Вопреки. Том 5

  Винсент стоял спиной к Артемису, расправив широкие плечи, а потом опустил голову и потёр щетину, тихо хмыкнув:

  - Будто слово "секс" существовало отдельно, вне той близости со всей глубиной смысла. Алиса открыла для меня другой мир, - она повернулся к другу и снова пристально заглянул в глаза пленника, - Мир, где все эмоции, которые я привык держать от всех подальше, где-то на самом дне моей души, всплывали вместе со страстью; где я молчал, испытывая боль от произошедшего со мной, а моя девочка каким-то неведомым способом слушала мою душу, и с каждой секундой её близости мне было легче. Мы наслаждались друг другом, получали удовольствие, лечили друга, забывались, отдавая друг другу не только тела, это было... магией. Интимнее этого быть ничего не может.

  - Кончал душой? - с совершенно серьёзной интонацией спросил Артемис, и вдогонку за такие похабные слова получил шлепок по щеке.

  - Ты дебил и не лечишься.

  - Я не имел ввиду ничего плохого! Просто... я правда такой эйфории никогда раньше не испытывал, меня пугает это.

  - Значит ты - трус, - просто ответил Винсент и пожал плечами, - Нужно бояться, что никогда этого не испытаешь.

  - За убийство сына Роланда Вон Райна мне в любом случае светит смертный приговор.

  - Это ещё доказать надо. - Герцог был слишком спокоен и задумчив, чем немного напрягал Артемиса, - Не нравится мне твой настрой... неправильная мотивация.

  - Что ты имеешь ввиду?

  - То, что случилось между вами должно давать тебе крылья, должно быть поводом во что бы то ни стало миновать приговора, а ты прикрываешься провокацией Вон Райнов, чтобы не смотреть в глаза Катрине. Что-то пошло не так?

  - Всё было... лучшим образом.

  - Тогда почему ты не гнёшь прутья решётки? Почему судорожно не вспоминаешь каждую деталь, которая могла бы тебя оправдать?

  - Я... - Артемис потупил взгляд в стену, не в силах подобрать слова, - Страшно. Мне просто жутко страшно.

  - Чего боишься? Она ведь тоже к тебе неравнодушна.

  - Что будет как у вас, - он поднял глаза, - Как у тебя и Али. Вы столько пережили, любя друг друга на расстоянии, столько вытерпели, а потом сделали всего маленький шаг к счастью, и всё разрушилось вдребезги. Я никогда не видел, чтобы люди страдали так, как вы, а ведь мы живём в этой чёртовой войне уже много лет. Только когда люди теряют конечности, кишки или лишаются жизни, они не так страдают, как страдаешь ты без Алисы. Я такого не выдержу, я не хочу так.

  - Я, думаешь, хочу!? - оглушающее закричал Блэквелл и с силой ударил по крепкой решётке, которая протяжно зазвенела от тяжёлого удара могучих рук Архимага, - Каждую секунду этой проклятой жизни я скребусь в поиске призрачной надежды: чтобы снова испытать это счастье, в котором я утопал, будучи рядом с ней. Ты не прав: мы всё-таки были счастливы. Всего немного, но всякий раз, когда смотрели друг на друга - да, я говорю тебе: в эти секунды я был счастлив так, что Вселенная сотрясалась от моих чувств. Алиса подарила мне семью, подарила сына. Да, не сама его родила, но это мелочи, главное - у меня есть Энди. Я не помогу тебе, Риордан, пока ты сам этого не захочешь. А пока сиди тут и думай: ради чего ты вообще волочишь своё жалкое существование.

  Блэквелл почти бегом покинул темницы крепости, встретив на выходе Франческо, с опаской смотревшего за стражей:

  - Мой Лорд, какие будут указания?

  - Увезешь Катрину Фабиан домой. - тихо ответил он слуге, но тот всё прекрасно слышал и кивал, в знак внимания. Они шли вверх по лестнице, как вдруг Блэквелл выругался, - Вот дьявол, вот и она.

  - У девочки глаза заплаканные... - заметил слуга невзначай, но Винсент уже и сам это видел.

  Катрина робко подошла к Блэквеллу и смотрела на него молча большими оленьими глазами, полными надежды. Она сотрясалась от всхлипываний, хоть и не показывала, что только что плакала, хотя всё и так было очевидно.

