Тайна Бреши

Только один человек вернулся раньше. Джина Мерфи. Ее глаза открылись через две минуты и тридцать пять секунд, она закричала и схватилась за голову так, словно ее раздирало на части. Крики не прекращались в течение минуты, пока Трэвис с помощниками несли ее в медпункт. По пути Джина умудрилась вытолкнуть «Пробку» из головы – еще один элемент интуитивного контроля, достаточно захотеть, чтобы «Пробка» вышла, – но боль не исчезла. Смерть положила конец ее страданиям – именно в то мгновение, когда ее уложили в постель. К этому моменту кровь текла из всех отверстий на ее лице, в том числе и из глаз. Армейские патологоанатомы сделали вскрытие на следующий день. Как и следовало ожидать, результаты не имели аналогов в медицинской литературе. Джина умерла от разрывов и кровотечения в мозге, в неокортексе. По словам врача, складывалось впечатление, что кто-то взял радиальную пилу и начал пилить внутри ее черепа, но каким-то непостижимым образом сам череп не пострадал.

Особую тревогу вызвали вопросы, на которые ответов не нашлось. И прежде всего: что пошло не так? Являлась ли биохимия причиной несчастья Джины? Быть может, она неправильно использовала «Пробку»? Джина хотела пережить одно воспоминание, как это делали многие до нее – день рождения брата, на который она не попала. Однако исследователям не удалось узнать ничего нового. Как и в случае с многими другими объектами, «Тангенсу» не хватало знаний. Теперь все понимали: человек мог погибнуть, пользуясь «Пробкой», и жертва не расскажет, что произошло.

Трэвис следил за временем по своему телефону.

Прошло две минуты и тридцать пять минут.

Он немного расслабился.

Три минуты и десять секунд.

Пятнадцать.

Шестнадцать.

Пэйдж дернулась рядом с ним и втянула в себя воздух.

– Проклятье, – прошептала она и приподняла голову, лежавшую у него на плече. – Один за два… – Женщина потерла лоб, явно чем-то потрясенная. – Я все объясню, пока мы будем ждать самолет.

Глава 06

Прежде чем они вернулись в жилой комплекс, Пэйдж позвонила Бетани Стюарт – одной из самых молодых сотрудниц «Тангенса». В свои двадцать пять лет Бетани была едва ли не умнее всех остальных. Она взяла трубку после второго гудка и ответила бодрым голосом, хотя часы показывали четыре утра.

– Мне нужны досье отдела транспортных средств с фотографиями всех жителей города Орей, штат Колорадо. Выдели досье женщин в возрасте за шестьдесят и пришли на мой компьютер.

– Займет пять минут, – ответила Бетани.

Досье пришли через три, еще две минуты у Трэвиса и Пэйдж ушло, чтобы найти Кэрри Холден. Она перекрасила волосы в темный цвет, но в остальном мало изменилась. В Орее она жила под именем Ребекки Хантер.

В двадцать минут пятого они уже находились в воздухе. Хотя у «Тангенса» не было самолета в пределах Пограничного города, небольшой флот имелся на базе Национальной гвардии ВВС в Каспере, в десяти минутах полета.

Самолет «Гольфстрим V», в котором они летели вдвоем, мог взять на борт восемнадцать пассажиров. Голоса пилотов заглушал шум двигателей. Трэвис выглянул в иллюминатор, когда они набирали высоту, но внизу царил мрак. Ближайшие города представляли собой едва различимые пятнышки света далеко за границами зоны отчуждения, окружавшей Пограничный город.

Несколько минут они молчали. Когда самолет набрал нужную высоту, двигатели заработали в другом режиме, и разговаривать стало удобнее.

– Ты думаешь об этом, – сказала Пэйдж.

Она даже не стала задавать вопроса или уточнять смысл фразы.

Это поглощало почти все мысли Трэвиса в последнее время.

Он кивнул, не глядя Пэйдж в глаза.

