Страница 7 из 11
Второй оператор, успевший выпроводить Лямзину и вернуться, тоже стал изучать трофей.
– Не, медь рыжеватая… Думаю, это просто дешевая безделушка, такие в ларьках с газетами продаются.
В кухню влетел Родион.
– Вау! Че, правда, прикол? Я офигеваю! Где такое берут?
– В «Веселом вампире», – повторил Саша. – Там есть марципановые уши как бы отрубленные, черепа из теста и куча подобных жутких сладостей в ассортименте.
Я перевела дух. Удивительно, что мне, прожившей все детство в гостинице с названием «Кошмар в сосновом лесу», где постояльцев пугали печеньем в виде отрезанных пальцев и разлитой на лестнице фальшивой кровью, не пришло в голову, что коробку прислал шутник-идиот.
– Фу… – выдохнула Монахова. – Кому могла взбрести в голову идея так пошутить? Кирилл, ты как? В порядке?
Супруг молча кивнул.
Я с сочувствием посмотрела на Антонину. Видно, что ее сильно испугал чей-то неуместный прикол. Даже под слоем плотного грима заметно – лицо ее потеряло все естественные краски. И, похоже, она очень любит мужа: в первую очередь поинтересовалась его состоянием, а детям никаких вопросов не задала. Если хотите понять, кто в семье любимчик хозяйки, обратите внимание на то, о ком она позаботится в первую очередь в момент опасности или стресса. Что вы крикнете, услышав про пожар в доме: «Где моя мама? Любимый, скорее беги на выход! Дети, закройте лица мокрыми полотенцами! Боже, моя собака…»? Кого или что схватите, бросаясь на улицу? Шкатулку с документами? Коробку с деньгами? Кошку? Ребенка? Вы могли сколько угодно твердить о любви к дочери, но, если в момент опасности подхватили на руки не ее, а морскую свинку, значит, именно это животное занимает главное место в вашем сердце.
– Кто-то решил развлечься, – пожал плечами Дима.
– Очень глупо, – прошептала хозяйка.
– Дураков на свете много, – философски заметил Саша.
– Посылка точно вам адресована? – усомнилась Роза.
Настя расправила коричневую оберточную бумагу.
– Ага. Номер дома и квартиры верный. И надпись: «Антонине Монаховой, лично». Это точно маме.
– Среди моих знакомых способных на столь дикую выходку нет, – отрезала хозяйка дома.
Дима пошел к камере.
– Вас несколько раз показывали по телику, вы уже стали знаменитостью, а в Москве на один квадратный метр сто психов приходится. Адрес свой скрываете?
– Нет. А разве надо? – удивилась Антонина.
– Кретин прогуглил фамилию, – вступил в беседу Саша, – и припер презентик.
– А зачем он напечатал записку: «Монахова, я знаю твой секрет, все вижу»? – спросила Настя.
– Идиот же, – подвел итог Дима. – Что у дурака в черепушке варится, ему одному известно.
– Митя прав, – подхватил Александр. И продолжил: – Вас раскручивают – значит, на огонек жабы слетятся. Так всегда происходит, оборотная сторона известности.
– Нам не нужна слава, мы хотим помочь тем, кто отчаялся, впал в депрессию, предался унынию, – речитативом пропела Антонина. – Чем больше людей узнает о Доме Души, примет участие в его возведении, а потом станет его посещать, тем прекраснее будет жизнь. Правда, дорогой?
Вопрос повис в воздухе – только сейчас я поняла, что Кирилл тихо покинул кухню.
– Можно я глаз возьму? – попросил Родион. – Завтра подброшу его Алиске в сумку. Вау! Она помрет!
– Нет, – отрезала мать, – эту дрянь надо выкинуть.
– Подарочек нужно показать полиции, – посоветовала я.
– Зачем? – удивилась Антонина.
– Специалисты вычислят, кто по-идиотски пошутил, и накажут «шутника», – ответила я.
Хозяйка взяла со стола бумажную салфетку, промокнула вспотевший лоб и покачала головой:
– Приятно встретить в наше циничное время молодую девушку, которая верит во всемогущество полиции. Степа, в отделении просто расхохочутся, никто такой ерундой заниматься и не подумает. Эту гадость надо вынести из дома. Родя, брось это в пакет… вон они, в корзинке лежат… и оттащи на помойку.
– Все равно я глаз возьму, – пробормотал себе под нос первокурсник.
