Офицерский гамбит

– Зайдете к Олегу Семеновичу, он обеспечит решение финансовых вопросов, – и с этими словами он вернул папку со своей роскошной подписью Алине Константиновне. Она опять приподнялась, чтобы забрать папку, положенную на край стола, и Алексей Сергеевич, скользнув взглядом по ее отнюдь не величественной в этот момент позе, едва заметно ухмыльнулся. Вот так собачкам раздаются косточки! Видели бы ее те, кто с автобусных остановок взирает на развязную королеву, перемещающуюся по киевским улицам на отменном, натертом горячим воском БМВ! Или те, кто пытается заглянуть в окна ее дорогой квартиры в престижном районе Москвы. Впрочем, все мы, когда зарабатываем на жизнь, забываем, как выглядим. И все-таки она в фаворе, эта непостижимая, многомерная Алина.

– Алексей Сергеевич, – его оторвал от возникшего впечатления голос Ивана Алексеевича, – вы можете назвать издания, куда планируете разместить материалы?

– Да, конечно. – И Алексей Сергеевич перечислил названия газет и агентств, упоминая и перестраховочные варианты на случай форс-мажоров. Хотя знал почти наверняка, что это лишнее. Последние несколько лет все средства массовой информации в России были схожи на военные части: получали указания, ретиво их исполняли, резво докладывали о проделанной работе. Период тихой и жесткой расправы с сомневающимися гордецами четвертой власти был уже далеко позади. Собственно, четвертая власть стала вышколенным подразделением первой, несогласных уже давно уничтожили или выбили из обоймы.

– Хорошо, – подводя итоги, медленно произнес Иван Алексеевич, расклад его устраивал.

– И самое главное, – подытожила Алина Константиновна, – дата вашей поездки, под которую и будут готовиться публикации. Она должна определиться принимающей стороной со дня на день.

Алексей Сергеевич опять посчитал необходимым вмешаться в разговор и объяснить ситуацию.

– Иван Алексеевич, мы предлагаем вам такой вариант решения задачи: сегодня ваше мнение о неформальном визите и перечень поднимаемых вами вопросов будут доведены до сведения Модеста Игнатьевича Никонорова. Я полагаю, что уже к концу этой недели через Алину Константиновну мы сможем согласовать предельно четкий график встреч. Ориентировочно, на вторую половину следующей недели, при необходимости можно уложиться в один день.

– Непременно в один день, – подхватил тот решительно. И затем, обратившись уже к Алине Константиновне, поспешно добавил: – После утверждения даты сообщите мне тотчас и закажите билеты, – тут складки у его рта импульсивно сжались, его уравновешенность корреспондировала с консервативным цветом костюма, прической и даже почти совершенно пустым рабочим столом. Было абсолютно невозможно даже представить себе, чтобы этот человек мог повысить голос или передвигаться в спешке, размахивая руками. После этих слов он спокойно встал, давая понять, что разговор окончен, и Алексей Сергеевич подумал, что этот человек либо определенно имеет русские дворянские корни, либо очень старательно копирует тех великороссийских держателей акций власти, которые сегодня заправляют страной. Уж очень он походит на них…

Уже через четверть часа после встречи Алексей Сергеевич прямо из машины, где он включил свой ноутбук, быстро набрал три абзаца срочного донесения, запаролил текст, упаковал его при помощи специальной компьютерной программы в фотографию и, настроив мобильный телефон, отправил информацию в Москву. Он знал, что не позже чем через час-полтора страница текста, возможно дополненная комментариями его руководства, окажется на столе у Лимаревского. А у того есть доступ к Модесту Игнатьевичу – всесильному координационному центру по корректировке жизни Украины. Тщательно создаваемое в течение последнего года колесо теперь заработало с невероятной, необратимой силой, и уж, кажется, ничто не могло остановить инерцию неудержимой воли тех людей, что взялись повернуть Украину в евроазиатское русло.

