Катарсис

Много чего еще перепробовал – на целое пособие для начинающих самоубийц хватит. Огонь давно не актуален, электрический ток бодрит, ну а коктейлем из змеиных ядов давненько уже заправляюсь, вместо утреннего кофе. Сначала был в ужасе, потом привык, но расстаться с жизнью теперь пытался исключительно любопытства ради, всякий раз постигая новые грани своей неуязвимости. В общем, долбаный супермен! Вот только помочь никому не смог, как ни старался…

Эпидемия отступила так же внезапно, как и началась, унеся тысячи жизней. Кое-кому все же удалось спастись: одни умудрились не подхватить заразу, а те, что заболели последними, выздоровели. Впрочем, долго радоваться выжившим не пришлось. На сей раз Всевышний подверг нас испытанию огнем. Первым этапом стал чудовищный метеоритный дождь. Я не пережидал его, подобно остальным, прячась в подвалах и бомбоубежищах, а спокойно разгуливал по улицам, словно то был самый обычный ливень. Полыхающие снаряды равнодушно проносились мимо меня, сея вокруг смерть и разрушения. Знаю, прозвучит жестоко, но зрелище завораживающее, черт возьми!Огонь сыпался с небес всего пару часов, но за это время весь город превратился в гигантский костер. Казалось, горел даже камень.

Возле объятой пламенем «хрущевки» толпилось несколько человек. Растрепанная, грязная от сажи и копоти, женщина отчаянно извивалась в руках державших ее мужчин, истошно вереща. Я шагнул навстречу, уже готовый к тому, что придется помахать кулаками, но несчастная вдруг заметила меня и заголосила с удвоенной силой:

– Помогите! Мой ребенок… там! Мой мальчик! Спасите его, умоляю!

Ясно, мужики просто не дают безутешной матери слепо рвануть навстречу смерти. Войти в горящий дом никто из них не рискнул. Оно и понятно – в этом аду ни один нормальный человек не выживет. Вот только я уже далеко не нормальный. Да и человек ли…

– На каком этаже ваша квартира?

– На четвертом, – с готовностью отозвался один из мужчин, но тут же добавил, скорее ради приличия. – Э, парень, не глупи! Пацана уже не вытащить. Сгоришь!

Не обращая внимания на предостерегающие крики за спиной, я молча шагнул в огонь…

Обратно выбрался спустя четверть часа, когда все уже считали меня погибшим. Весь обожженный, в тлеющих лохмотьях, но твердо стоящий на ногах. Из дома вынес завернутого в мокрое одеяло мальчика, лет пяти. Передал драгоценную ношу сердобольным зрителям и развернулся, намереваясь уйти, но мать спасенного ребенка бросилась мне в ноги, бормоча слова благодарности. Кто-то спешил с аптечкой, чтобы обработать раны. Но я сейчас хотел лишь одного – поскорее убраться куда подальше, пока толпа не взялась за ножи и дубины. Это мы тоже проходили. Раны больше не саднили – значит, процесс пошел. Самочувствие улучшалось с каждой секундой, а вот глаза у зевак того и гляди из орбит выскочат. Я-то прекрасно знал, что они сейчас видят: как раны на моем теле стремительно затягиваются, словно у того киношного супергероя. После трех-четырех десятков безумных экспериментов над собственным телом, скорость регенерации у меня стала поистине бешеной.

Раздался истошный вопль: «Антихрист!» – и люди в страхе бросились наутек. Последней опомнилась женщина с ребенком. Сунув мальчика под мышку, она помчалась следом за остальными. Я лишь горько усмехнулся, глядя им вслед: «Тоже мне, открыли Америку! Сам себя уже давно записал в приспешники Сатаны. Хоть вилами на этот раз никто не пырнул – уже день задался!»

***

Я встретил его через пару дней, после метеоритного дождя, прогуливаясь по набережной. В десятке метров от меня, у самой кромки воды, маячил мужской силуэт. Похоже, еще один бедолага решил свести счеты с жизнью – его право. И все же, что-то в нем было не так. С виду обычный парень, разве что одет не по сезону легко, да какой-то весь чересчур чистый и выглаженный, будто на работу в офис собрался. Хотя кто знает, что там у него в башке – может, решил в последний путь при полном параде отправиться. Лица его не видел – он стоял ко мне спиной. В левой руке незнакомец держал большую золотую чашу, испещренную странными символами. Меня охватило тревожное предчувствие. Я окликнул парня, но тот даже не повернул головы, а простер правую ладонь над чашей и забормотал что-то на непонятном мне языке. Пора вмешаться.

