"Баламуты"

Иван задумался. Он сидел на табуретке в позе мыслителя, подперев подбородок кулаком.

- Может, к твоему дядьке, Федору сходить? - спросил он Кольку.

- Да ты что? - замахал руками Колька и при этом сморщился как сушеный гриб. - Копейки не даст. У этого зимой снега не вы╛просишь.

- Ну, тогда у Вальки.

- У моей двоюродной? - даже засмеялся Колька. - Да ей мужик каждый руб под расписку дает. Она получает и ему все деньги отдает, а он ей выделяет на каждый день на хозяйство.

Тогда пошли к Семену Гавриловичу.

- А даст? - недоверчиво спросил Колька.

- Даст. Скажем, корову привели на убой. Мол, сдадим - рассчи╛таемся.

- Не поверит,

- Поверит. Ты разве на быка не похож? - с серьезным видом оглядывая Кольку, сказал Иван. Тот засмеялся.

Обретя цель, Иван шел резво, и Колька едва поспевал за ним. Володька же топал сзади, сбиваясь на марафонский шаг. Лицо его не выражало при этом никакой мысли; у него болела голова, и ему было не до этого.

По дороге Иван неожиданно спросил Кольку:

- Мычать умеешь?

- Умею, а что?

Привяжу тебя вместо коровы, будешь мычать, - пошутил Иван.

- Ну-ка, помычи! - потребовал он.

- Му-у! - очень натурально промычал Колька.

Прохожая женщина поспешила уступить им дорогу и недоуменно посмотрела вслед.

- Молодец! - искренне похвалил Иван и стал развивать план:

- В общем, так. Придем в заготскот, ты стань за сараи, чтобы тебя не было видно из бухгалтерии, а ты, Володька, стой во дворе, чтобы Колька тебя видел, а сам следи за окном. Как я знак подам, пусть Колька мычит.

- А зачем? - спросил Володька.

- Ну, кореш, видать, у тебя всерьез с головой что-то не в порядке, - отметил Иван и сочувственно посмотрел на зятя. - Деньги-то я буду брать под корову. Понял?

- И что? - делая отчаянное умственное усилие, спросил Володь╛ка.

- А корова-то где?

- Не знаю.

- А вот она, - весело заключил Иван и хлопнул Кольку но спине.

Когда Иван, переведя в коридоре дух, вошел в контору заготскота, Семен Гаврилович сидел в своем углу у окна, щелкал костяшками счет и, шевеля губами, переносил цифры на бумагу.

- Тебе чего, Иван? - спросил он, увидев подошедшего Ивана.

- Да корову привел, Гаврилыч.

Семен Гаврилович снизу из-под очков внимательно посмотрел на Ивана и продолжал считать. Тогда Иван боком придвинулся к само╛му окну и стал ждать, когда замычит Колька, но тот молчал, и Иван, выйдя из себя, бросился на крыльцо и стал материть под╛скочившего Володьку.

- Ты что, так растак твою в три колена! Я ему знак даю, а он рот разинул, стоит, мух ловит. Правда что, не мычит не те╛литься. Щас как двину, - замахнулся зло Иван.

- Да не видел я, Вань! - оправдывался Володька.

- Конечно, моча глаза залила! Беги скорей, скажи чтоб мы╛чал ...

- Ты чего как ошпаренный выскочил? - спросил Семен Гаврилович, когда Иван опять вернулся в контору.

- Да корову смотрел.

В это время "корова" замычала.

- Слышь, Гаврилыч, десятка нужна, - понижая голос до шепота, сказал Иван. - Надо кой с кем будет выпить. Корову сдам, Гаврилыч, принесу.

А корова все мычала, и Иван занервничал. "Заставь дурака богу молиться", - подумал он. Но Семен Гаврилович достал вожделенную красненькую бумажку и, протянув Ивану, поманил его пальцем и шепнул: "Нальешь грамм сто".

- О чем разговор, Гаврилыч! - с готовностью согласился Иван. - Я тогда вызову.

А "корова" не переставая мычала, и Ивана начал разбирать смех.

- У тебя она что, бешеная что-ли? - имея в виду корову, спро╛сил Семен Гаврилович.

- Бешеная, - давясь от смеха, сказал Иван. - Пить хочет. Щас напою - замолчит.

