Страница 98 из 108
Девушка рассмеялась горловым смехом, и это произвело изумительное воздействие на ее плоть, свешивавшуюся со спинки кушетки.
— Будьте честны, Рэндол, — предостерегающе заметила она. — У Андреа они больше моих.
— Верно, — согласился я. — Но разве более загорелые?
— Определенно нет. Кроме того, я считаю, что женская грудь не должна быть слишком большой, согласны?
— Абсолютно, — кивнул я. — Дело в качестве, а не в количестве.
Робин одобрительно мне подмигнула и снова передернула своими грудями, на этот раз намеренно и только ради меня. Я уже собрался ответить соответствующим замечанием, когда над кушеткой возникла еще одна голова.
Возможно, Корнелиус Райан и обладал горой мускулов, зато на груди у него полностью отсутствовали волосы, заметил я с холодной объективностью. Последовал стук, когда я уронил бильярдный кий себе на большой палец ноги.
— А почему бы, черт возьми, вам не устроить свою поганую оргию прямо в гостиной с остальными девчонками? — ядовито прошипел он. — А это — дело личное.
— Ой, Корнелиус, что это вы тут делаете? — изумился я. — Я думал, эти мускулы предназначаются только для демонстрации.
— Очень смешно, — глумливо улыбнулся он. — Только вместо того чтобы рыскать тут и совать нос в чужие постельные дела, почему бы вам не сделать что-нибудь полезное — сплавать, например, на материк за помощью.
— Еще одно мне хотелось бы выяснить наверняка, Корнелиус, — бросил я равнодушно. — Означает ли это, что не все мускулистые молодцы голубые?
— Ублюдок! — дико завопил он, перепрыгивая через спинку кушетки и бросаясь ко мне.
В отчаянии я схватил первое, что мне подвернулось под руку, — еще один бильярдный кий — и выставил его перед собой, защищаясь.
К несчастью, Корнелиус двигался слишком быстро, чтобы вовремя остановиться, и наскочил прямо на конец кия. Вращаясь от удара, кий вылетел у меня из руки, успев, однако, причинить нападавшему некоторый ущерб.
Корнелиус закричал от нестерпимой боли и, схватившись обеими руками за свои мужские причиндалы, повалился на колени. Потом начал медленно биться головой об пол.
Робин с побелевшим лицом испуганно во все глаза смотрела на него.
— О, — прошептала она. — Надеюсь, это еще не конец спектакля?
— Только конец первого акта, — бездушно констатировал я. — Мне и на ум не приходило увечить его. Почему я должен беспокоиться, если Корнелиус настолько глуп, что исхитрился пронзить себя бильярдным кием!
— Ну, есть ли какие-то шансы увидеть второе действие? — многозначительно намекнула Робин, уставившись в глубину моих глаз. — Вы-то еще здесь.
— Но ненадолго. Найдите меня завтра, если Корнелиусу не поможет лечение.
— И какое лечение вы предлагаете? — спросила Робин, сверкая глазами.
Когда ее бронзовое тело стало медленно подниматься над кушеткой, я зачастил:
— Выбор за вами, вы в этом деле настоящий эксперт! — К этому времени я уже увидел круглый глазок ее пупка и понял, что у меня крыша поехала. Мне показалось, что он мне подмигивает.
Задрожав, я развернулся и смылся. Когда же вернулся в гостиную, Черил уже ушла, поэтому я налил себе большую порцию бурбона поверх столь же большой порции и проглотил их одновременно.
Только я успел налить себе еще, на сей раз чуть поменьше, как в комнату влетела Джойс.
— Мистер Робертс, я рада, что отыскала вас. — Пропев это грудным голосом, она наградила меня широкой белозубой улыбкой. Одной из тех, какими женщины одаривают начальников своих мужей — показной, банальной и неискренней. — Я так рада, что мы смогли достичь взаимопонимания! Это для меня большое облегчение, и хотя сумма меньше, чем мне полагается, все равно — приятный сюрприз. По правде говоря, у меня создалось такое впечатление, что вы меня недолюбливаете.
— Прошлой ночью мне приснился кошмар. В нем вы играли роль племянницы Дракулы и парили над моим беспомощным бренным телом, махая крыльями и пытаясь добраться своими окровавленными клыками до моих ушей. Когда я проснулся, то решил спасти свою шкуру.
