Страница 45 из 53
- Нет! - снова в ярости воскликнул вожак, не понимая, что загоняет себя в ловушку. - Мне даже в голову не приходило сравнивать и выбирать!
- Вот именно, - с видом носителя абсолютной истины кивнул я. - Воспитание поставило в твоём уме барьер, который ты не можешь сознательно преодолеть. Ты почувствуешь страшный стыд, если хоть на миг задумаешься над перспективой стать геем, и будешь ощущать себя предателем.
Ноздри гомофоба расширились, а глаза начали наливаться кровью. Я ещё не удовлетворил свою жажду издевательств полностью, но понял, что следует дать задний ход. Драка не пугала меня, но никак не входила в мои планы, и следовало пресечь возможность её начала.
- Ты напрасно злишься на меня, - смягчив тон, вновь заговорил я. - Обрати внимание: я ни разу не назвал тебя геем. Это только ты сам можешь решить, к кому тебя влечет, со стороны такие выводы делать невозможно. Я лишь говорю, что ваша совместная злоба проистекает от того, что на самом деле вы не испытываете к гомосексуалистам никакой ненависти, вам просто вбили в головы, что их нужно ненавидеть, и вы сами накручиваете себя, боясь оказаться в списке "неправильных".
Гнев на лице стоявшего передо мной спортсмена несколько сгладился, но не исчез полностью. Идеальное состояние - теперь я мог переключить его злобу на что-нибудь другое.
- Этот будущий закон ведь принимают не для того, чтобы в стране стало меньшее гомосексуалистов. Государству на это плевать, ты сам это знаешь - проблемы народа наверху никого не волнуют. Нет, такие законы нужны, чтобы власть могла затащить под суд кого угодно и когда угодно. Так уж сложилось, что либералы, в большинстве своём, люди толерантные, и почти всякий, желающий перестроить наше общество по европейскому образцу, склонен терпимо воспринимать геев. Против таких людей, оппозиционных к нынешней власти, и направлен этот законопроект. Плюс государство отвлекает внимание народа от реальных проблем. Сам посуди: разве геи - главная причина сегодняшнего культурного и экономического упадка? Нет, мы живем в дерьме из-за бездарного руководства!
В шести глазах предо мной зажглись огоньки понимания, как будто я открыл некую сакральную истину. Людям всегда нравится снимать с себя ответственность за распространяемый вокруг бардак, а нынешняя свято чтущая принцип Питера властная верхушка так и даёт повод за поводом для обвинения во всех смертных грехах, что этим просто стыдно не пользоваться в своих интересах, заодно тренируя ораторские навыки.
Дальнейшая беседа шла по проложенному мной курсу, и суть её сводилась к ёмкой фразе, произнесенной вором:
- Они нас обворовывают!
Мой дар слова всё-таки прельстил троицу, собеседники даже позвали меня выпить по кружке пива в баре, но я вежливо отказался, сославшись на неотложные дела, и мы распрощались.
- Любимый, - вкрадчиво заговорила демоница через пару минут после расставания со стаей, - а ты не боишься однажды наткнуться на кого-нибудь, способного распознать твою технику наведения иллюзий?
- Нисколько, - ответил я и пояснил, что подобные люди редко отличаются хорошей физической формой, поскольку слишком заняты тренировками ума, и бояться получить от них по челюсти не стоит. - Вообще, я не раз сталкивался с людьми, превосходящими меня интеллектуально. Это только глупцы верят в мир, состоящий из идиотов, поскольку сами не знают, что такое ум и как его увидеть. Здравомыслящих людей немало, просто они редко стремятся выделяться, чтобы не спровоцировать тупую агрессию недалеких завистников.
- Да, храбрость и ум редко идут рука об руку, - насмешливо согласилась муза.
Это прозвучало уничижительно, однако я всё же засмеялся. Какая-то женщина средних лет в ужасе шарахнулась в сторону, и это развеселило меня ещё больше.
