Вопреки. Том 2

7. Словить её улыбку, показать северное сияние в январе, взять её за руку, долго обсуждать с ней всё, что придёт в голову, спорить, согреть её, когда она дрожит от холода, рассмешить её, взять её на руки и никогда не отпускать...

Но из всего перечисленного он мог только поговорить с портретом отца, но делать этого не стал, потому что оставалось одно важное дело. Лорд Блэквелл сел в кресло в своём кабинете, медленно провёл руками по столешнице, подлокотникам кресла, а потом глубоко вздохнул. Он взял пергамент и начал оформлять завещание.

Прошло не больше четверти часа, как он словил в зеркале, мимо которого проходил, образ того человека, которого хотел видеть больше всего на свете. Алиса была очень взволнованна, что совсем утратила свою рассудительность. Винсент знал, что всего одна похвала может привести её в замок, куда двигалась армия Некроманта, он хотел ей сказать, что она самая необыкновенная женщина, которую он когда-либо видел, что она завладела его мыслями и душой. Именно по этой причине он так хотел уйти от того будущего, которое он видел в круге провидца, именно потому он выводил в строчке наследников её имя.

Всё было просто: в этой битве он должен умереть. Алиса стала бы наследником с хорошей родословной и отличными задатками. Ей хватило бы ума и сил справиться совладать с Мордвином, который она так любила. Единственное, что действительно его пугало - это Некромант, который всё же мог причинить ей вред. Но на этот счёт Винсент приготовил для Алисы целую систему обороны, которая бы активировалась бы после его смерти за счёт силы Мордвина.

Нужно было просто умереть, чтобы она жила, а это не так уж сложно в таких обстоятельствах. Винсент предусмотрительно вывез Линду, Франческо и нескольких верных слуг, отослал надёжных Советников на дальние рубежи, чтобы потом они помогли Алисе, и наоборот созвал всех неверных в замке, чтобы совершилась зачистка.

Стук в дверь и неприятный голос:

- Любовь моя, ты здесь? - спросила Аннабель Гринден, но Блэквелл не ответил.

Лишь его брови нахмурились, а совесть уколола его довольно ощутимо: ведь Графиню Гринден он тоже решил оставить здесь, подписав ей смертный приговор. В будущем она была не нужна, ведь составляла определённую конкуренцию Кайлу, сыну покойного Грегори Гринден, однако даже в этом случае было жестоко оставлять её в замке. Сначала Блэквелл даже снарядил экипаж, чтобы выслать её в замок Гринден, но передумал, когда вспомнил последние события.

Оформив завещание, он взял новый лист уже обычной бумаги и начал писать:

"Алиса, моя строптивая девочка,

Для тебя вряд ли такой поворот событий окажется очевидным, хотя ты раздражающе догадливая, но это, на мой взгляд, самый верный шаг. У меня есть множество причин поступить именно так, но главная из них: я хочу, чтобы ты жила.

Есть закономерность: люди, которых я люблю, неизбежно умирают, и это каждый раз больно настолько, что у меня больше нет сил. Я не смогу перенести твою смерть, ведь живу с момента твоего появления в моей жизни только тобой. Родители оставили мне пророчество, где я нахожу в себе резервы силы убить своего брата после твоей смерти, но я не могу тебя потерять. Поэтому я нашёл единственный разумный способ спасти тебя: умереть самому.

Вряд ли ты будешь этим сильно расстроена, ведь я ничего хорошего для тебя не сделал, наоборот лишь пренебрегал твоей человечностью, но на всё свои причины, и как бы меня не мучала совесть каждый раз, когда я вижу твой грустный взгляд, я действовал как твой Хозяин. Прости меня за это.

Моя смерть даст тебе то, чего я не могу дать при жизни: свободу, титул Герцогини Мордвин, откроет твою родословную, что приложена к этому письму вместе с завещанием, и защиту от моего брата, которую я дарю тебе. Используй гримуар моей семьи, в котором собраны инструкции по управлению, там есть и рука твоих предков, и несколько страниц от меня.