– Нет, – ледяным тоном возразила мать.
– Тебе что, жалко? – заканючил юноша. – Мне охота над Алиской прикольнуться.
Роза хлопнула в ладоши.
– Все, забыли о происшествии! Настенька, спагетти уже сварились? Проверь готовность. Ребята, работаем, иначе до вечера даже одну сцену не отснимем. Поскакали… Настюша, твоя задача разложить макароны по тарелкам и посыпать сыром. Потом займемся другим эпизодом. О’кей? Давай, дорогая. Камера! Мотор!
К моему удивлению, Анастасия уже не смотрела на маму как тонущий в бурном водопаде цыпленок. Девочка натянула толстые варежки, уверенно схватила дуршлаг, опрокинула в него макароны, встряхнула их пару раз, потом вытащила одну трубочку и… подбросила ее. Естественно, та упала на пол.
– Недошвырнула, – деловито сказала повариха. – Щас…
Она выудила следующую макаронину и повторила действие. На сей раз спагеттина долетела до потолка и прилипла к нему неподалеку от затрапезной трехрожковой люстры.
– Раз, два, три, четыре, – начала считать Настя.
– Что ты делаешь? – поразилась Антонина.
– Отстань, собьюсь… то есть извини, мамочка, не мешай, пожалуйста, – скороговоркой произнесла дочь. И продолжила: – Пять, шесть… десять… двадцать… тридцать. Не, сырые пока.
Настя перебросила содержимое дуршлага назад в кастрюлю.
Мать подскочила к юной «кухарке».
– Котеночек, спагетти уже сварились.
– Ни фига… то есть нет, мамулечка, – запела Настенька. – Для проверки готовности их надо кинуть к потолку. Те, что можно есть, сначала прилипнут к нему, но через полминуты должны упасть. Если висят, их надо доварить. Ой!
Девочка брезгливо сняла с волос свалившуюся макаронину.
– Вау! Может, все же готовы? Она отвалилась.
Из-за спины Розы послышалось хихиканье – Родион, присев на корточки, давился смехом. Мать зыркнула на сына нехорошим взглядом. Я, перехватив его, удивилась: женщина, которая собирает деньги на сооружение Дома Души, не должна так смотреть на родное дитятко.
– Ну, ваще. Не думал, что она поверит, – выдавил из себя Родион. – Это старый гэг, в Интернете его сто лет назад написали. Не думал, что есть на свете дуры, которые станут макароны вверх кидать… Ой, не могу! Считал, Настька поймет, что я пошутил, когда шепнул ей про это…
Глаза Анастасии потемнели, она прикусила нижнюю губу, наклонила голову…
– «Бак» делает чудесные палетки с тенями, – тихо напомнила я.
Из груди девочки вырвался прерывистый выдох.
– Отлично! – зааплодировала Роза. – Спасибо всем за минуту веселья, а теперь вернемся к работе. Где сыр?
– У нас его нет, – всплеснула руками Антонина, – забыла купить.
– Ерунда, можно заправить майонезом, – подсказала режиссер, – даже лучше получится, народ этот соус обожает. Монаховы сразу станут ближе к простым людям. Провансаль в наличии?
– Баночка в шкафчике, – тут же предупредила Антонина дочку. – У нее красная крышечка, она легко сворачивается. Не перепутай цвет – красная крышка.
– Супериссимо! – ликовала Роза. – Второй эпизод. Настюша подает собственноручно приготовленный ужин семье. Папа, мама, брат, скорее по местам…
– Кирилл! – крикнула жена. – Дорогой, иди сюда!
Глава 6
В кухне появился Монахов, я подошла к нему.
– Придется синяки под глазами корректором убрать.
– Спасибо, – тихо ответил он, наблюдая, как операторы переставляют камеры.
– Разрешите поправить рубашку, – сказала я. И, не дожидаясь ответа, начала закатывать левый рукав. – Простите за совет, но если вы без пиджака, то сорочка так лучше смотрится… Ой, вас кто-то укусил!
– Где? – удивился Кирилл.
– На предплечье красный след. Неужели уже появились комары? Если в доме есть валокордин, можно накапать его на ватный диск и приложить к месту укуса, – посоветовала я. – Моя бабушка всегда так поступает.
– Комаров здесь много, – поморщился хозяин, – в доме есть подвал, похоже, насекомые там гнездятся. Ерунда, не стоит хлопотать из-за пустяка. Вы читали мои книги про Путь Души?