Страница 11 из 47
Она надменно качает головой.
— Тебе не обязательно это делать. Я не та женщина, которой ты должен давать обещания,
которые ты не собираешься сдержать. Было весело, давай так это и оставим. Если больше никогда
тебя не услышу, это нормально.
Не такой реакции я ожидал от женщины, которую подверг множественным оргазмам за
последние несколько часов. В большинстве случаев они просят проверить мой телефон, чтобы
22
убедиться, что их номер сохранен у меня в контактах. Требуя подробностей — дату и время, когда
их телефон будет звонить.
Отношение Ди — что-то новенькое. И интригующее. И определенно вызывает интерес.
Когда мы идем по ее коридору, я настаиваю:
— Это было бы ужасно… вот только, ты услышишь меня опять.
Она хлопает меня по плечу.
— Конечно. Но если для тебя это не имеет никакого значения, я тоже не собираюсь ждать,
затаив дыхание.
Убираю ее руку со своего плеча и целую ее пальцы. Она смотрит на меня. А потом улыбка на
ее лице сменяется… удивлением. Тоской.
— И не нужно, — подмигиваю я, — просто жди, сидя у телефона.
Потом она снова улыбается. Открывает дверь, но прежде, чем переступить порог, я
наклоняюсь ближе и целую ее в щеку.
— Спокойной ночи, Ди.
Ее ладонь накрывает то место, к которому я только что прикоснулся губами. А ее медовый
взгляд встречается с моим. Со слабым оттенком печали в голосе, она говорит:
— До свидания, Мэтью.
Когда она закрывает за мной дверь, я жду, когда щелкнут все замки на ее двери. Потом я иду
домой, чтобы хорошенько выспаться.
ГЛАВА 5
Вечером в четверг в отеле Waldorf Astoria Университет Колумбия проводит
благотворительный ужин. Как правило, я просто посылаю чек и пропускаю ужин. Но Александра —
одна из организаторов, так что присутствие в обязательном порядке. Хотя воспитание Маккензи —
это полный рабочий день, Александра всегда стремилась к работе и выполняла кучу всяких дел. Как
и многие женщины в ее положении — сидящие дома Манхэттенские мамаши с кучей денег — ей
хочется отдавать себя обществу. К тому же, мне кажется, что благотворительная деятельность
помогает чувствовать ей связь с внешним миром, когда ее повседневная жизнь превратилась в
черную дыру из мультиков, бус из макарон и детских праздников, которые с легкостью могли бы
превратить ее исключительные мозги в кашу. Стивен говорит, что она намного сговорчивее, когда
планирует какое-нибудь событие, но когда наступает непосредственно день Х, она обычно
становится раздраженной. Сучкой… если хотите.
Я вас предупредил.
Я стою рядом с Дрю и Лекси, разглядывая элегантно украшенный зал, заполненный
смокингами и коктейльными платьями, которые надеты на выпускниках университета Колумбия.
Кажется, это будет успех — полно закуски, выпивки, повсюду разговоры и смех. Несмотря на ее
спокойный вид, взгляд Александры бегает по всему залу с точностью, как у опытного снайпера,
сканируя потенциальную мишень.
— Можно мне уже пойти? — спрашивает Дрю свою сестру.
— Нет, — и по тому, как она выплевывает эти слова, я понимаю, что Дрю спрашивает об
этом не в первый раз. — Это вечеринка — ешь, пей, тусуйся.
Дрю скалится.
— Ты точно давно не была на вечеринке. Это не она. Это так, всего лишь повод для старых
теток выгулять свои расшитые бисером платья и померяться каратами в своих брильянтовых
кольцах. — Он делает глоток вина. — Хотя вино — превосходное. Хороший выбор.
Лекси отпивает из своего бокала.
— Вино развязывает языки… и кошельки.
— А текила сбрасывает одежду, — говорю я, водя туда-сюда бровями.
И тут же к нам подходит ну очень большая женщина с черным «улеем» на голове и боевым
раскрасом на лице, в зеленом, как бильярдное сукно, платье.
