Страница 43 из 79
— Бушра? Она знает? — Шаукат удивленно повернул голову.
— Да, нам пришлось ей сообщить о происшествии. Иначе никак не удастся оказать даже элементарную помощь. Никто не мог взять на себя ответственность и хотя бы позвонить в госпиталь. Ее усилиями вы и оказались здесь, мой генерал. Мне было позволено провести первые необходимые процедуры, а именно — ввести лекарства, благодаря которым вы сейчас пришли в сознание. Ваша супруга летит сюда из Дамаска. Она будет в госпитале самое большое через полчаса, — призналась во всем Джин.
— Вы справитесь с операцией? — спросил Шаукат, серьезно посмотрев на молодую женщину.
— Я справлюсь, но должна предупредить, господин генерал, я собираюсь делать ее без наркоза, да еще под новокаиновой блокадой, так как это самый безопасный способ, по моему мнению. Масочный наркоз в вашем положении может привести к остановке сердца, а другого вида наркоза, который мог бы обеспечить успешный результат, в госпитале предоставить не могут. Я предъявила вашей супруге свои доводы, и она дала мне разрешение, — уверенно ответила Джин.
— Что же не устраивает начальника госпиталя? — произнес мужчина, и бледные губы генерала недовольно искривились.
— Отсутствие прямого приказа на проведение операции таким методом от вышестоящего лица. Такой приказ снял бы ответственность лично с него. Во-первых. Во-вторых, сам способ проведения операции, — смело сообщила она. — Я собираюсь сделать ее американским методом с наложением полного шва после завершения и последующей усиленной терапии антибиотиками. Они же настаивают на советском «ежике», с резиновыми трубками и промыванием брюшной полости. Такой вариант кажется мне крайне вредным, так как может повлечь за собой развитие перитонита, заражение кишечника и приведет к еще одной, более тяжелой операции, — ответила Джин.
— Вы хорошо владеете американским методом? — спросил Шаукат, внимательно посмотрев на нее.
— Я получила выучку, конечно, по советскому методу, но в Израиле мне пришлось попробовать американскую методику. Да, я считаю ее более эффективной, — совершенно спокойно ответила молодая женщина.
— Западные методы чаще оказываются лучше, — согласился Шаукат. — Я сам неоднократно убеждался в этом. Аль-Мас, позовите ко мне начальника госпиталя! — приказал он стоявшему у дверей адъютанту. — Я поговорю с ним.
— Позвольте мне, господин, пока начать делать новокаиновую блокаду, — решительно попросила Джин. — Необходимо сделать пять или шесть уколов и еще ждать, пока лекарство подействует. На это тоже нужно время, а его у нас практически не остается, — добавила она.
— Начинайте, — разрешил генерал. — Всем выполнять распоряжения доктора, — приказал он присутствующему в операционной персоналу. — Значит, я увижу, как вы будете копаться в моих внутренностях? — спросил Шаукат, слегка улыбнувшись. — Мне не приходилось видеть подобного, пожалуй, с детства, когда я сильно рассадил ногу мотыгой и меня бинтовал местный знахарь. Не скажу, что я часто обращался к врачам. Нет, здоровье меня не подводило, но такие, как вы, мне не встречались. Совершенно точно.
— Благодарю, мой генерал, — Джин скромно кивнула и даже не подняла головы, сосредоточившись на работе. — Еще раз подчеркну, вы не только увидите, но, к сожалению, и почувствуете. Боль будет приглушенной. Полагаю, я правильно рассчитала дозу, но все-таки ее не избежать. Придется терпеть.
— От вас я готов стерпеть многое, — последовал совсем уж неожиданный ответ генерала.
Джин подняла голову. Шаукат смотрел прямо на нее. Ее смутил явно заинтересованный взгляд, но она взяла себя в руки.
— Мой генерал, недопустимо! — в палату стремительно вошел начальник госпиталя. — Что здесь делает эта женщина? У нас есть дипломированные врачи, — он снова начал высказывать аргументы, — я не могу позволить…
— Прекратите! — резко оборвал его Шаукат. — Женщина будет меня оперировать, — сообщил он тоном, не допускающим никаких возражений. — Это мое решение, и извольте его исполнять. Если вы хотите получить его в письменном виде, то мой адъютант составит такой приказ от моего имени и поставит мою печать. Аль-Мас, сделайте для успокоения нервов полковника, — язвительно приказал генерал адъютанту. — Вдруг я умру на операционном столе, — мрачно пошутил он, взглянув на Джин. Та лишь приподняла бровь в знак сомнения. — Я уверен, этого не случится. Прикажите своим людям ассистировать доктору, как положено. Без саботажа, — распорядился он.
