Мини-убийцы (сборник)

— Теоретически это здорово, — пробормотал я. — А как вы представляете это практически?

— Мы здесь сняли большие апартаменты, — сказал Рэнц, соединяя пальцы обеих рук. — Так что имеется достаточно места, чтобы вы с мисс О’Берн присоединились к нам. — Он коротко улыбнулся Шэрон. — Я не питаю иллюзий насчет того, какого рода коллега ваш мистер Бойд, мисс О’Берн. Но полагаю, что, если Пекин предпримет враждебные действия, они с Полом окажутся труднопреодолимым препятствием.

Шэрон закусила оттопыренную нижнюю губку, затем вопросительно посмотрела на меня:

— Дэнни?

— Неплохая идея, — подтвердил я. — Почему бы нам не обдумать ее и не сообщить наше решение мистеру Рэнцу позднее?

— Отлично! — Шэрон вздохнула с облегчением, словно гора свалилась с ее плеч. — Так и сделаем.

Рэнц вытащил из жилетного кармана визитку, что-то на ней нацарапал и вручил Шэрон:

— Это адрес, мисс О’Берн, и номер телефона. Надеюсь, вы решите объединить с нами силы.

Тут Людвиг Рэнц плавно поднялся на ноги, остальные последовали его примеру.

— Полагаю, вы получите удовольствие от обеда, мистер Бойд. — Восхитительная блондинка просияла очаровательной улыбкой, затем пустилась догонять мужчин, покачивая округлыми ягодицами под обтягивающей черной юбкой.

Стулья быстро унесли, а нам в руки сунули меню. Я закурил сигарету, решил, что нью-йоркская вырезка великолепно подойдет (как минимум восемь унций), затем поднял глаза и увидел, что Шэрон напряженно наблюдает за мной.

— Что вы думаете, Дэнни, по этому поводу?

— Стейк, — сказал я без обиняков, — с чем-нибудь, что у них больше всего напоминает по вкусу жареную картошку.

— Насчет предложения Рэнца, болван вы этакий! — холодно сказала она. — Ужасно. Для меня это словно предложение пожить с ним в одной комнате!

— Возможно. — Я пожал плечами. — Думаю, смогу это сделать сегодня же днем.

— Зачем это вам?

— Просто чтобы посмотреть, сколько народу уже собралось в комнате Рэнца, — невозмутимо сказал я. — Я имею в виду таких ребят, как Баллард.

— И вы считаете, это хорошая идея? — засомневалась Шэрон. — Но предположим, что предложение коллекционера из Европы — ловушка?

— Я ведь еще формально его не принял, — пояснил я. — К тому же я так быстро бегаю при первых признаках опасности, что прежде чем они бросятся за мной, я буду уже в Атлантическом океане!

После ленча Шэрон оставила меня, чтобы поваляться на кровати с хорошей книжкой в руке. Я счел это чертовски глупой тратой времени.

Один из герцогов в маскарадном костюме и цилиндре остановил для меня такси, и я дал водителю адрес, который записал Рэнц для Шэрон. Туман немного поднялся, не слишком, но достаточно, чтобы рассмотреть противоположную сторону улицы. Это было одно из тех лондонских такси, где шофер сидит почти на улице, а пассажир — спиной к нему, замурованный за стеклом.

Адрес оказался в местечке, называемом Бейсуотер, и такси пробиралось через Гайд-парк, словно бладхаунд, потерявший нюх. Затем заколесил по путаным улицам, пока наконец не подкатил к фасаду серого четырехэтажного жилого дома в центре узкой улочки. Я выбрался из застекленной ловушки и заплатил. Затем понаблюдал, как такси отползло и скрылось в тумане.

Высокая девушка восточного типа, с глубоко засунутыми в карманы кожаного пиджака руками, возникла передо мной из тумана. Она блеснула ослепительной улыбкой, прежде чем туман вновь поглотил ее. Двенадцатилетний подросток на маленьком велосипеде пребольно наехал мне на ногу. Продолжив путь, он пробормотал что-то вроде: «Ну ты, вьетконговец!» — а затем снова набрал скорость, чтобы нанести увечье еще кому-нибудь. Мимо меня прошла парочка молодых людей, они словно наслаждались этим туманом, у парня был вид бывшего приверженца Мао Цзедуна: бородка словно у дикаря и раздувающиеся ноздри. Девушка же была томной блондинкой в белых обтягивающих брючках и мешковатом свитере до колен. Я решил, что это космополитическое сочетание.