Еле слышно Дрю отпускает колкости:
— Будем надеяться, что текила здесь надежно запрятана.
23
— Александра, дорогуша, — кудахчет она. — Ты превзошла сама себя! Об этом вечере еще
не скоро забудут!
Лекси скромно прижимает ладонь к белому платью у себя на груди.
— Вы слишком добры, Миссис Синклэр.
Синклэр. Я знаю это имя. Она старая наследница — ее дед сколотил состояние на стали во
время бума строительства в начале века. А ее племянник, ее прямой наследник, убогий
директоришка, сидящий на кокаине. Вот вам урок: Деньги не могут дать вам статус, но они могут
принести вам кучу бед.
Александра переводит внимание Миссис Синклэр на меня.
— Вы знакомы с нашим дорогим другом Мэтью Фишером?
Общество Нью-Йорка сильно походит на банду — если ты нам не друг, или не являешься
частью нашего дела, они не хотят иметь с тобой ничего общего.
— Ах, да, — говорит она. — Ты мальчик Эстель.
Я почтительно киваю.
— Приятно познакомиться с Вами, Миссис Синклэр.
Александра продолжает:
— А с моим братом, Эндрю?
Дрю, всегда джентльмен, приветствует ее с улыбкой.
— Приятно познакомиться.
Глаза Миссис Синклэр сверкают, когда она приветствует его. И она обмахивает себя своей
пухлой ручонкой.
— Нет, мы не встречались… но я наслышана о вас.
— Злостные сплетни, — подмигивает Дрю, — которые оказываются правдой.
Судя по ее учащенному дыханию и румянцу на ее щеках, я бы сказал, что велика вероятность,
что Миссис Синклэр сейчас грохнется в обморок. Это бы точно прибавило веселья этому вечеру. Но
— она держится. Тут мимо ковыляет ее какой-то старый друг, с которым они давно не виделись, и
утягивает ее за собой.
Опять оставшись одни, Дрю делает очередную попытку:
— Ну, теперь-то я могу уйти?
— Прекрати меня об этом спрашивать. Мы еще даже не сели за стол, — шипит Александра.
Дрю молчит… но он близок к тому, чтобы начать выть. И когда он снова начинает говорить,
то делает это за нас обоих:
— Но я не хочу здесь находиться. Я пришел, поулыбался, выписал чек. И в отличие от
некоторых, мне есть чем занять свое время.
И прежде чем ссора успевает стать слишком жаркой, кто-то в зале привлекает внимание
Александры. Ее глаза расширяются, а на лице… разочарование. Она игнорирует своего брата и
продолжает таращиться. Дрю и я следим за ее взглядом.
И вот, когда я вижу ее.
Практически у каждого парня есть такая женщина, из прошлого. У некоторых печальных
сукиных сынов, даже не одна. Девушка, которая его использовала, разбила ему сердце, разрушила
его самооценку. Говорят, первый порез — самый глубокий… и она порезала меня прямо до кости.
Шекспир писал: «Цветущее лицо — и сердце змея!» И если бы я не знал лучше, я бы
поклялся, он написал это, думая о Розалин Николетте Дю Буа Каррингтон.
Мы повстречались на втором курсе Колумбийского Университета, и серьезно встречались два
года. Розалин умная очаровательная опытная наездница. Ее не интересовали вечеринки братства или
походы в бар. Вместо этого она предпочитала проводить свое время в интеллектуальных беседах об
искусстве и путешествиях. Я думал, она была идеальной: женщина, на которой я бы женился, завел
бы детей — девушка, которую бы я любил, когда она была вся в морщинах и седая, и которая
любила бы меня в ответ.
Салли Дженсен могла быть первой девчонкой, в которую я влюбился, но Розалин… она была
последней.
Я не видел ее с выпускного. Шесть лет. Но она выглядит в точности так же — лицо в форме
сердца; классическое, но с высокими скулами, которые заставляли выглядеть ее как умудренной
24
опытом, так и невинной; кристально-голубые глаза, экзотически-суженные; пухлые улыбающиеся
губы; густые распущенные волосы; и высокое стройное тело, которое любого мужчину поставит