Страница 102 из 117
22 И снова и опять в неведомые дали Пошел он, сбросив с плеч тяжелый груз печали, Когда же он смотрел на розу на груди, То слышал, как цветок шептал ему: «Иди!» Он розу ту сорвал в час горький, в час унылый С печального куста над памятной могилой, Но ежели теперь увядший вид цветка В нем и будил тоску, — она была сладка… Был вечер. Солнца шар катился вниз куда-то, Оставив за собой кровавый след заката. Померкли облака и сделались темны, И землю озарил зеленый свет луны. Наш Кукуруза брел под призрачным сияньем, Он в этот день прошел большое расстоянье И на какой-то холм, измученный, прилег, Чтоб после дня пути передохнуть часок. Измученный прилег, уснул и не заметил, Как ржавые венки качал полночный ветер На каменных крестах, встававших в полный рост. (А это был погост, заброшенный погост!) Когда же наступил ужасный час полночи, В могилах мертвецы свои раскрыли очи, Разверзлась, застонав, сырая пасть могил — И хоровод теней героя обступил. Их страшная толпа плясала и визжала, Под пятками у них сама земля дрожала, Но за день так устал, так истомился он, Что не могли они его нарушить сон. Один мертвец отер могильный прах на веках И дико закричал: «Я вижу человека! Утащим-ка его в подземный край могил, Раз в наше царство он бестрепетно вступил!» Скелеты черепа к герою повернули И кости мертвых рук над спящим протянули, Но голосом трубы, далеким и глухим, В деревне в этот миг запели петухи. И хлопьями ночных блуждающих туманов В могилу мертвецы обрушились, отпрянув, И Янчи вышел в путь по холодку зари, Не зная, чем ему грозили упыри. 23 Он вскоре поднялся на горную вершину. Уж солнышко росу жемчужную сушило, И так прекрасен мир казался в этот час. Как будто он его увидел в первый раз! Рассветная звезда над морем умирала… Она еще жила, она еще играла, Но, словно вздох мольбы, погасла наконец, И солнце вознесло над миром свой венец! Шар солнышка в зенит катился постепенно И ласково смотрел на шелковую пену У моря на груди — на синей, на такой Огромной, что ее не охватить рукой! Лишь рыбки на морской поверхности шалили, А воды так светлы и так прозрачны были, Что рыбья чешуя слепила блеском глаз, Сквозь толщу этих вод сверкая, как алмаз. Избушка рыбака стояла над водою, И старец с бородой волнистой и седою В пучину невод свой закинул с челнока. И Янчи попросил седого рыбака: «Не можете ли вы, отец мой, через море Меня перевезти? Да только вот в чем горе: Я беден. У меня гроша в кармане нет!» Приветливый рыбак сказал ему в ответ: «Хотя б ты был богат, — мне золота не надо. Обильный мой улов — богатая награда За ежедневный труд. Морская глубина — Кормилица моя. Мне плата не нужна! Но, видно, ты пришел издалека, не зная, Что этот океан лег без конца, без края И на берег другой отсюда нет пути. Я не могу тебя туда перевезти». «Что нет ему конца, мне было неизвестно, — Ответил наш пастух, — но это интересно! Хотя бы мне пришлось очнуться в нем на дне, — Я перейду его, лишь стоит свистнуть мне». Свой золотой свисток из сумки Янчи вынул. Тотчас же стал пред ним один из исполинов. «Не можешь ли меня, — спросил пастух слугу,— За море отнести?» И тот сказал: «Могу. Взберитесь побыстрей ко мне на плечи, витязь, За волосы мои покрепче уцепитесь, И я вас отнесу по этой луже вброд». Промолвил великан и двинулся вперед. 24 Огромны, как столбы, гиганта ноги были. Он ими, что ни шаг, отхватывал полмили. Уже он долго шел, — недель, пожалуй, пять,— А морю ни конца ни края не видать. Лишь через шесть недель они в туманной дали Темнеющей земли полоску увидали. И Янчи закричал: «Вот берег новых стран!» «Нет, это остров фей! — ответил великан.— Наверное, и вы слыхали сказок вдосталь Про их чудесный край, про их блаженный остров, Лишь море вкруг него без края разлито, А за морем лежит Великое Ничто». «Неси, — сказал пастух, — меня на этот остров!» — «Согласен! Но туда попасть не так-то просто. На берегу его мы будем через час, Но должен вам сказать, что ждет опасность нас! Блаженный остров тот — край эльфов и сокровищ — От смертных стерегут семь сказочных чудовищ…» Но Янчи приказал: «Не спорь! Скорее в путь! С чудовищами сам я справлюсь как-нибудь!» И к чудо-островку, встающему из моря, Послушный великан понес его, не споря, Поставил на скалу и, шлепая по дну, Через морской простор ушел в свою страну. 25