Поцелуй смерти

Ева глубоко вздохнула.

– Бурные, продолжительные аплодисменты. Ну, те­перь поджарим им задницы!

Я сделал это. Благодаря опыту, терпению, разумному использованию великих умов и алчных душ, я добился ус­пеха. Теперь мне практически доступна бесконечная жизнь.

Остается только повторить процесс и тщательно все запротоколировать.

Мое сердце ликует, но руки, как всегда, спокойны. Я смотрю на них и любуюсь их совершенством. Элегант­ные, сильные, словно произведение гениального скульптора. Я погружал их в человеческие тела, извлекая бью­щиеся сердца, дабы продлить и улучшить жизнь.

Теперь я наконец победил смерть!

Некоторые из этих великих умов станут сожалеть, за­давать вопросы, даже сомневаться в тех средствах, кото­рые пришлось использовать ради достижения цели. Но не я! По дороге к бессмертию часто страдают невинные. Бу­дем считать их мучениками великой цели – не более и не менее.

Некоторые из алчных душ начнут требовать большего вознаграждения. Пускай. Денег хватит даже самым алч­ным из них.

Наконец, некоторые будут оспаривать смысл того, что я сделал, и пользу всего процесса. Но со временем они на­чнут толкаться локтями, стараясь занять место в очереди за тем, что я могу им даровать. И будут платить, сколько бы это ни стоило!

В течение года мое имя будет на устах королей и пре­зидентов. Слава, богатство, власть на кончиках моих паль­цев. То, чего меня когда-то лишила судьба, я вернул в де­сятикратном размере. Грандиозные центры здоровья, храмы искусства медицины будут возводиться для меня в каждом городе и в каждой стране на этой планете – всю­ду, где люди стремятся победить смерть.

Человечество канонизирует меня за то, что я даровал ему вечную жизнь.

Бог умер, и я – его преемник.

ГЛАВА 22

Проблема для Евы состояла в том, каким способом осуществить свои намерения. Она могла скопировать дан­ные и отправить их Фини тем же путем, что и прочую ин­формацию. Он получил бы их на следующий день. Этого было бы достаточно для получения ордера, задержания и допроса членов руководства Центра Дрейка.

Способ вполне реальный, но едва ли она почувствова­ла бы удовлетворение.

Ева могла бы сама явиться в Центр Дрейка, пробиться в лабораторию, собрать данные и образцы и выбить из членов руководства признание.

Способ нереальный, зато весьма удовлетворительный.

Тяжело вздохнув, Ева взяла в руку скопированный диск.

– Фини закроет дело через сорок восемь часов после того, как получит это. Конечно, чтобы изловить всех со­участников преступления по крайней мере на двух конти­нентах, потребуется куда больше времени. Но, так или иначе, этот кошмар прекратится.

Рорк подошел сзади к ее стулу и начал массировать ей плечи, стараясь снять напряжение.

– Я понимаю, как тяжело для тебя не присутствовать при развязке. Можешь утешаться тем, что дело не закончится через пару дней, если не будут найдены ответы на все вопросы. Ты чертовски хороший коп, Ева.

– Была.

– И есть. Результаты тестирования и мнение Миры вернут тебе прежнее положение. – Рорк наклонился и по­целовал ее. – Когда ты снова окажешься по ту сторону черты, мне будет тебя не хватать.

Ева невольно улыбнулась.

– Ты сумеешь примазаться ко мне, по какую бы сто­рону я ни находилась. Давай отправим эти данные, и через день-два мы сможем наблюдать события на экране теле­визора, как простые граждане.

– Только надень пальто.

– Мое пальто превратилось в рвань, – напомнила Ева, когда они спустились в холл.

– У тебя есть другое. – Открыв шкаф, Рорк проде­монстрировал длинный рукав из бронзового кашемира. – Сейчас слишком холодно, чтобы выходить в куртке.

Ева потрогала рукав.

– У тебя где-то спрятаны роботы, изготовляющие такие пальто?

– В каком-то смысле. Перчатки в кармане, – напо­мнил Рорк, надевая свое пальто.

Выйдя на холод, Ева вынуждена была признать, что чертовски приятно чувствовать на себе нечто теплое и мягкое.