- Над разумными людьми я не издеваюсь. С ними приятно беседовать на равных, получая удовольствия от совместной игры умов. Потребность унизить собеседника у меня возникает, только когда тот не использует свой мозг для самостоятельного анализа действительности; мне оскорбительно признавать, что подобные недоумки принадлежат к тому же биологическому виду, что и я. Поэтому, собственно, у меня и появляется желание доказать самому себе, что на самом деле я выше них. Вероятно, это проявление какой-нибудь детской травмы, но пока оно позволяет мне получать удовольствие, я не буду считать его проблемой.
- По крайней мере, ты не отрицаешь, что это слабость, - заметила демоница. - Однажды тебе придётся проститься с подобными милыми развлечениями. Дракону не подобает тешить самолюбие через комплекс превосходства, ты должен на деле возвеличивать себя, а не только доказывать своё величие...
Я кисло покосился на демоницу, и та резко оборвала свою речь.
- В чем разница между словом и делом, моя муза? Только что я внес хаос в мысли случайного человека, впервые встреченного на улице, разбудил в нём гнев и направил это чувство на сторонних людей, неотделимо слитых с абстрактной идеей. Да, я действовал по прихоти, однако если бы это принесло мне не просто удовольствие, а, скажем, ещё и деньги, ты бы сочла мой поступок более достойным дракона? Сильные существа не вправе развлекаться? Твоя реплика подобна заявлениям моих школьных товарищей, почитавших компьютерные игры уделом детей, но стремившихся пьянствовать и курить - ведь этим занимаются взрослые, не правда ли? Ответь мне, моя муза, как ты отличает потворство слабостям от поиска выгоды?
- Разница очевидна, - ледяным тоном ответила она. - Потворство слабостям не расширяет твои возможности в будущем, не делает тебя сильнее и не имеет ценности в перспективе. А вот выгода - это то, с помощью чего обретаешь дополнительную власть.
Поразмыслив над её словами, мне пришлось признать поражение, и дьяволица снова стала ласковой и милой.
- Пойми, любимый, чтобы твой план осуществился, тебе придётся научиться изображать всемогущего сверхчеловека, полностью лишенного слабостей. Ты таковым не являешься, поэтому тебя ждёт нелегкий труд по обузданию своих мелких недостатков. Вся затея полетит к чертям, если кто-то из твоих будущих последователей заметит за тобой хоть толику низменной стороны человечности.
Я открыто засомневался, что столь крайние меры будут необходимы, но демоница переубедила меня одной ироничной сократовской репликой:
- Если всемогущий бог будет ковыряться в носу, ты признаешь его превосходство?
Пришлось сознаться, что даже для такого монстра рациональности как я примитивные представления о "порядочном" поведении в итоге оказываются решающими для оценки иных людей и, потенциально, прочих гуманоидов. Если некто делает то, что я сам для себя считаю непристойным и недопустимым, становится невозможно относиться к нему как, к старшему; в лучше случае я буду почитать такого субъекта равным себе, и ясно, как рисунок молнии в ночном небе, что эту сомнительную привычку во мне взрастило нетерпимое окружение. Наверное, именно на это сетовал описанный Лукой Иисус - "друг мытарям и грешникам".
- Кстати, а куда ты меня ведёшь?
Я молча указал на высящийся впереди недостроенный девятиэтажный дом, походивший на обглоданный скелет великана. Строительная компания успела возвести только основные стены и немедленно разорилась, оставив десятки вкладчиков ни с чем. Уже шестой год к стройке никто не приближался, и высокая заготовка жилья стала приютом бродячих собак, бомжей и наркоманов. Впрочем, они обитали там лишь в холодное время года, а с приходом тепла отправлялись жить в более приятные убежища, чем загаженный бетонный саркофаг. Когда-то дом был обнесен металлическим забором-сеткой, а во дворе хранились стройматериалы, но ушлый народ давно унёс всё, включая неподъемные железобетонные плиты, сдвинуть которые без специальной техники едва ли представлялось возможным, и, конечно же, само ограждение.
На верхнем, девятом, этаже, куда мы вскоре забрались по разбитой, разрисованной неумелыми граффити лестнице, даже стены не были возведены на должную высоту, а потолок и вовсе отсутствовал. Но зато, благодаря дождям, сей этаж выглядел гораздо чище остальных, да и бездомные, будь то люди или животные, предпочитали не устраивать ночлег под открытым небом.