Четырнадцать месяцев назад после двух лет отсутствия, ставшего следствием предыдущих событий, Трэвис вернулся в «Тангенс». Четырнадцать месяцев он занимался тем же, что и остальные обитатели Пограничного города – помогал изучать объекты Бреши, как новые, так и старые, – и одновременно старался восполнить пробелы в своем образовании, которым обладали все в «Тангенсе». За десять месяцев Чейз сдал эквивалент экзамена по высшей математике за четвертый курс Массачусетского технологического института, а также освоил физику, химию и биологию на уровне студентов выпускного курса. Однако его коллеги часто шутили, что знания не имели особого значения, когда приходилось иметь дело с объектами Бреши. Самые умные люди Земли были подготовлены к работе с устройствами, появлявшимися из нее, ничуть не лучше, чем ласточки. И все же Трэвису нравилось разговаривать с коллегами на одном с ними языке, и он обнаружил, что его восхищение перед Брешью только увеличивается по мере того, как он обретает все новые и новые знания. Словно он смотрел на небо через мощную оптику.

Но самое главное, теперь он мог заниматься в Пограничном городе научной работой, стал настоящей его частью – вносил свою лепту в общее дело, а не был посторонним, оказавшимся на чужом месте.

Но вернулся он сюда совсем по другой причине.

Это было чем-то совсем иным.

– Ты думаешь, существует связь? – спросила Пэйдж. – Между тем, что происходит сейчас… и твоей историей?

– Я постоянно об этом думаю, – ответил Трэвис. – Всякий раз, когда появляется что-то новое, я спрашиваю себя: может быть, все начинается? Я знаю, что рано или поздно получу положительный ответ.

Вопрос был сложным, но Трэвис свел его для себя к самым простым вещам. Как выделенные заметки в презентации в «Пауэр Пойнт». Или нечто вроде черных мух, круживших над его головой.

Первая часть не вызывала сомнений: наступит момент, когда «Тангенс» научится посылать при помощи Бреши сообщения в прошлое – по туннелю из настоящего, вопреки его сопротивлению, и они появятся из Бреши до того, как будут написаны. У Трэвиса имелись все основания так думать – два таких сообщения уже были получены. Пэйдж из будущего и Трэвис из будущего отдали жизнь, чтобы их отправить – этот процесс всегда оказывался фатальным.

Имелись многочисленные подробности, но все сводилось к одному: приближалось нечто плохое. Нечто, способное унести двадцать миллионов жизней. И в ответе за них будет Трэвис, у которого не останется выбора – альтернативный вариант окажется еще ужаснее.

Пэйдж из будущего – возможно, ей пришлось действовать, основываясь на ограниченной информации, – противилась его решению, в чем бы оно ни состояло. Ее послание в прошлое содержало приказ самой себе убить Трэвиса, чтобы ему помешать.

Трэвис предотвратил ее ход, отправив собственное послание – точнее, посланца: продвинутый портативный компьютер, который назывался «Черный дрозд», но почти все знали его под именем «Шепот». «Шепот» появился еще раньше в прошлом, чем послание Пэйдж самой себе, и в его задачу входило манипулирование людьми и изменение истории для того, чтобы Трэвис оказался возле Бреши в тот самый момент, когда из нее появится записка Пэйдж.

Что и позволило Трэвису его перехватить.

В настоящий момент Чейз и Пэйдж имели лишь смутное представление о том, что все это значило. Они послали из будущего совершенно противоположные указания, и каждый заплатил за них жизнью. Их жертвы отличались лишь тем, что письмо Трэвиса было отправлено после записки Пэйдж – иначе и быть не могло, ведь оно являлось ответом. Значит, он знал то, чего не знала Пэйдж?

На этом все заканчивалось. Трэвис из будущего скрыл детали, несомненно, опасаясь, что иначе его нынешнее «я» полностью отойдет от дел. И теперь ему ничего не оставалось, как ждать. Ждать знака, что все начинается. Первое звено цепи, которое утащит его вниз, в темноту.

Вниз, к ужасным событиям.

– Давай не будем зацикливаться на этих мыслях, – предложила Пэйдж. – Станем решать проблемы по мере их поступления. Если повезет, мы раньше погибнем, и нам не придется ломать над ними голову.

Человека в белой парке звали Доминик, но его заказчики этого не знали. Может быть, у них имелась для него кличка или, что представлялось более вероятным, номер, но если и так, они никогда их не использовали, когда обращались к нему. Они вообще к нему не обращались. Просто звонили и давали указания. Только им был известен номер синего сотового телефона.