— Вы шутите, мистер Робертс? — спросила Джойс с сомнением в голосе. — Или просто вредничаете?
— Просто вредничаю.
Лицо ее омрачилось, ноздри затрепетали. При дневном свете она выглядела не столь блестяще, лицо оказалось более морщинистым и усталым, чем предыдущим вечером, а серый свободный шерстяной костюм — более практичным, но менее впечатляющим. Острый подбородок, жесткий взгляд и высокие скулы придавали ее облику сходство с ящерицей. И все-таки Джойс держалась молодцом для своих неполных шестидесяти лет, но злоба разъедала ее изнутри, словно кислота.
— Идет, — согласилась она, — между нами заключено деловое соглашение. Правильно? — Улыбка ее исчезла, словно Бэтмен сквозь дверь ловушки, а глаза остановились на мне, горя сумрачным светом.
— Конечно, нам еще придется отыскать дочь мистера Брэдстоуна, прежде чем с завещанием будет покончено, — равнодушно намекнул я.
— Конечно, — кивнула она. — И если я чем-то могу помочь, то…
— Проследите ради меня за Корнелиусом, — с надеждой попросил я.
Ее глаза опасно сверкнули:
— Надо понимать, он опять подличает за моей спиной, и поэтому вы хотите, чтобы я держала его подальше от барышень?
— Нет! — поспешно возразил я. — Держите его подальше от меня!
Когда Джойс вопросительно подняла бровь идеальной формы, нас прервал звук приближающихся шагов бегущего по коридору человека. Через секунду в комнату ворвалась Андреа, груди ее колыхались, и она чуть не грохнулась головой вперед, зацепившись за ковер. Мимоходом я вспомнил о проблемах равновесия, с которыми некоторым женщинам приходится сталкиваться.
— Быстрее, быстрее! — задыхаясь, выкрикнула она высоким истерическим голосом, который не оставил во мне никаких иных чувств, кроме страха, и умоляюще посмотрела на меня, моргая круглыми, полными ужаса глазами. — Я только что видела тело, у подножия скалы. Думаю, что свершилось еще одно убийство.
Глава 8
На ней были те же оранжевые шорты и лифчик, а ее фантастические ноги оказались так подвернуты, что если бы она могла чувствовать хоть что-нибудь, то, наверное, страдала бы от нестерпимой боли.
Не возникало никаких сомнений, что она мертва. Множество свежих порезов и царапин говорили о том, как она катилась по камням со скалы, а рот застыл в безмолвном крике ужаса.
Кто же из них так безрассуден или жаден до денег, чтобы начать убивать своих конкуренток? Только сумасшедший мог задумать такое. И ежу ясно: если это одна из потенциальных наследниц старается избавиться от остальных шести, то она автоматически обвинит себя в убийствах! Конечно, и Джойс Джонсон способна на такое, но тогда ей пришлось бы столкнуть Черил со скалы после разговора с братцем и до встречи со мной. Какой смысл ей поступать так, зная, что она настояла на своем и вот-вот огребет десять с половиной миллионов? Корнелиус исключается, потому что мое рыцарское копье лишило его дееспособности приблизительно в то же время, когда убили Черил. А Лофтинг? Не мог ли он переусердствовать, добиваясь от нее информации силой? Ответы на все мои вопросы скрывались там, наверху, в старом каменном доме, но получить их было все равно что пытаться расшифровать иероглифы при помощи словаря.
Размышляя таким образом, я наклонился и поднял тело. Что-то несколько раз коснулось моей ноги, и я безуспешно силился разглядеть, что именно. В конце концов мне пришлось снова положить труп на камни, и я увидел, что Черил крепко зажала в руке рукав ярко-розового кашемирового свитера. Возможно, это та самая ниточка, которая приведет нас куда-нибудь!
— О нет! Как это случилось, мистер Робертс? — задыхаясь, спросил Лофтинг, автоматически протягивая свои огромные ручищи, чтобы принять от меня прекрасное тело девушки.
— Ее столкнули со скалы, — сказал я равнодушно. — Признаюсь, на какое-то мгновение я решил, что несчастье случилось, когда она убегала от вашего хлыста. Но сразу, как увидел это, — я приподнял рукав свитера, — догадался, что он вам не подойдет.