Страница 16 из 55
партию рванешь!»
Рвану – это я для себя решил окончательно. Сейчас о Свете этот
гусь напомнил – мне и спать расхотелось. Девушка – закачаешься! По
внешности – не хуже рыжей бестии. Такая же тоненькая, такая же
стройная. Такая же красивая. Только … рыжая чертовка о красоте своей
знает и демонстрирует ее откровенно – в этих вот шортиках с
блестяшками, в прозрачных кофточках, ничего не скрывающих. Что
говорить, сексуальности в ней с избытком! Света совсем другая.
Может по молодости, но привлекательности своей она…стесняется, что
ли. Ну не выставляет ее напоказ. И платьице не такое и короткое, и
груди в разрез как у Зины не вываливаются. Скромница в общем. Хотя
сексуальности не меньше. Только другой, когда одно слово заставляет
остановиться и не пытаться довести дело до кровати, как это было с
рыжей чертовкой при первой возможности, не обращая внимания на ее
робкие возражения. Кстати, рыжая чертовка вспоминалась сейчас
спокойно, как мимолетный роман и не более.
А чуть позже настроение поднял еще больше Николай
Федорович. Своим видом и поведением. В отряд он вернулся под
хорошим шофе. Почище шофера. На новой бортовой, которая заменила
одну из отрядных старых, требующую ремонта в партии, и та из отряда
сразу уехала. До темна начальник проявлял ненужную бурную
деятельность, заглянул в нашу палатку, Лешку не знаю за что похвалил,
меня назвал ни рыбой ни мясом. До отбоя успел надоесть всем до
предела.
Утром, когда народ шел с завтрака готовиться к работе, новая
машина, непонятно где отсутствовавшая ночью, прикатила в отряд,
остановилась на стоянке, из открывшейся дверцы на землю выпал
шофер и остался лежать на ней без движений. Все, естественно,
кинулись на помощь – шофер оказался пьяным до бесчувствия. Где
только смог набраться? Точно не на разъезде, про местную лавку новый
шофер не знал, значит, мотался в партию или поселок горняков.
На Николая Федоровича жалко было смотреть – все знали, что он
с этим шофером вчера приехал не в лучшем виде. Сейчас, протрезвев,
осознавал глубину своего падения. Он, начальник, пил с простым
рабочим! Что о нем думают другие! Что ему делать, когда в отряде на
работу развозить людей должны две машины, а в наличии одна! Вернее
две, но шофер один!
Народ на начальника смотрел с сочувствием, и Николай
Федорович все же вспомнил о своих обязанностях. Одну машину в
поле с людьми отправил, а со второй не знал, что делать. Любимец его
Лешка тут же пришел на помощь:
45
«Николай Федорович, давайте я людей развезу, права у меня
есть», - ну да, есть, вместе на них сдавали, геологи обязаны в
шоферских делах разбираться.
«Развези!» - обрадованный начальник тут же вручил ему ключи
от машины, - «И после работы не забудь собрать!» - и на меня
посмотрел, как на последнее ничтожество. Ни на что не годное. Я в
отместку одарил его аналогичным взглядом, и в поле не поехал –
устроил себе внеочередную камералку.
Идея о ней вызревала давно, но я время тянул и тянул, в поле
бегал и бегал, а уже пора было сделать копию моей миллиметровки в
чистовом варианте. Оставить после себя нормальную карту, без всяких
затертостей после исправлений, без лишних линий, оказавшихся, как я
понял, ненужными. До конца практики оставалось меньше месяца, и
недоделок после себя оставлять не позволяла совесть.
Попросил у Виктора Александровича кусок ватмана, объяснил,
для чего он нужен.
«Правильно», - поддержал мое начинание, - «лучше тебя
чистовую карту никто не нарисует. И, кстати, не забудь, что Виктор
Андрианович карту по результатам электроразведки уже кончает», -
напомнил, что положение главного разлома под наносами, на первой
моей площади, я еще должен уточнить.
