Возвращение домой

Вот они, последние метры! А дальше – колья с рядами «колючки», а за ними – «паутина», тончайшие пластиковые нити, шершавые и колючие. Они резали одежду, живую плоть, в металл же вцеплялись целыми мотками. В такую «паутину» попадёшь, считай, пропал! Штучка против живой силы противника. Её только кусачками из специального, очень твёрдого сплава (сплава пяти металлов!) можно было перекусить.

– Моралис, – пошёл! Нэру, прикрытие! – Барклиф отдал короткий приказ, а сам опустился прямо в воду на колено, провожая своих солдат взглядом. Метры от камышей до «колючки» они преодолели одним стремительным броском, действуя так, как их учили на занятиях. Мысли о том, что это всего лишь учения, ни у кого уже не возникало. Наверное, пример лейтенанта, его серьёзность, собранность, всё его поведение передались группе.

Моралис работал кусачками, лёжа на спине, а Крис полулежал рядом, опираясь локтем в землю, постоянно оглядывался по сторонам, поводя дулом автомата.

Ну, прямо спецназ или группа захвата! С такой серьёзностью в каждом движении! Джейк, глядя на них, даже улыбнулся невольно. Барклиф заметил эту улыбку, сверкнул глазами, сердито хмурясь, и вдруг приказал, сопровождая слова взмахом руки: сигнал «вперёд!».

– Тайлер! Пошёл!

Джейк рванул вперёд, проскочил первым в освобождённый участок, скатился вниз в неглубокую ямку, и затаился. «Паутина» была теперь на его совести. Положив автомат рядом с собой, он осторожно снял с пояса кусачки. Чувствуя на себе пристальный взгляд Барклифа, Джейк вдруг подумал с усмешкой: «Не ошибусь! И не жди!» Опасные нити рвались с сухим треском, как старые прогнившие нитки, падали на землю с кольев, свисали вниз, как макароны, серебрились в утреннем тумане. На них конденсировались капли воды, и сейчас эта вода стекала по рукам, в рукава комбинезона, вызывая нервный зуд.

Всё! Даже руки устали!

Джейк отбросил нити в сторону кусачками, сжимаемыми в одной руке, чуть обернулся: «Проход свободен, господа!» Подал знак своим, а сам отполз назад, за оружием. Они прыжками, без единого шороха, проскочили вперёд и спрятались в старой воронке. Джейк скатился в эту воронку последним, и Барклиф, встретив его взгляд, укоризненно упрекнул:

– Оружие, рядовой, нужно всегда держать при себе. Тебе повезло, что это не война, и рядом нет часовых…

– Виноват, господин лейтенант, – Джейк ответил чуть заметным прищуром синих глаз и совсем невиноватой улыбкой. Не так должен вести себя человек, признающий свою вину. Они незаметно вступили на тропу глухой войны, когда обе стороны не объявляют о её начале, но при этом всячески стараются ударить противника побольнее при всяком удобном случае, используют каждый подходящий момент.

– Приготовить накидки! – приказа Барклиф и отвернулся. – Здесь могут быть ловушки…

Они развернули накидки, закутались в них почти с ног до головы. Ткань эта, очень тонкая наощупь, спасала от радиации при взрыве мин с радиозарядом. Если успеешь спрятаться, то какое‑то время можно переждать даже газовую атаку, поры ткани фильтровали воздух от всех вредных примесей.

– Через три метра отсюда, если идти точно на север, начинается траншея с ходом сообщения на КП, – Продолжал Барклиф, застёгивая застёжку своей накидки под самым подбородком. – Нэру и Моралис идут первыми, ждут нас. Потом через две минуты – Арнольд и Аншем. Я и Тайлер – будем прикрывать вас. Ясно? Первая пара – пошла!

Они уползли в туман почти беззвучно, только накидки чуть слышно поскрипывали. Барклиф, приподнявшись над краем воронки, сколько мог, провожал своих солдат глазами. Точно выждав положенное время, отправил вторую пару. Джейк украдкой следил за лейтенантом, а сам вытирал мокрым рукавом автомат от росы.

– Тайлер! Пошёл первым!

Джейк не мешкал, легко прыжком рванул вверх, ухватившись за осыпающийся край воронки левой рукой, в правой – он держал холодный и мокрый автомат. Пригибаясь к земле, преодолел эти три метра. Пришлось ещё пробежать несколько шагов вдоль по брустверу, видимо, в спешке взял чуть правее… А вот и свои!