Я решительно шагнул ему навстречу, на ходу извлекая из-за пазухи револьвер, с которым так и не расстался.

– Эй! Ты чего там удумал? Ну-ка брось эту хреновину и лапы подыми!

Но незнакомец надменно проигнорировал мои угрозы.

– Кому сказал, урод! – я взвел курок, целясь ему в голову. – Завязывай шаманить, а то башку снесу!

На сей раз, он все же удостоил вниманием мою жалкую персону и повернулся лицом. Яростный взгляд нечеловеческих, сапфирово-синих глаз устремился на меня, а за его спиной на мгновение возник призрачный образ трех пар огромных крыльев. Я вскрикнул, выронив оружие – рукоять револьвера в одно мгновение раскалилась, чуть ли не докрасна.

Ах ты... – я сжал кулаки и ринулся врукопашную. Адреналин, казалось, взорвет тело изнутри, если и дальше держать его в узде. Драка, старая добрая драка – вот что мне сейчас было нужно. И плевать, кто этот пижон – ангел или бес. Перья выщиплю и рога обломаю! Чувство собственной неуязвимости лишь сильнее распаляло.

Не добежал каких-то пары метров. Незнакомец резко выбросил вперед руку, и волна горячего воздуха вмиг сбила меня с ног, заставив растянуться на холодных камнях набережной. Я рывком встал на ноги и вновь устремился в атаку, но тут же поплатился за свою дерзость. Невидимый таран зарядил в грудь, отшвырнув, словно куклу, спиной на фонарный столб. Другого размазало бы в лепешку, да и я отделался отнюдь не легким испугом.

Не знаю, сколько пробыл в отключке, но когда очнулся, мой противник уже вовсю корпел над своим заклинанием. Он поднял чашу высоко над головой, держа ее обеими руками. Сосуд еле заметно подрагивал, но вовсе не потому, что дрожали руки сжимавшие его. Над поверхностью чаши клубилось едва заметное марево. Таинственный заклинатель что-то коротко выкрикнул и выплеснул свое колдовское зелье в реку. Я ожидал увидеть какую-нибудь ядовито-зеленую субстанцию, но навстречу темным волнам низринулось ослепительно-белое пламя. В том месте, где огонь встретился со своим извечным соперником, речная вода закипела, забурлила и стала стремительно закручиваться, образуя гигантский водоворот. Заклинатель начал медленно поднимать руки перед грудью, и, послушная его воле, исполинская воронка устремилась вверх, преображаясь в водяной смерч. Когда столб вымахал на добрый десяток метров, незнакомец сложил ладони в молитвенном жесте, и смерч вспыхнул, будто целиком состоял из бензина. Огненный вихрь неспешно поплыл к берегу. Несложно было догадаться, ради чего Серафим вызвал это чудовище.

Я попробовал встать, но тело отказалось повиноваться, точнее я вообще ничего не чувствовал ниже шеи. Оно и немудрено – после такого удара позвоночник должен был рассыпаться. Чувствительность постепенно возвращалась, стало быть, изувеченное тело начало восстанавливаться, собирая воедино конструктор из мяса и костей. И все же медленно, слишком медленно… Смерч уже разгуливал по берегу, оставляя на гранитных плитах черную дорожку.

Вдруг откуда-то сверху раздалось тревожное восклицание. Я с трудом повернул голову и увидел на ступеньках лестницы, что вела к набережной, детей: мальчика, лет десяти и девочку лет пяти, тощих, чумазых, в изодранной одежде. Судя по всему, непослушная сестренка сбежала от брата и теперь изумленно таращила глазенки на огненный цветок, посасывая грязный пальчик. Мальчик вновь окликнул проказницу, но та не обратила на него внимания и весело запрыгала вниз по ступенькам. Опасливо косясь на жуткий вихрь, застывший по воле своего создателя, парнишка спустился к реке, схватил сестру за руку и потянул за собой. Но малышка не двинулась с места, продолжая с восторгом разглядывать пламенеющее чудо.

Ангел вскинул руку. Смерч взревел, подобно хищнику, наметившему себе жертву, и устремился к детям. Гул пламени поглотил отчаянный крик мальчика и мой безумный вопль: