Блудная дочь

— Вполне пристойные условия, если принять во внимание, что у тебя в этих банках нет никакой кредитной истории. Правда, это значит, что тебе необходимо обеспечить не менее двадцати пяти процентов прибыли до уплаты налогов, чтобы выйти из сделки без убытков.

— Я уже всё подсчитала, Ричард. Думаю, что в первый год работы я получу тридцать два процента прибыли.

— Я тоже кое-что подсчитал вчера вечером и полагаю, что ты чересчур оптимистична. У тебя нет никаких шансов на такой результат. На самом деле в первый год компания понесёт убытки в сумме от семи до десяти тысяч долларов. Тебе надо рассчитывать на долгосрочную перспективу.

— Именно так и сказал мне управляющий кредитами в банке.

— И когда они объявят тебе о своём решении?

— До конца недели. Ждать этого тяжелее, чем результатов экзамена.

— У вас отлично получается, мистер Каин! — сказал управляющий. — Я буду рекомендовать директору повысить вас. Я имею в виду…

Его прервал телефонный звонок. Управляющий поднял трубку.

— Это вас, — удивлённо сказал он и передал трубку Ричарду.

— Из «Бэнк оф Калифорния» сообщили, что совет по кредитам отказал мне, а в банке «Крокер» согласились выдать кредит! — услышал он голос Флорентины. — Ричард, ну разве это не здорово?

— Да, мадам, это прекрасная новость, — ответил Ричард, стараясь не глядеть управляющему в глаза.

— О, как мило с вашей стороны заметить это, мистер Каин! Но теперь у меня возникли некоторые проблемы, и мне хотелось бы знать, не поможете ли вы мне их решить?

— Может быть, вы заглянете в банк, мадам, и мы обсудим вопрос в подробностях?

— Какая отличная идея! У меня всегда была мечта заняться любовью в банковской кассе посреди огромного количества денег. Чтобы на меня смотрели миллионы пар глаз Бенджамина Франклина.

— Согласен с вашим предложением, мадам. Я перезвоню и сообщу, когда представится ближайшая возможность.

— Только не тяните, а то я закрою свой счёт в вашем банке.

— Мы всегда стараемся быть полезными нашим клиентам, мадам.

— Если вы посмотрите на состояние моего счёта, то увидите, что это не очень заметно.

На том конце повесили трубку.

— Ну, и где мы отметим событие? — спросил Ричард.

— Я же сказала по телефону — в банковской кассе.

— Дорогая, когда ты позвонила, я был у управляющего, и он предложил мне третью по рангу должность в департаменте международных операций.

— Фантастика! Тогда у нас есть два повода, которые нужно отметить.

Вечером приехал Клод с двумя бутылками шампанского.

— Давайте одну откроем немедленно и отметим два замечательных события, — предложила Белла.

— Согласна, — сказала Флорентина. — А что будем делать со второй?

— А её мы сохраним до особого случая, которого сегодня не может предсказать никто из нас, — заявил Клод.

На следующий день Флорентина подписала контракт на аренду небольшого здания на Ноб-Хилл, и Каины переехали в маленькую квартирку над магазином. Уикенды Флорентина, Белла и Ричард тратили на ремонт и приведение интерьера в порядок, а Клод, как человек с художественным вкусом, оформлял вывеску с названием магазина — «Флорентина» — над главной витриной. Через месяц они были готовы к открытию.

За первую неделю Флорентина — владелец, менеджер и продавец магазина — договорилась со всеми основными поставщиками, которые работали с её отцом в Нью-Йорке. Её магазин тут же наполнился товаром, отпущенным с девяностодневной рассрочкой платежа.

Открытие магазина состоялось 1 августа 1958 года. Флорентина навсегда запомнила этот день, потому что после полуночи Белла родила пятикилограммового ребёнка.

Со старого места работы, из «Изысканного Коламбуса», Флорентина переманила помощницу по имени Нэнси Чинг, которая обладала привлекательностью Мэйзи, но, к счастью, была существенно сообразительнее. Утром в день открытия обе девушки стояли у дверей, но за весь день в магазин зашёл только один покупатель, да и тот только затем, чтобы спросить, как пройти к дому некоего Марка Хопкинса. На следующее утро пришла молодая женщина и провела в магазине час, примеряя блузки, полученные из Нью-Йорка, но так ничего и не купила. Во второй половине дня пришла ещё одна дама. Она перебрала много вещей, но выбрала лишь пару перчаток.

