Во имя Долга

- Меня всё-таки решили расстрелять? - бодро поинтересовался я у ближайшего конвойного. Ребята обладали отличной выучкой, в мою сторону никто не глянул. С тем же успехом можно было задавать вопросы стене, но это развлечение мне уже поднадоело. А тут я хотя бы самому себе не казался психом: иду, разговариваю с живым человеком, всё в норме.

У смежников я бывал всего несколько раз, а посещения отдела собственной безопасности и вовсе до сих пор умудрялся избегать, так что на местности совершенно не ориентировался. Впрочем, рад я был любим переменам, даже расстрелу. Правда, в перспективу смертной казни толком не верилось; не так уж я и напортачил, а это всё же крайняя мера. Хотя... с собезниками никогда нельзя знать наверняка.

Путь оказался, впрочем, довольно недолгим. Через несколько шлюзов и лифтов мы выбрались в явно более "жилые" помещения; нашей процессии невозмутимо уступали дорогу люди в штатском. Возле одной из дверей мы остановились, Итон нажал кнопку вызова и дверь почти тут же открылась.

- Зуев по вашему приказу доставлен, - доложил он.

- Ну, запускай, чего ты ждёшь? - прозвучал смутно знакомый негромкий вкрадчивый голос.

Вперёд шагнули один за другим двое конвоиров, дальше запустили меня, и "коробочка" закрылась уже внутри просторного кабинета, хозяина которого я за бронированными спинами бойцов и стоящего перед ними следователя не видел.

- Итон, ты всё-таки порой бываешь слишком усердным, - вздохнул обладатель вкрадчивого голоса. - Я понимаю, что по уставу положено, но можно было обойтись и без... вот этого. Ладно, свободен. И конвой тоже.

- Так точно, - сообщил следователь, и все пятеро потянулись к выходу, давая мне возможность осмотреться.

В кабинете, помимо меня, присутствовало двое, и я на всякий случай вытянулся по стойке "смирно". Потому что если от собственного отца я, конечно, догадывался, чего ожидать, то второй присутствующий, - видимо, собственно, хозяин кабинета, - к числу хорошо знакомых мне людей не относился. Зато легенд про него ходило много.

Генерал Зуев с насмешливо-благодушным видом восседал на краю стола, скрестив руки на груди, и с интересом меня разглядывал. По его общей безмятежности я сделал вывод, что из этого кабинета я, скорее всего, уйду своими ногами, и сделаю это в сторону родного дома.

Впрочем, радоваться я не спешил, потому что сидящий за столом генерал Ли Чен мог испортить жизнь любому офицеру ФРУ, да и вообще любому разумному существу.

Этот весьма пожилой мужчина в гражданской одежде меньше всего походил на офицера в общем и разведчика в частности. Очень небольшого роста, сухощавый, с лысой головой и совершенно неуставной бородкой. Понять, куда направлен взгляд и что выражают его глаза было невозможно; это были узкие тёмные щёлочки под старчески набрякшими веками. Впрочем, его вешний вид не говорил решительно ни о чём. Генерал Чен, пожалуй, мог возглавить список людей, которых ни в коем случае не стоит иметь среди врагов.

- Вольно, капитан, - слегка махнул рукой хозяин кабинета. - Присядь.

Намёк оказался более чем ясным, и поправлять генерала я благоразумно не стал. А то так "повысят" до сержанта, и доказывай им потом, что "я -- не я, и лошадь не моя". Я спокойно опустился в одно из кресел для посетителей.

- Смотри-ка. Здоровый цвет лица, рожа сытая, довольная, общий вид -- безмятежный, - ехидно прокомментировал отец, разглядывая меня. - Я так не играю, где страшные последствия пребывания в застенках жутких собезников? Ли, я разочарован!

- Дима, не паясничай, - спокойно и строго проговорил Чен. - И сядь, пожалуйста, на стул. Именно они для этого предназначены, а не мой стол, как бы он тебе ни нравился.

- Извини, - развёл руками отец, отклеиваясь от столешницы и опускаясь в соседнее кресло. - Дурацкая привычка, поздно перевоспитываться.

- Перевоспитываться никогда не поздно, - наставительно изрёк хозяин кабинета, и в его устах эти слова прозвучали не то приговором, не то девизом. - Что ж, капитан. Думаю, ты уже догадался, что решение по твоему делу принято.

- Так точно, товарищ генерал, - кивнул я, потому как в последних словах мне почудился вопрос, да и Чен сделал паузу.

