пожилых и не очень женщин, которые быстро затихают, и остаётся лишь зловещее спокойствие, которое можно наблюдать при работе буровой бригады или полицейского подразделения. За эти двадцать секунд удивлённые поселенцы превращаются в готовых к обороне людей, их отвращение и гнев теперь направлены на физическую расправу. Эти люди уже делали это раньше. Они приобрели некоторый опыт по решению проблем подобного рода. Некоторые вооружённые люди перемещаются к краям лагеря, спокойно берут молотки, вкладывают патроны в затворы ружей, поднимая дула украденных пистолетов или ржавых семейных револьверов. Первый выстрел из Ругера 22-го калибра - не самого мощного, но точного и лёгкого в обращении оружия, - раздаётся сухим хлопком, снимая с мёртвой женщины верхнюю часть черепа, которая отлетает на 30 ярдов.
Едва появившись из-за деревьев, ходячая оседает на землю, кровь из раны и маслянистая черепная жидкость хлещет густыми струями. Весь этот процесс длится в течение первых семнадцати секунд нападения. К двадцатой секунде всё начинает происходить в ускоренном темпе.
Тем временем на северной стороне лагеря Лилли Коул понимает, что уже поднялась на ноги, двигаясь медленно, подобно лунатику. Срабатывает инстинкт, и она осознаёт, что почти невольно пятится от Джоша, которого быстро окружают трое ходячих. В руках у него только молоток. Нет пистолета. А три гниющих рта с чёрными зубами приближаются.
Он поворачивается к ближайшему зомби, в то время как остальные в лагере разбегаются. Джош острым концом молотка бьёт в висок парня в больничной рубашке.
Звук треснувшей кости напоминает звук при колке кубиков льда. Серое вещество буквально выстреливает из черепа с громким хлопком, словно под давлением, в то время как бывший пациент теряет равновесие. Молоток выскальзывает из огромной руки Джоша, застревая в виске жертвы, когда ходячий падает.
В это же время остальные выжившие прочёсывают все углы поляны. На дальнем краю рощи Чед достаёт свой стальной Смит и точным выстрелом попадает в глазницу хилого старика с половиной челюсти. Тошнотворная жидкость окутывает лицо ходячего, и он падает в траву. Позади стоящих автомобилей колышек от палатки пронзает рот рычащей ходячей женщины, прибивая её к стволу виргинского дуба.
На восточном конце участка, топор срезает гниющий череп с такой лёгкостью, словно делит гранат на половинки. В двадцати ярдах от этого места, выстрел из дробовика сносит через листву гниющий лоб ходячего, некогда бывшего бизнесменом.
На другой стороне поляны, Лилли Коул продолжает пятиться от попавшего в засаду Джоша, судорожно дёргаясь и вздрагивая, производя при этом шум, который может стоить ей жизни. Страх пронзает её иглами, перехватывает дыхание и парализует мозг.
Она видит, как большой темнокожий мужчина встаёт на колени, пытаясь вытащить молоток, в то время как двое ходячих по-паучьи подбираются к его ногам по лежащим на земле остаткам некогда цельной палатки. Второй молоток лежит на траве, но Джош не сможет до него дотянуться.
Лилли поворачивается и бежит.
Ей требуется меньше минуты, чтобы преодолеть расстояние между внешним рядом палаток и центром лужайки, где под частично возведённым цирковым куполом, между контейнерами и ящиками с продуктами, скучковалось две дюжины слабых духом людей.
Раздался звук заведённых двигателей. Машины, выбрасывая в воздух облака выхлопных газов, подъезжают к кучке людей. Вооружённые мужчины, расположившиеся в задней части кузова, охраняют женщин и детей. Лилли прячется за потрёпанным квадратным чемоданом, она глубоко и часто дышит, а по коже от страха бегут мурашки.
Она остаётся в этом положении столь же долго, сколько длится атака. Руками она прикрывает уши. Она не видит, как недалеко от деревьев Джош, обхватив глубоко вошедший в череп молоток, в самый последний момент вытаскивает инструмент и замахивается в сторону ближайшего ходячего. Не видит, как Джош с невероятной силой наносит удар тупым концом молотка по гниющей челюсти одного из зомби мужского пола и сносит тому добрую половину черепушки. Лилли не видит окончания схватки - того, как ходячая почти смыкает свои чёрные резцы на лодыжке Джоша, но в последний момент останавливается - удар лопаты по её затылку завершает так и не начавшуюся людоедскую трапезу. Несколько мужчин подбегают к Джошу как раз вовремя, чтобы спасти его и убить последнего зомби. Джош откатывается подальше от мёртвых тварей. Он невредим, однако его тело всё ещё содрогается от адреналина, хлыщущего в его кровеносных сосудах, и страха, что это мог быть его последний день на земле.
Атака ходячих, о которой теперь напоминают лишь тихий гул хныкающих детишек, звуки падающих капель и пропитавший воздух запах разлагающейся плоти, длилась не более ста восьмидесяти секунд.
Позже, перетащив останки ходячих к пересохшему руслу реки, Чед и его дружки насчитали всего двадцать четыре ходячих трупа - с таким количеством им под силу справится... пока что под силу.
* * *
- Господи, Лилли, почему бы тебе не проглотить эту горькую пилюлю вины и пойти извиниться перед человеком? - спрашивает её девушка, которая сидит снаружи циркового шатра, на одеяле, и смотрит на нетронутый Лилли завтрак. Эту девушку зовут Меган.
Бледное и холодное солнце только взошло на чистом небе, и в палаточном городке наступил новый день. Лилли сидит перед обшарпанной газовой плитой марки Колман, потягивая из бумажного стаканчика растворимый кофе. Замороженные остатки высушенных яиц жарятся в неглубокой лагерной сковородке, в то время как Лилли пытается избавиться от чувства вины, которое точило её душу всю бессонную ночь. Нет в этом мире покоя усталым и трусливым.
Вокруг большого и ободранного циркового шатра - теперь окончательно установленного - выжившие спокойно занимаются своими повседневными делами, словно вчерашнего нападения не было и вовсе. Через широкое отверстие циркового шатра, которое, вероятно, когда-то предназначалось для прохода слонов и въезда клоунов на автомобиле, люди вносят складные стулья и походные столики в то время как ткань самой постройки колышется под воздействием ветра и атмосферного давления. В других частях поселения появляется всё больше убежищ. Отцы собирают и распределяют дрова для растопки, воду в бутылках, боеприпасы, оружие и консервы. Заботы матерей касаются детей, одеял, тёплых вещей и лекарств.
Более внимательный наблюдатель мог бы увидеть, что от движений и действий поселенцев еле заметно веет беспокойством, ибо неизвестно, какая угроза представляет наибольшую опасность - ходячие мертвецы или приближающаяся зима.
- Я ещё не знаю, что ему сказать, - произносит наконец Лилли, попивая свой остывший кофе. Её руки всё ещё дрожат.
Прошло восемнадцать часов после атаки, но Лилли продолжает переживать из-за чувства вины, избегая любых контактов с Джошем, сдерживая себя и убеждая в том, что он ненавидит её за то, что она сбежала и оставила его умирать. Несколько раз Джош пытался заговорить с ней, но эмоционально она не была готова к разговору и потому отталкивала его от себя, ссылаясь на то, что она больна.