Глава третья

(Москва, июнь 2006 года)

Едва Алексей Сергеевич оказался в по-летнему шумном и изрядно пропотевшем зале аэропорта Шереметьево, как тут же был безнадежно затоплен приторным, расплывающимся невидимой облачностью телесным теплом. Возникло непреодолимое желание воспользоваться ладонью в качестве веера, но тут его внимание перехватил приглушенный звонок мобильного.

– С прибытием на родную землю, – услышал он радостно приподнятый голос вездесущего Виктора Евгеньевича, – есть необходимость срочно встретиться. Причем еще до того, как поедете домой. На выезде из аэропорта будет стоять «ауди» черного цвета с мигающей аварийкой, две первые цифры номера «24». Подъедете и с портфелем садитесь в нее, я буду за рулем, чтобы мы могли переговорить в дороге, а мой водитель поведет вашу машину.

Алексей Сергеевич тотчас набрал номер жены и сообщил, что он благополучно приземлился, но его перехватили по важному делу и придется заехать на работу. Аля восприняла эту информацию с обыкновенным спокойствием, она давно привыкла к извилистым поворотам профессии своего мужа. «С тобой все в порядке?» – она пыталась уловить оттенки его настроения, чтобы понять, не произошло ли чего-либо серьезного. «Абсолютно, – ответил он, стараясь придать своему тону веселость, – только по тебе очень соскучился». – «Производственные нюансы?» – лаконично уточнила жена. «Именно». – «Ужин при свечах с бутылочкой красного?» – предложение обдало Алексея Сергеевича телепатической волной ее извечного, не без оттенка вожделения, озорства. «Конечно!»

Артеменко улыбнулся: как же она понимает оттенки его жизни. Они давно привыкли говорить коротко, отменно понимая друг друга по намекам, полусловам, полутонам. Давно научились жить, не отбрасывая теней. Он был безумно благодарен жене за то, что когда в проеме двери появлялся он, то жена позволяла ему заслонять все остальное, в том числе и саму себя. И это было искренне. Предвкушение близкого счастья в один миг наполнило его неодолимым умилением.

Через двадцать минут Алексей Сергеевич пожимал слегка влажную и неприятно липкую руку Виктора Евгеньевича в его служебной машине. Служебные автомобили менялись с непредсказуемой последовательностью, потому запоминать их не было никакого смысла. Как и квартиры, на которых они встречались. Артеменко лишь отметил про себя, что полная нижняя губа его координатора по-детски блестела от частого соприкосновения с языком, и эта последняя деталь – он отлично знал это – предвещала хорошие новости.

– Кажется, все удалось. Настроение наверху, как в Майами. – Виктор Евгеньевич выпускал фразы, как мыльные пузыри, сопровождая их солнечной улыбкой неконфликтного человека. – Но волновались. Не скрою, волновались. Даже переживали. А сейчас нам надо срочно к генералу, времени в обрез.

– Ваши знакомые безупречно организовали блокирование Феодосийского порта, и то, что они не дали вывести на полигоны технику для учений, о чем раструбили по всему свету, очень активно использовали наши лидеры для прямого давления на упрямых «оранжевых» соседей. Двадцатидневная акция протеста – это уровень. Толково! Даже западные газеты написали, что жители Крыма и южных регионов Украины выступили категорически против вступления Украины в НАТО. По сравнению с этим «ошибочная» в кавычках высадка наших морских пехотинцев в курортной зоне кажется мелкой шалостью, проверкой нервного напряжения… В общем, первая серьезная работа получила твердый зачет.

Виктор Евгеньевич, как всякий руководитель, любил монологи. Последней фразой своей тирады как бы подвел черту, и Артеменко было видно, как он светится от радости. Киевская командировка подчиненного удалась. Алексей Сергеевич искоса посматривал на спутника: тот развалился на сидении с видом небожителя, легко и плавно отрывая взгляд от дороги, чтобы оценить впечатление от сказанного. «Ну и чудак, все в нем прямолинейно и выстроено по-военному. Ни иронии нет, ни юмора, только фиксация, анализ и сопоставление. Скукотища!» Но затем добавил самому себе: «А ты тоже не расслабляйся, на Большую землю прибыл! Здесь, а не там, где ты работал, могут быть настоящие подвохи и подсечки».