— Сколько они стоят? — спросила она.

— Нисколько, — ответила Флорентина.

— Нисколько? — удивилась дама.

— Именно так. Вы первый покупатель магазина «Флорентина», и поэтому мы не возьмём с вас денег.

— Как мило с вашей стороны! Я расскажу всем своим друзьям.

— А вот в «Блумингдэйле» ты мне перчаток не дарила, мисс Ковач! — заметил Ричард вечером того же дня. — Ты обанкротишься к концу месяца, если будешь продолжать в том же духе.

Но на этот раз его пророчество оказалось ошибочным. Посетительница оказалась президентом Женской лиги Сан-Франциско, и одно её слово стоило дороже, чем полоса рекламы на первой полосе местной «Кроникл».

В течение первых нескольких недель Флорентине казалось, что она работает по восемнадцать часов в сутки. Как только закрывались двери магазина, она проводила учёт товаров, а Ричард проверял бухгалтерскую отчётность. Шли месяцы, и Флорентина стала задумываться, может ли этот магазин вообще приносить прибыль.

К концу года убытки составили 7380 долларов.

— В будущем году мы должны добиться большего! — заявила Флорентина.

— Это почему? — спросил Ричард.

— Потому что наши расходы на еду увеличатся.

— Разве к нам переезжает Белла?

— Нет, просто я беременна.

Ричард был безмерно счастлив и переживал только по одному поводу: он не мог заставить Флорентину перестать работать в магазине вплоть до дня, когда увёз её в роддом. Отчётный год они отметили небольшой прибылью в 2000 долларов и рождением сына весом в 4 килограмма и 100 граммов. У ребёнка был только один сосок. А имя ему — в случае рождения мальчика — родители придумали за несколько недель до рождения.

Джордж Новак был удивлён и обрадован, когда его пригласили стать крёстным отцом сыну Флорентины. Авель тоже был рад, хотя не признавался в этом. Он пользовался любой возможностью узнать о том, что происходит в жизни дочери.

Познакомившись с Ричардом Каином, Джордж сразу же привязался к нему, а когда увидел, чего добилась Флорентина за такой короткий промежуток времени, — понял, что она не смогла бы этого сделать, если бы не здравый смысл и осторожность её мужа.

Джордж решил, что не станет скрывать от Авеля своего мнения относительно молодого человека.

16

Нэнси Чинг хорошо вела дела магазина, пока Флорентина находилась в больнице, но, несмотря на это, вскоре после рождения Каина-младшего Флорентина с радостью вернулась к работе.

В первые два года семейной жизни Ричард и Флорентина сосредоточились на своих карьерах. Флорентина собиралась купить ещё один магазин, а Ричард получил очередное повышение в банке.

После отъезда Джорджа ни Ричард, ни Флорентина не вспоминали о печальной теме вражды их отцов, поскольку не осталось ни малейшей надежды на их примирение. Время от времени оба звонили своим матерям, а Ричард, хотя и получал письма от сестёр, был расстроен, когда не получил приглашения на свадьбу Виргинии. Такое положение дел могло бы продолжаться до бесконечности, если бы не два события.

Флорентина с большим интересом наблюдала за строительством отеля «Барон» в Лос-Анджелесе, где она готовилась открыть свой третий магазин. Новый отель был построен к сентябрю 1960 года, и Флорентина взяла выходной, чтобы присутствовать на церемонии открытия, в которой должен был принять участие сенатор Кеннеди. Она стояла в задних рядах огромной толпы, которая собралась посмотреть на кандидата, и время от времени поглядывала на отца. Авель показался ей сильно постаревшим и явно потолстевшим. Глядя на его окружение, можно было сделать вывод, что он тесно связан с Демократической партией. Ей стало интересно: если Кеннеди победит — предложит ли он отцу должность посла? Флорентине понравилась толковая приветственная речь Авеля, но выступление молодого кандидата в президенты просто заворожило её. Джон Кеннеди показался ей символом новой Америки; после его выступления она страстно захотела, чтобы он стал следующим президентом Соединённых Штатов, и решила по возвращении в Сан-Франциско найти возможность и отправить деньги в фонд избирательной кампании Кеннеди. Ричард, однако, оставался неколебимым республиканцем и стоял за Никсона.