— Да, да, ассистировать обязательно, — пораженный начальник госпиталя кивнул, подтверждая слова Шауката.
— Пойдемте со мной. Я приготовлю вам бумагу, — аль-Мас взял его под руку.
Он вывел начальника госпиталя из палаты. В полном замешательстве тот послушно пошел за аль-Масом.
— Я могу разговаривать с вами, Зоя? Или мне положено молчать? — поинтересовался Шаукат.
— Можете разговаривать, если вам интересно, — ответила она и наклонилась, чтобы сделать разрез. — Мне не мешает. Если боль будет сильной, пожалуйста, скажите мне, — попросила она.
— Вы считаете, я не могу терпеть?
— Нет, просто я должна знать, как мне правильно действовать, чтобы не причинять вам лишнего беспокойства, — ответила Джин.
— Вы заботливый доктор, — улыбнулся Шаукат. — Хорошо, я скажу, — задумчиво сказал генерал, откидываясь на подушку.
— Подайте, пожалуйста, пинцет, — попросила Джин ассистента, — и наклоните лампу ниже. Мне надо больше света. Я вижу трещины на печени, — сообщила она, внимательно осматривая рану. — Также задета селезенка. Крови натекло слишком много. Сейчас я остановлю кровотечение. Дайте зажим, и будем делать трансфузию, — потребовала молодая женщина. — Аппарат переливания готов?
— Так точно, госпожа, — ответил сирийский доктор.
— Группу крови и все остальное проверили?
— Так точно, госпожа.
— Хорошо. Приступайте, — разрешила Джин. — Сейчас я закрою поврежденные участки печени прядями сальника, произнесла она, продолжая свою работу. — Пожалуй, лучший вариант в данной ситуации, а вот на селезенке придется сделать иссечение и зашивать. Тонкий кетгут готов? — спросила она ассистента.
— Да, госпожа, — кивнул тот.
— Тогда немедленно сделаем все, как я сказала, и надо срочно обрабатывать рану, чтобы удалить все остатки крови и желчи, — распорядилась молодая женщина. — Надо очень тщательно вымыть. Не должно быть никакой почвы для развития гнойной инфекции. После этого наложим общий шов. Приготовьте антибиотики и препараты для поддержания деятельности сердца. Их надо ввести сразу после операции. Как там давление?
— Давление выравнивается, — доложил ассистент.
— Пожалуйста, следите за ним и дальше. Если начнутся какие-то скачки, немедленно докладывайте, — попросила Джин.
— Вы говорили, будет больно, но вы все делаете так быстро и легко, что я даже не чувствую дискомфорта, — произнес Шаукат.
«Опыт, большой опыт», — хотела ответить Джин, но сдержалась и вслух сказала: — Вы просто очень терпеливы, мой генерал. Другие на вашем месте точно бы боялись. От страха даже легкие неприятные ощущения могут казаться ужасными.
— Неужели со всеми своими достоинствами вы не нашли применения в России? Вы — хороший врач, красивая женщина. Вы еще очень молоды. Русским не нужны такие замечательные специалисты? — спросил Шаукат.
— В советское время, возможно, во мне и была потребность, — серьезно ответила Джин. — После того как союзные республики отделились, мы с мужем остались в Молдавии, — она лишь пересказывала свою легенду. — Там стали плохо относиться к русским, называли нас оккупантами. Когда вернулась в Москву, тоже никому не понадобилась. Для хорошей клиники я многого не умела и только теперь научилась этому в Израиле. На зарплату в обычной поликлинике просто невозможно было прожить, не говоря уже о съеме квартиры. Муж умер, сын тоже, и я осталась одна. Кетгут, пожалуйста, — попросила она ассистента, — поверните лампу еще раз. Мне надо больше света на эту часть. Вернулась в Молдавию. На стройке встретила сирийского парня с Голан, — продолжала молодая женщина. — Совершенно случайно. Захотелось все бросить и заново начать жизнь, но, оказалось, такая жизнь, как там, как здесь, не по мне, — добавила Джин. В сорок лет уже поздно ломать себя, и со многим в укладе их жизни я так и не смогла смириться. Хотелось работать, я пробовала свои силы в израильской клинике, но свекровь возражала. В отчаянии решилась бежать, а оказалась здесь. Все, готово, — она улыбнулась, вскинув голову. — Какие показания приборов? — спросила Джин у ассистентов.