– Как только отправим данные, вернемся назад, разде­немся догола и на какое-то время забудем обо всем на свете. – Она приподнялась на цыпочки и поцеловала мужа.

– Недурной план.

– А завтра ты вернешься к своей работе и перестанешь вертеться вокруг меня.

– По-моему, я не верчусь, а просто играю роль Ника при своей Норе (Частный детектив Ник Чарльз и его жена Нора – герои романа Дэшила Хеммета «Тонкий человек» и нескольких фильмов.) , и небезуспешно.

– Какого еще Ника?

– Ника Чарльза, дорогая. Придется повысить твое об­разование в области развлекательного кинематографа пер­вой половины двадцатого века.

– Не знаю, где ты находишь время для такой ерунды. Очевидно, все дело в том, что ты не спишь, как все нор­мальные люди. Ты проводишь дни и ночи, зарабатывая свои миллиарды… Кстати, мы же должны обсудить твою идиотскую идею класть деньги на мой счет. Я хочу, чтобы ты их забрал.

– Все пять миллионов – или без пятисот тысяч, кото­рые ты жертвуешь клинике на Канал-стрит?

– Не умничай! Я вышла за тебя ради твоего тела, а не ради твоих баксов.

– Как это трогательно, дорогая Ева! А я-то думал, что все дело в моем кофе.

– Кофе тоже сыграл свою роль. Так вот, завтра ты за­берешь деньги, закроешь этот дурацкий счет… О боже, Луиза! Немедленно поезжай в Центр Дрейка! Черт возьми, как же мы упустили это из виду?!

Рорк резко повернул машину, задев обочину тротуара.

– Думаешь, с ней могут расправиться?

– Раз они убрали Джен, то не могут позволить Луизе говорить. – Ева вытащила из кармана сотовый теле­фон. – Фини, немедленно отправляйся в Центр Дрейка к Луизе! Я еду туда же – буду минут через пять. Они попытаются разделаться с ней, Фини. Она слишком много знает.

– Сейчас выезжаем. Но не волнуйся так, Даллас, Луиза под охраной.

– Как же ты не понимаешь?! Полицейский не станет задерживать врача! Свяжись с ним, Фини, и прикажи ни­кого не пропускать в палату. – Она нажала кнопку и убра­ла телефон обратно в карман. – Они обещают прибыть туда минут через пятнадцать.

– А мы там будем через две минуты, – пообещал Рорк. – Ты опасаешься Уэйверли?

– Он нынешний президент АМА, глава хирургическо­го отделения, специалист по пересадке органов и член правления Центра Дрейка. – Ева с трудом удержала равновесие, когда Рорк свернул в гараж. – Кэгни – дядя Луизы, но при этом он руководитель Центра и один из самых уважаемых хирургов в стране. Ханс Вандерхавен имеет международные связи, и только бог знает, где он те­перь. Я опасаюсь каждого из них. А если не они, то мно­гие другие медработники могут войти в палату Луизы, не вызвав подозрений. Есть множество способов устранить пациента и замести следы.

Рорк остановил машину у Центра, и они бегом броси­лись к входу. Им повезло: лифт оказался на первом этаже, и, кроме них, в него никто не вошел.

– Они не знают, что Луиза говорила со мной, – сказа­ла Ева, наблюдая за меняющимися цифрами этажей над дверями и мысленно поторапливая их. – Она достаточно умна, чтобы помалкивать об этом или разыграть обморок, если кто-нибудь попытается на нее надавить. Но они могли вытянуть кое-что из Джен, прежде чем прикончить ее. Теперь они наверняка знают, что Луиза располагает данными о звонках в медцентры, что она наводила справ­ки, делала обвиняющие заявления…

«Мы не должны опоздать», – сказала себе Ева и вы­скочила из лифта, как только открылись двери.

– Мисс! – К ней подбежала медсестра. – Вы должны зарегистрироваться. Вы не имеете права…

– Где полицейский, дежуривший у этой палаты? – осведомилась Ева, толкнув дверь и убедившись, что она заперта.

– Не знаю. – Сестра попыталась оттеснить ее от две­ри. – Сюда допускаются только члены семьи и медперсо­нал.

– Отоприте дверь!

– Пациентку в этой палате нельзя беспокоить без раз­решения врача. Мне придется попросить вас удалиться. Если вы не подчинитесь, я вызову охрану.