Поллитру распили там же, за сараем. Стакан принес Семен Гаврилович. Закусывали сырками, купленными в магазине.

- Где же корова-то? - вытирая губы мятым платком, спросил Семен Гаврилович.

- А вот она! - показал Иван на Кольку. - Ну-ка, Колюн, изо╛брази.

Колька не заставил себя ждать и натужно промычал.

- Вот сукин сын, - оторопело сказал Семен Гаврилович и с досадой добавил: - Кабы знал, денег не дал бы.

- Да ты не сомневайся, Гаврилыч, в понедельник приеду - при╛везу. Ты что, меня не знаешь?

- Смотри, Ванька, а то в другой раз на глаза не показывайся! - пригрозил Семен Гаврилович и пошел в свою контору, так как рабо╛чий день уже заканчивался. Володька тоже запросился домой. После ста граммов его уже повело, и он опасался Ксении.

- Иди, черт с тобой, - отпустил затя Иван. - Ксюшке только скажи, что, мол, трезвые, по делам пошли.

И они опять отправилась в магазин...

Проснувшись утром на жестких железных койках, никак не могли понять, где они и как здесь очутились. Рядом стояли другие кровати, и все они были заняты.

- Ванька, никак мы в вытрезвителе, - сказал Николай, заме╛тив решетку на обитой железом двери.

- Да ну? - удивился Иван. - Это как же так?

- А я знаю? - пожал плечами Николай.

Проверив карманы и не найдя нарядов на запчасти, Иван забес╛покоился.

- Документы не у тебя? - спросил он Кольку.

- Ничего нет, - хмуро ответил тот, пошарив по карманам. - И денег нет, - добавил он.

Иван осторожно постучал в дверь. Никто не ответил, и он пос╛тучал сильней. Кто-то заглянул в глазок, потом ключ повернулся в замке, и в дверях показался милиционер.

- Проспались, соколики? - с издевкой спросил он.

- Товарищ старшина! За что забрали-то? - вежливо поинтересо╛вался Иван.

- Бутылка тебе товарищ! - отшил Ивана старшина.

- Гражданин начальник, - Послушно поправился Иван. - За что мы сидим-то?

- Не знаешь? - притворно удивился старшина. - Ну, ничего, лет десять получишь, узнаешь.

- За что? - заволновался Колька, но старшина больше не стал разговаривать и захлопнул дверь.

- Колька, никак человека убили! - упавшим голосом сказал Иван, сразу забывший про запчасти.

- Иди ты? - насмерть перепугался Колька.

- Слыхал? Десять лет, говорит, дадут.

- Мент лапшу вам на уши повесил, а вы слюни пускаете, - лениво вмешался небритый мужик с уголовной физиономией. - Кабы мокруха, вас бы сюда не привели, а отдельную камеру предоставили.

От души после этих слов немного отлегло, но неопределенность томила, сосало под ложечкой, и на сердце было неспокойно. Час показался вечностью, и они еле дождались, пока их вызвали к дежурному...

Получив по пятнадцать суток за пьяный дебош и разбитое стекло в магазине, за которое тоже предстояло заплатить, они с облегчением вздохнули.

Но тут же тревога снова поползла по нервам, и опять на душе ста╛ло муторно. Иван представил, как зальются краской Тонькины веснушки, как заплачет она от обиды, и как ненавистью полыхнут ее глаза, когда узнает, что его посадили, и после этого, скорее всего, возьмет детей и уйдет к матери. Потом он вспомнил про запчасти и так ясно увидел разгневанное лицо председателя Степана Федоровича, что зябко поежился.

А Колька, видно, думал о своем, потому что сказал неожи╛данно:

- Вань, а Вань... А я думаю, мы и правда могли человека убили!

Орёл,1979 г.

СКЛОКА

Шофера Федора Истратова послали в Москву в командировку получить запчасти и кое-какие комплектующие. Когда он зашел в канцелярию, чтобы оформить командировку, молодая незамужняя Зойка Титова дала ему пятерку и попросила привезти губную помаду. И сразу посыпались заказы. Кто просил привезти моток шерстяных ниток, кто коробку конфет и, надо сказать, Федор никому не отказал. Жена же, Клавдия, наказала купить побольше колбасы.

Пришлось помотаться, но все о чем просили, Федор выполнил. И запчасти получил, и помаду купил, и нитки; и колбасы привез пять килограммов.