Не считая собаки

– Если меня найдет леди Шрапнелл…

Он остановился.

– Да, об этом я не подумал. Боже, стоит ей узнать…

– Если вам вдруг придет в голову какое-нибудь укромное и тихое…

– Финч! – крикнул мистер Дануорти, и секретарь возник в дверях с распечаткой в руке.

– Это библиография по парахроническим диссонансам, – пояснил он. – Не густо. Мистер Эндрюс в 1560 году, изучает клерестории по заданию леди Шрапнелл. Позвать обратно мистера Чизвика?

– Есть дела поважнее. Нужно придумать, где укрыть Неда, чтобы он спокойно выздоравливал от перебросочной болезни.

– Леди Шрапнелл… – начал я.

– Именно, – подхватил мистер Дануорти. – В нашем времени оставаться нельзя. И в двадцатом веке тоже. Нужно что-то тихое, укромное, загородный дом, например, у реки. У Темзы.

– Вы хотите сказать… – догадался Финч.

– Его необходимо переправить немедленно. Пока леди Шрапнелл не добралась.

– Ага! – выдохнул Финч. – Понимаю! Но мистер Генри не в том состоянии, чтобы…

– Нед, – перебил его Дануорти, – как вы смотрите на то, чтобы отправиться в викторианскую эпоху?

Викторианская эпоха. Дремотные летние вечера, катание на лодке по Темзе, крокет на изумрудных газонах, девушки в белых платьях, ветерок играет ленточками на шляпах… А потом чай под ивами, севрский фарфор, услужливый дворецкий, предугадывающий любую вашу прихоть, чтение стихов из тонкого томика, и нежные девичьи голоса летят стайкой легких лепестков по напоенному цветочным ароматом воздуху… «Июльский полдень золотой… И тянется неспешно нить моей волшебной сказки… В том тайнике, где ты хранишь младенческие сны…»[1]

Финч покачал головой:

– По-моему, не самая лучшая мысль, мистер Дануорти.

– Ерунда. Вы слышите, что он несет? Ему там самое место.

Глава третья

Отбросьте невозможное, и каким бы невероятным ни оказалось оставшееся, это и есть истина.

Пустяковое дело – Ангелы, архангелы, херувимы, престолы, господства, силы и как их там – Головокружение – Краткий курс викторианской истории и этикета – Багаж – Подвиг мичмана Клеппермана – Еще багаж – Трудности со слухом – Рыбные вилки – Сирены, сильфы, нимфы, дриады и как их там – Визитеры – Собака не лучший друг человека – Еще визитеры – Неожиданное отбытие

– Вы уверены? – сомневался Финч. – У него и так тяжелая перебросочная болезнь. Что, если дальняя переброска…

– Не обязательно, – возразил мистер Дануорти. – И потом, выполнив задание, он может отдыхать там сколько понадобится. Вы же его слышали, там натуральный курорт.

– Но в таком состоянии он, чего доброго, не сумеет… – встревоженно начал Финч.

– Пустяковое дело, – успокоил его Дануорти. – Ребенок справится. Главное – успеть до возвращения леди Шрапнелл, а Нед сейчас единственный на весь Оксфорд историк, которого не угнали переписывать приходские книги. Проводите его к сети, свяжитесь с Управлением и попросите Чизвика подождать меня там.

Запиликал телефон, Финч снял трубку, долго слушал, потом наконец вставил:

– Нет, он действительно был в Ройял-Фри. Но затем они решили провести ТВР, поэтому перевели его в Сент-Томас. Да, на Ламбет-Палас-роуд. – Он еще послушал, отнеся трубку подальше от уха. – Нет, на этот раз точно. – Финч отключился. – Это леди Шрапнелл, – пояснил он зачем-то. – Боюсь, она скоро вернется.

– Что такое ТВР? – поинтересовался мистер Дануорти.

– Сам придумал. Думаю, надо срочно вести мистера Генри к сети и инструктировать.

Финч проводил меня в лабораторию, за что ему большое спасибо. Мне всю дорогу казалось, что мы идем в противоположную сторону, а в итоге дверь оказалась правильной, и снаружи по-прежнему стояли пикетчики, протестующие против восстановления Ковентрийского собора.

На электрических транспарантах бежали лозунги: «Чем плох нынешний?», «Оставьте Ковентри в Ковентри» и «Он наш!» Я пробежал глазами подсунутую мне листовку: «Восстановление Ковентрийского собора обходится в пятьдесят миллиардов фунтов. На эти деньги можно не только выкупить современное здание собора в Ковентри, но и выстроить взамен еще более крупный торговый центр».