  - Сказать мне что-то хочешь? - рыкнул Герцог, а девушка резко опустила взгляд в пол, говоря очень тихо и не совсем внятно.

  - Как сир Риордан?

  - "Сир"? Замечательно. Сидит в темнице.

  - Он никого не убивал.

  - Да ну?

  - Он был со мной.

  - Ух ты! - протянул Блэквелл с наигранным удивлением, - Здорово как! Это ведь значит, что ты нарушила моё табу, но что за ерунда, вам же наверняка было очень хорошо вместе! - он пристально заглянул в лицо смущённой девушки, а она подняла глаза, тут же снова отводя.

  - Лорд Блэквелл, я не хотела вас подводить.

  - Думаешь, правила созданы мною от безделья? Разве я не предупреждал тебя о том, чтобы ты вела себя разумней?

  - Предупреждали.

  - И ты решила, что моё распоряжение можно подвергнуть сомнениям?

  - Нет, мой Лорд.

  - Но ты подвергла, и к чему это привело? - заключил он и замолчал, сверля своим знаменитым взглядом девушку, плечи которой поникли, а в глазах снова заблестела влага, - У Артемиса сейчас дела совсем плохи, но если он действительно обвинён ложно, то я докажу это. Только с этой секунды ты будешь делать то, что я велю в точности, а если что-то не понятно, можешь обратиться к Франческо. Не дай тебе Бог отступить хоть на шаг даже от самого нелепого приказа, Катрина, последствия будут не просто ужасными, а губительными, ведь ты сейчас замешана в государственном деле, в интриге. Ты должна понимать, что отныне от твоих действий зависит жизнь Артемиса и твоя собственная.

  - Я всё поняла, Герцог, - смиренно пролепетала она и склонила голову, - Я буду делать всё, как вы велели.

  Винсент видел лишь её макушку и ссутуленные плечи, которые обычно держались прямо и уверенно. На пол рядом с подолом платья Катрины капнула капля словно в замедленном движении, но Блэквелл отчетливо видел её полёт и удар о каменный пол. Говорить было больше нечего, оставалось лишь погрузиться в мысли и хорошенько подумать. Катрина плакала и старалась скрыть свою боль, хотя минувшая ночь значила для молодой девушки так много, что, наверное, все её мысли были бы заняты только этим, не будь инцидента с убийством.

  Блэквелл дёрнул головой, вспоминая, как бросил Алису после первой их ночи, и ему стало стыдно. Стыдно за то, что все мужчины, какими бы сильными духом и телом не казались, одинаково трусливы перед зовом сердца, от которого бегут словно чёрт от ладана.

  Рука Блэквелла могучей и заботливой хваткой притянула тонкие плечи низенькой Катрины к груди и прижала. Винсент закатил глаза от такой сентиментальности, но Катрине действительно нужно было внимание и забота, отчего её плечики тут же затряслись в тихом плаче.

  - Не вешай нос, глупышка, - приободрил он её тихо, - Это ещё не конец света.

  - Он... уже собирался уходить, - скулила она жалостливо, - Проснулся с криком за пару минут до того, как пришла стража. И начал собирать вещи.

  - Да ну? И что кричал?

  Девушка уткнулась в грудь Герцога совершенно отчаянно, произнося всего одно слово:

  - "Алиса". - проскулила она и захныкала, - Он звал её.

  Блэквелл сглотнул комок в горле и замер, понимая, что всё слишком запутанно и совершенно неясно. Времени было мало и терять его на хнычущую с новой волной Катрину, поэтому он отстранился и сказал:

  - Не вешай нос и сделай невозмутимый вид. Пока с тобой Франческо, никто не посмеет допрашивать тебя или склонять к разговорам, а ты пока займись тем, что я тебе велел: следи за Николь Кларк. Всё записывай: каждую встречу, каждый разговор, что услышишь. Мне нужна информация.

  Катрина медленно присела в реверанс, соглашаясь с волей Герцога, но он уже бежал к конюшням, где своенравный не распряжённый Крем ждал часа очень возбуждённо. Конюшня бушевала от ржания лошадей и суеты конюхов, пытавшихся унять своенравного Ксефорнийца, но то было сложной задачей даже для конюха Мордвина, что привык к капризам редкой лошади. В этот раз поведение Крема было особенным: он вертелся вокруг себя и пытался выбить стены стоила, вдыхая большими ноздрями воздух снова и снова.