Барклиф бы уже здесь и, глядя со злой усмешкой, упрекнул опять:

– Много ошибок, рядовой… Это не прогулка…

– Виноват, господин лейтенант, – снова ответил Джейк, выдержав этот прожигающий взгляд, а потом добавил с иронией: – Это не прогулка, это учения…

– Твоё счастье, что не настоящая война! Ты бы давно уже был мёртв! – Барклиф не растерялся, он никогда не испытывал нужды в едком слове. В этом с ним тягаться тяжело, да и момент не тот.

Какое‑то время они просто сидели, отдыхали, а лейтенант крутился, оглядываясь и прикидывая что‑то в уме. Туман рассеивался быстро, отходил в низину, к болоту. Воздух стал легче, но не потерял прежней свежести. Здесь, на укрепбазе, было тихо, лишь откуда‑то справа, со стороны поля, доносились крики и рёв двигателей, там шла атака, атака по всем правилам: с наступлением, обстрелом, с захватом позиций противника. Хорошо ещё, что без рукопашной…

– Значит, так! – произнес, наконец, лейтенант. – Аншем, Моралис и Нэру – на вас подавление огневых точек противника. Идёте прямо по траншее, она упирается в позицию с артиллерийской установкой. Ваше появление будет означать подавление огневой точки противника. Потом – всё! Ваша задача выполнена! А мы… – он посмотрел на Эши, необычно серьёзного и даже сурового в этот момент, перевёл взгляд на Джейка. – Мы с вами, ребятки, займёмся Наблюдательным и Командным Пунктами. Там сейчас все наши гости, поэтому я надеюсь на вашу старательность… А теперь, по моему приказу, одновременно – пошли! – последнее слово Барклиф почти выкрикнул и первым, вскочив с места, рванул по траншее вдоль. Они разделились, каждая группа в свою сторону. Джейк бежал следом за лейтенантом, нагнал его легко и сейчас смотрел ему в спину. В который раз уже за это утро? За ними, не отставая, бежал Эши. Маленький и ловкий, очень быстрый и сметливый парень. Арнольд и сейчас не отставал, мчался во всю прыть, выставив автомат, будто собирался поливать огнём каждого встречного.

Поворот! Ход сообщения был ниже траншеи и умже. Ещё одна траншея с пулемётными ячейками. Опять поворот! Только бы лейтенант не заблудился в этом лабиринте! Джейк на бегу не глядел по сторонам, но краем глаза заметил в стороне в нескольких метрах вдоль траншеи ряд «колючки». В ней зияли прорехи – другая бригада уже успела поработать здесь. Интересно, какая? Первая или вторая? А, может, – и пятая! Там все парни прыткие, как наш лейтенант! А вот и они сами! Точно, пятая! Это они обогнали даже десант…

Ближе к КП все окопы и траншеи оказались заполнены солдатами. Затаившиеся, скорчившиеся на дне, все с оружием, в накидках, а из‑под касок – внимательные и почему‑то испуганные глаза. На мертвенно‑бледных лицах…

Они пробегали мимо, чуть не наступая на ноги, на руки. Всё это проносилось перед глазами, как в кошмарном калейдоскопе, только вот картинка везде одинаковая…

Барклиф вдруг остановился. Из‑за его спины в накидке Джейк не сразу разглядел лейтенанта Каменски, «папу» пятой бригады. Он крикнул что‑то Барклифу, и в голосе этого уже немолодого человека Джейк уловил нескрываемую тревогу и ожидание чего‑то непонятного, ужасного.

– Отменили… отменили учения! – Эши больно ткнул автоматом в спину, засопел растерянно.

– Война! Сиона объявила войну!..

Эти слова, как гиря, ударили по голове, их тяжесть провалилась ещё глубже, застряла в горле, лишая возможности дышать. Неприятный, липкий комок ужаса, первобытного, животного, сдавили внутренности. «Зачем? Зачем они так?»

– А мы здесь в войнушку играем… – с горькой усмешкой произнёс вдруг Эши и выдохнул.

– Молчать, боец Арнольд! – Барклиф крутанулся на каблуках, через Джейка глянул на Эши. – Никакой паники! Я запрещаю!

«Ведь они же не хотели войны!.. Как же Малиновски? А Его Величество?.. Зачем? Для чего?..» – сам Джейк молчал, видя перед собой огромные глаза лейтенанта Барклифа и растерянную, по‑мальчишески беспомощную улыбку Эши. Нет! Не паники боялся сейчас Барклиф, его волновало одно: не дать своим солдатам почувствовать страх за свои жизни, испугаться противника, растеряться. Нет! Сейчас ими должна двигать злость, месть, жажда справедливости, но ни в коем случае не страх и отчаяние.