Финч выхватил у меня листовку, отдал обратно пикетчику и открыл дверь.

Внутри сеть тоже выглядела прежней – я не узнал лишь толстушку за пультом. Белый халат и обрамляющие лицо золотистые локоны делали ее похожей на херувима, а не на оператора сети.

– Что вам нужно? – спросила она сурово, резко разворачиваясь к нам вместе с креслом.

Пожалуй, скорее архангел, чем херувим.

– Подготовить переброску, – сообщил Финч. – В викторианскую Англию.

– Исключено, – отрезала девушка.

Точно, архангел. Такие и вышвырнули Адама и Еву из рая.

– Это по распоряжению мистера Дануорти, мисс… – Финч сделал паузу.

– Мисс Уордер, – буркнула оператор.

– Мисс Уордер. Срочная переброска.

– Они все срочные. У леди Шрапнелл других не бывает. – Она взмахнула планшетом, словно огненным мечом. – Девятнадцать перебросок, для четырнадцати требуется форма гражданской ПВО и женской добровольной службы 1940 года, а в костюмерной шаром покати. Плюс еще привязки. Я на три часа опаздываю со стыковками, и Бог знает сколько еще срочных перебросок подкинет леди Шрапнелл до конца дня. – Толстушка хлопнула планшет на стол. – Я зашиваюсь! Викторианская Англия… Передайте мистеру Дануорти, что это совершенно исключено.

Она повернулась к пульту и принялась барабанить по кнопкам.

Финч, не собиравшийся сдаваться, попробовал зайти с другой стороны.

– А где мистер Чаудри?

– Именно! – прогремела оператор, крутнувшись обратно к нам. – Где, спрашивается, Бадри, и почему он не на рабочем месте? А я вам скажу! – Она снова угрожающе воздела планшет. – Леди Шрапнелл…

– Его тоже послали в сороковой? – ужаснулся я. У Бадри пакистанские корни. Его скрутят как японского шпиона.

– Нет. Велела везти ее в Лондон, разыскивать какого-то пропавшего историка. А на мне теперь и костюмерная, и сеть, и любители отрывать от дел глупыми вопросами!.. Так что, если таковых больше нет, мне нужно рассчитать срочную привязку.

Девушка выбила пулеметную дробь по кнопкам. Нет, наверное, даже не архангел, а кто-то из этих, многоглазых, с огромными крыльями. Как они там назывались? Сарабанды?

– Пожалуй, схожу за мистером Дануорти, – прошептал мне Финч. – Вы оставайтесь здесь.

Я был только рад остаться. Меня настигло упомянутое медсестрой головокружение, поэтому хотелось лишь одного – сесть и отдохнуть. Отыскав в дальнем углу лаборатории пару стульев, я разместился на правом, закинул ноги на левый, убрав оттуда стопку противогазов и ножных насосов, и вытянулся в ожидании Финча. Как же все-таки назывались эти архангелы, «полные очей»? На букву «С». Самураи? Нет, это леди Шрапнелл. Сильфы? Нет, это духи воздуха со стрекозьими крыльями. Духи воды на какую-то другую букву. На «Н». Немезиды? Нет, это уж определенно леди Шрапнелл.

Как же их звали? Гилас встретился с ними у пруда, и они утянули его на дно, поманив своими тонкими белыми руками, опутав струящимися рыжими волосами, утащив в темную глубину…

Я, наверное, задремал, потому что, когда открыл глаза, оператор потрясала планшетом перед мистером Дануорти.

– Совершенно исключено! У меня еще четыре привязки, восемь стыковок и замена костюма, который искупала в реке ваша сотрудница! – Девушка гневно зашелестела листками на планшете. – Могу записать вас на пятницу седьмое, в половину четвертого. Самое раннее.

– Седьмое? – задохнулся Финч. – Это же следующая неделя!

– Нет, нам нужно сегодня, – сказал мистер Дануорти.

– Сегодня? – Оператор занесла планшет, словно молот. – Сегодня?!

Серафимы! «Полные очей, и сияние от огня, и молния исходила из огня».

– Временны́е координаты устанавливать не нужно, – увещевал оператора мистер Дануорти. – Возьмем те же, что у Киндл. И точка переброски в Мачингс-Энде уже имеется. – Он обвел взглядом лабораторию. – Где ваш костюмер?

1

Кэрролл, Льюис. Алиса в Стране чудес. Пер. Д. Орловской.