Прости за то, что так часто и настойчиво до тебя домогался, это было проявлением слабости с моей стороны, но, если бы у меня было последнее желание лично для себя перед смертью, то я бы попросил ночь с тобой... и это было бы лучшим воспоминанием, но боюсь, тогда не хватило бы сил пойти на смерть. Я малодушен, но почему-то не стыдно.

Ты подарила мне такие яркие эмоции, хотя между нами ничего не было! И прости, что не похвалил тебя сегодня, не сказал, как я горд тобой: ты сделала для меня так много, что..."

Винсент почувствовал вмешательство в оборону замка и понял: начинается. До начала боя оставались считанные минуты, тревога уже поднята, но он не торопился. Это письмо было так важно для него, будто это самый интимный момент его жизни. Он нервно переложил перо из левой руки в правую и продолжил:

"..Нет времени.

Рабам Лимбо не принято верить, но я доверяю тебе весь Сакраль, каждую жизнь его населяющую, свой дом Мордвин, и всё, что у меня есть. Я дарю тебе весь мир, только тебе, только тебе, Лис. Будь счастлива, моя искорка.

P.S.: И знай, не умирает лишь моя любовь, она будет всегда с тобой. Я люблю тебя, а значит, я бессмертен.

Раб твоей удивительной души

Винсент А.Блэквелл"

Завещание, родословную и предсмертную записку Блэквелл сложил в один конверт, положил на него томик Боллана, что когда-то читал Алисе в пещере и свой блокнот. На двери своего кабинета он наложил простое заклинание, позволяющее пройти лишь Лорду Картеру и, конечно же, Алисе.

Он в последний раз посмотрел на эти двери и произнёс вслух:

- Эта новость точно убьёт Элайджу! И не надо для этого Ей умирать... - улыбнулся он и пошёл к лестнице вниз, совершенно спокойно.

Глава 28

Лесли удалось поднять ортоптер Расула Тагри в воздух, и это по истине чудо, более того, вместо положенных 9 часов пути, у нас ушло 7, потому что ветер был попутный, хотя по пути мы теряли детали нашего небесного транспорта. Это был...

- ПИЗДЕЦ! - кричал Артемис и блевал в ведро.

Многих воинов действительно укачало, они мучились приступами рвоты, оружие летало по помещению, пахло кислятиной и сопровождалось оркестром рвотных спазмов.

- Зато всё замечательно уложилось во временные сроки! - сказала я Дрейку, а он мне в ответ:

- Ну да... только твоя армия теперь не очень-то устрашает. Скорее... вызывает жалость.

- Слушай, бизнес-класс не предусмотрен, это армия запада или придворная свита?

Мы оторвались от западных земель, когда уже смеркалось, поэтому к рассвету уже подлетали на место назначения. Когда мы подлетели к Мордвину, было уже поздно: шла битва и защита замка была разбита. Мне вдруг стало жутко страшно за Хозяина, ведь он сегодня говорил, что защита держится на нём, и теперь она... разбита.

- Леди Алиса была права, - с ужасом проговорил один из моих подчинённых, - Но как можно разбить защиту Блэквелла?

- Очевидно, изнутри, - отвечаю я на его вопрос, - И так, инструкции я вам уже раздала, так что действуем, как обговорено.

- Не проще ли... - начал было Калиб Полански, но напоролся на мой взгляд и замолк, - Не проще, хорошо.

- Это схема проверенная, Калиб, - вступает в разговор Артемис.

- Вперёд! - приказываю и срываюсь с места.

То же самое делают больше сотни воинов за моей спиной и кричат:

- За Цитадель!

Мы на максимуме скорости бежим к замку, бой в разгаре, и армия Эклекеи сильно сдаёт. Я понимаю, что сейчас самое главное дать людям чуть-чуть мотивации. Но прежде... найти Винсента, чего бы это стоило. И это чувство даёт мне толчок: меня переполняет энергия, кипит, стучит в ушах, пульсирует, сводя с ума, я ищу повод излить её. Она движет мной, сокращая мышцы, моё тело в каждом своём движении готовится к нападению. Это не просто гнев, не ревность, не горе и не радость. Хуже, это адское спокойствие и первобытная ярость одновременно. Бегите, суки, кто не спрятался - я не виновата.