Апартаменты Рэнца оказались на четвертом этаже, и я воспользовался старинным лифтом, страдавшим одышкой и двигавшимся резкими толчками, от которых по спине бежали мурашки, затем попал в плохо освещенный коридор. Потребовалась пара минут и четыре звонка в дверь, чтобы она наконец-то чуть приоткрылась.

— Кто там? — произнес в щель опасливый голос.

— Дэнни Бойд, — сказал я.

Дверь отворилась пошире, и в отверстие просунулась взъерошенная соломенная голова. Анна Гейне сонно заморгала на меня, затем ее глаза слегка расширились, и я наконец попал в фокус ее зрения.

Улыбка ее была явно приглашающей:

— Это красавчик американец!

В награду за такое точное описание я повернулся к ней левым профилем, и она приоткрыла дверь еще шире.

— Пожалуйста, входите, — сказала Анна хрипло. — Вы должны меня извинить, я отдыхала.

До меня сразу не дошло то, что она хотела этим сказать. До тех пор, пока я не вошел в прихожую и не оглядел все вокруг. Черное шелковое неглиже с глубоким вырезом, открывавшим впадинку меж ее полных стоячих грудей, в равной степени обнажало ее округлые бедра и длинные стройные ноги. Одного взгляда на все это хватало, чтобы понять: если старый паук Рэнц хочет кого-то заманить в свою квартиру, я бы первым прибежал сломя голову. Анна провела меня в гостиную, обставленную в стиле похоронного бюро. Ее стены были обиты тканью с видами старого Лондона.

Пышнотелая блондинка опустилась на диван и похлопала рукой рядом с собой.

— Пожалуйста, садитесь, мистер Бойд. — Барышня глубоко вздохнула. При этом черный шелк между двумя вершинами распрямился, а потом обмяк. — Мне жаль, но они все ушли, — проговорила она.

— Все? — Я радостно присел рядом с ней.

— Людвиг и Пол, — уточнила она. — Им нужно что-то сделать… какие-то дела… и их не будет, возможно, часов до восьми вечера. Мне было так скучно, что я решила поспать.

— Они, должно быть, спятили! — воскликнул я хрипло. — Хочу сказать, что выходить на улицу в такой туман! Когда можно остаться дома с вами!

— Благодарю вас! — От улыбки у Анны Гейне на щеках появились ямочки, а ее колено на мгновение соприкоснулось с моим. — Вы очень галантны… да?

— Дэнни, — быстро подсказал я. — Зовите меня Дэнни.

— А я — Анна. — На этот раз ее колено, соприкоснувшееся с моим, осталось в этом положении. — Я так рада, что вы решили нанести нам визит, Дэнни. Мне было так скучно! Эта мерзкая погода! Лондон — ужасное место в это время года. Так темно и так сыро… — Неожиданно ее глаза будто остекленели, женщина качнулась ко мне, обвила руками мою шею и прижала к моей груди свои полные твердые груди. — Поцелуй меня, Дэнни! — страстно прошептала она.

Я поцеловал ее. Это было похоже на близкий контакт с огнедышащим вулканом. Губы ее были горячими и влажными, тело извивалось, стараясь еще ближе притиснуться к моему. На мгновение я слегка растерялся: все это было слишком похоже на мои фантазии. И я испугался, что, если продолжу целовать ее, она вдруг исчезнет. Неожиданно осознав, что это чудо происходит в действительности, я взыграл разгоряченной мужской силой: отреагировал как настоящий красавчик американец. Вы не поверите, но буквально в ту же минуту зазвонил проклятый дверной звонок.

Я неохотно отпустил Анну, и она очнулась с недоверчивым выражением в остекленевших глазах.

— Мне послышалось? — умоляюще спросила она охрипшим голосом, но тут дверной звонок затренькал снова.

— Может, Рэнц забыл свой ключ? — мрачно предположил я.

— Людвиг? — Блондинка поднялась на ноги одним судорожным прыжком. — Он не должен видеть меня в таком виде! Он поймет, что я… — Анна в отчаянии огляделась, и я приготовился схватить ее до того, как она выпрыгнет в окно. — Дэнни, — зашептала она прерывающимся голосом, — вы должны открыть дверь. Если это Людвиг, скажите, что вы только что пришли, и я попросила вас подождать, пока переоденусь.

— А если не Рэнц? — спросил я.

— Тогда, — ее глаза снова остекленели при этой мысли, — кто бы там ни был, отделайтесь от него как можно быстрее, майн либе[2]!

2

Мой любимый (нем.).