Часа через три в палатке появился Николай Федорович.
Потолкался между подчиненными, продемонстрировал руководящее
начало, нашел время подойти ко мне.
«Чем это мы занимаемся?» - поинтересовался тоном самого
вредного из виденных мною школьных учителей. И тут я не сдержался:
«Собственные ошибки исправляю. Что бы карта попроще
смотрелась, она же для вас сложноватой кажется!» - у Николая
Федоровича от такой наглости вытянулось лицо, но для меня этого
показалось маловатым, - «Мой товарищ сейчас ваши ошибки
исправляет, баранку крутит, а мои, кроме меня, исправлять некому!»
«Да я тебя… такую характеристику в институт напишу, что к
диплому не допустят!» - взвился начальник, любитель зековской робы.
Лучше б ему этого не говорить.
«Как геологу, характеристику мне напишет Виктор
Александрович, по моим картам и схемам. Ну а вы можете добавить,
что не в свои дела не лез, пьяных шоферов не замещал, в столовой на
качество пищи не жаловался!» - и все это выдал спокойно, не повышая
голоса, с улыбкой уничижительной. Не знаю, как бы мне ответил
оскорбленный начальник, но вмешался старший геолог, наш разговор
слышавший, вместе со всеми присутствовавшими в камералке.
«Николай Федорович! Что это вы – с утра разгон устраиваете!
Юре я поручил вычертить чистовую карту, что он и делает. Чего вы к
нему пристали?»
46
Присутствовавшие заинтересованно следили за развитием
событий. Сейчас заулыбались, кто то и голос подал:
«С утра дурдом какой-то!»
Николай Федорович на голос обернулся, потом глянул на меня, а
накипевшее высказал старшему геологу:
«Сопляк!» - это я, - «Меня учить вздумал!» - но наверное дошло,
что сам он и неправ на все сто, да и окружающие именно на него
посматривали с усмешками. И из палатки можно сказать выскочил на
пятой скорости.
«Молодей Юра!» - похвалил кто-то из присутствующих, - «Его,
когда выпьет, покомандовать тянет».
«Работай спокойно», - это уже старший геолог, - «а я с ним завтра
поговорю. Что бы не лез не в свои дела».
До конца дня я и работал спокойно. Только на перекуре, когда
старший геолог и Виталий вышли из палатки, к ним подошел и
поинтересовался:
«Только честно: чем я так начальнику не угодил, если с ним
можно сказать и не разговариваю?»
«Не бери в голову!» - хмыкнул Виталий со смешком. А Виктор
Александрович улыбнулся, и ответил не сразу, а после моего долгого на
него взгляда:
«Николай Федорович выполняет просьбу или приказ – назови как
хочешь. Одному из вас (как я понял, нас с Лешкой) в сборе материалов
для диплома поспособствовать, а другому помогать необязательно.
Проще говоря, у Алексея в городе есть покровитель, а у тебя – нет! И
покровитель важный, если тебя к нам отправили младшим техником, а
Алексея старшим, и посоветовали на него обратить внимание». Вот
так-то! Кто б мог подумать, что двойная черта под фамилией в простой
записке принесет одному неплохо оплачиваемую легкую жизнь, а
другому лишние неприятности, оплачиваемые намного хуже!
В пятницу Юля еще раз напомнила Лешке, что бы я в отряде на
выходной не оставался, а в субботу Николай Федорович отыгрался на
мне по полной. Я в камералке дорисовывал чистовую карту на ватмане,
когда с моего пятачка вернулась машина и привезла всех, кроме одного
канавщика, которого новый и успевший начудить шофер не смог на
участке найти. Народ побежал в столовую на обед, а этот пьяница не
сразу доложил начальнику, что не нашел человека, а только после
обеда. Николай Федорович поорал на него, потом вместе они заглянули
в мою палатку, и весь этот ор повторился для меня. С приказом мне
вместе с шофером на пятачок возвращаться и потерянного человека
отыскать.
Пришлось мне ехать – и в геологии некоторые приказы