- Хорошо. Есть приказ, ознакомишься. Но могу от себя добавить, отделался ты лёгким испугом. Лишение звания и взыскание с занесением в личное дело -- это для твоей глупости мелочи. А уж временное отстранение от службы тем более можно считать оплачиваемым продолжительным отпуском, - продолжил генерал. Опять сделал паузу, задумчиво и как-то совершенно по-старчески пожевал губами и вдруг с непонятной сварливостью продолжил. - Я за годы службы наблюдал много глупостей, совершённых из-за женщин, но от тебя с твоей характеристикой я подобного ожидал меньше всего!

Я благоразумно не стал поправлять старшего по званию и пояснять мотивы своих поступков. Что никакого романтического подтекста в моих действиях не было, я просто возвращал долг, и будь на месте Рури мужчина, я бы его тоже отпустил. Хотя... чёрт его знает, чего теперь гадать!

- Ну, тут ты не прав, не то что-то с твоей характеристикой, - рассмеялся отец. - Семён как раз исключительно из-за бабы и мог в неприятности вляпаться. Мы можем идти?

- Забирай своего оболтуса, - махнул рукой Чен. - Надеюсь, хоть ты объяснишь ему, насколько глупо он поступил. Если ты сам это понимаешь, в чём я сомневаюсь, - он вздохнул. - Идите.

Отец хлопнул меня по плечу и кивнул на дверь, поднимаясь. Я тоже встал, щёлкнул пятками за неимением головного убора, и вышел вслед за ним.

- Ох, ну ты нам и устроил, - весело хмыкнул отец, обнимая меня за плечи, когда мы покинули кабинет.

- Да, я тоже рад тебя видеть, - усмехнулся я, обнимая его в ответ. Боюсь сглазить, но, похоже, это именно оно -- на свободу с чистой совестью!

По коридору Зуев-старший двинулся весьма уверенно, а я шёл рядом, пока ещё опасаясь поверить в окончание этого дурацкого приключения. Интересно, я так легко отделался благодаря заступничеству отца, или просто потому, что ценный специалист и слишком много знаю, убивать меня расточительно, а увольнять -- глупо?

- Признавайся, это благодаря тебе с меня вместе со званием голову не сняли?

- Шутишь? - насмешливо вскинул брови он, бросив на меня косой взгляд. - Заступаться за кого-то перед Ченом -- верный способ вырыть ему могилу. Я только пару раз смиренно поинтересовался перспективами и ходом расследования. Он мужик суровый, ему опасно лезть под руку. Зато могу успокоить, из домашних никто не в курсе, где ты провёл последние пару месяцев. Равно как и предыдущие годы, и те дни, пока ты считался пропавшим без вести.

- Вот за это действительно спасибо, - поморщился я.

Вышли из здания мы очень быстро, и я сощурился, заслоняясь рукой от яркого солнца, от которого успел отвыкнуть. Прикинув выданную отцом информацию к календарю, сделал вывод, что сейчас в наших широтах середина лета.

- Но в одном с Ченом я всё-таки согласен: поступил ты как полный идиот. Зачем ты эту девочку домой отправил? Мне за тебя стыдно, так и знай.

- Ещё ты не начинай, - я скривился. - Не знаю, с чего вас заклинило на моей гипотетической душевной привязанности. Я с первого раза на допросе всё честно рассказал; и про причины исчезновения, и про Айдара, и про иллурцев, и про Зов этот их дурацкий. И про мотивы своих поступков: эта девчонка мне, на минуточку, жизнь спасла, и отпустил я её именно поэтому, а не из-за того, что один раз трахнул. Ты, кстати, не в курсе, с Зовом головастики хотя бы пытались разобраться? - уточнил я, вслед за отцом забираясь в старенький домашний гравилёт. - Я раньше не сталкивался со свидетельствами его воздействия на людей.

- Разбираются, - кивнул генерал. Повисла короткая пауза, пока он вводил координаты. После этого мой собеседник откинулся на спинку кресла и с непонятным выражением пристально, изучающе посмотрел на меня. И был он в этот момент убийственно серьёзен, мне даже стало несколько не по себе; такое выражение на лице отца появлялось крайне редко. - Ладно, будем посмотреть, - в конце концов невнятно резюмировал он и махнул рукой. - Копия твоего приказа лежит у меня дома, потом ознакомишься. В отпуск тебя выгнали на восемь месяцев с момента освобождения, так что отдыхай, халявщик.