Возвращение домой

Нет! Джейк мотнул головой, прогоняя эти мысли… Мама!!! Где ты?! Помоги!!! Скажи, что это не так, ведь ты же знаешь правду, знаешь всё!

– Третья бригада! Стройсь! – «Спасибо тебе, лейтенант, огромное спасибо! – подумал Джейк, вставая. – Если бы не ты, я свихнулся бы прямо сейчас, за этим же столом…»

* * *

Лейтенант Бриггс сидел за столом, у окна, просматривая полученные документы для личных дел своих подопечных. Компьютер на столе, настроенный на голос, по приказу отпечатывал листы с данными со своего экрана, а Бриггс раскладывал их ещё тёплыми по папкам и прикладывал к каждой печать с номером. Бумажная волокита. Бюрократические традиции. Но без этого – никуда!

Бриггс любил заниматься такой работой. Торопиться некуда. Никакой нервотрепки с новым пополнением. Не нужно ни на кого кричать, заставлять маршировать, бегать вместе с ними по плацу. Здесь проще и спокойнее…

…Она вошла совершенно бесшумно, переступила порог, двери закрылись без звука. И даже часовой, который обязан докладывать о каждом, остался стоять на улице, у порога комендатуры. Бриггс уже и не помнил, зачем поднял взгляд на дверь, хотел, наверное, вызвать кого‑то, но при виде гостьи, онемел разом, лязгнул зубами, закрывая рот.

Женщина, удивительно красивая, поразительно красивая, стояла, глядя на него, и молчала. Словно давала возможность разглядеть себя получше.

Высокий лоб, открытый, только несколько тоненьких прядочек из растрепавшейся причёски упали на него, отбрасывая тени. Большие серые глаза под тёмными, плавно изогнутыми бровями, прямой аккуратный нос и красиво очерченные губы без следа помады. Платье без рукавов, только с лямочками, из серебристо‑коричневой ткани добавляло глазам глубины и какой‑то скрытой серьёзности. Тонкие, гибкие руки, запястье правой перехвачено тесьмой: на тесьме – сумочка‑мешочек по последней моде, из ткани под цвет платья.

Прекрасное видение! Откуда здесь, в армейской части, взяться такой красивой женщине?

Бриггс моргнул несколько раз с мыслью: «Спятил!», но незнакомка не исчезала. И тогда он понял: это гриффитка! Она, наверно, к Барклифу! Да, не иначе: к нему! Лейтенант Барсаков говорил, нашего Барклифа женщины любят, даже сами предлагают знакомство… Интересно, и что в нём такого? Чего они в нём находят? Красивый, конечно, особенно, когда в форме, но ведь это не главное… Те, кто его знает, говорят: жестокий он и мстительный… Из тех, кто себе на уме…

– Вы, наверное, к лейтенанту Барклифу, мисс…? – спросил Бриггс, зачарованно глядя на гостью.

– Миссис Тайлер! – поправила женщина. – Но можно и без этих формальностей…

– Вы проходите, садитесь, – Бриггс вскочил, как галантный кавалер, проводил даму до кресла, усадил, заговорил суетливо: – Садитесь‑садитесь, госпожа Тайлер… Выпить, конечно, предложить не смогу: сами понимаете – военная часть, не положено. Но долго ждать не заставлю, – с этими словами он выскочил из комнаты, на ходу – ещё дверь не закрылась – закричал что‑то часовому. Вернулся почти сразу. Женщина сидела неподвижно, сложив руки на коленях, смотрела в одну точку и ждала. Прямая спина, расправленные плечи, красивая шея с изящно посаженной головой. Королева – и только! Эти гриффитки знают себе цену и умеют хорошо показать себя, без единого изъяна! «Повезло же Барклифу, – думал с завистью Бриггс, не сводя с гостьи жадных глаз, – отхватил себе такое сокровище! И молодая ещё, лет тридцать, по людским меркам. Хотя, нет, старше, должно быть: гриффиты стареют медленнее, по внешнему виду им точного возраста не дашь… Но ведь надо же! Повезло‑то как!» Бриггс сокрушался, страдал, завидовал, мучился до тех пор, пока в голову не полезли совсем уж откровенные мысли… И тут вдруг женщина повернула к нему голову, гневно сверкнула глазами и произнесла с убийственным спокойствием:

– Знаете, лейтенант, у меня есть законный муж, поэтому постарайтесь успокоиться, пока не поздно…

– О, извините, мисс… миссис… – Бриггс покраснел от смущения, затараторил: – Простите… Вы не подумайте что‑нибудь плохое, Бога ради… Извините!..

Барклиф ворвался, стремительный и быстрый, остановился только возле стола, сверкая гневными глазами (а ведь с утра был в хорошем настроении; опять, видимо, что‑то не так), посмотрел на Бриггса сверху вниз и спросил нетерпеливо:

– Что у вас, лейтенант? И говорите побыстрее: моя бригада на турниках с одним сержантом…

Бриггс даже ответить не успел, как Барклиф сам заметил гостью, поднявшуюся из кресла ему навстречу.

– Посторонние в части?! Кто посмел пропустить? Дежурный у КПП? Разболтались совсем… – Барклиф глянул в окно на здание КПП, на дежурного у ворот, а потом шагнул к двери.

– Подождите, лейтенант! – женщина преградила ему путь, выставив вперёд руку. – Тот мальчик не при чём. Не нужно его наказывать, прошу вас! Ему пришлось меня пропустить… Из‑за ГРИН‑карты, ведь запрета на них не поступало…

ГРИН‑карта – особый пропуск, выдаваемый работникам секретных организаций, занятых разработкой материалов государственной важности. Люди с такими про‑пусками имели доступ во все государственные структуры, кроме ОВИС, ведь те были сами себе хозяева… Государство в государстве…

И точно, запрета на посещение военных частей, имея ГРИН‑карту, не поступало. Может, просто бургомистр Тонненг из‑за кучи навалившихся проблем, связанных с войной, забыл об этом? Ведь запретили же все связи с «гражданкой»: встречи с родными, звонки и переговоры и, тем более, увольнительные. Такими привилегиями могли пользоваться лишь офицеры, но не солдаты…

– Я работаю в лаборатории, мистер… – произнесла гостья с улыбкой, протягивая руку для рукопожатия.

– Мистер Барклиф, леди, – он принял её руку, легонько сжал, – для вас же просто: Дэвид Барклиф! – он мгновенно, на глазах изумлённого Бриггса, превратился в совершенно другого Барклифа, Барклифа, незнакомого никому в этой армейской части. Ходячее воплощение вежливости и воспитанности. И откуда что взялось?!

– И что же могло привести такое прелестное создание в эти стены? – Барклиф улыбался очаровательной улыбкой. Видимо, за эту улыбку его особенно и любили женщины. Добрую, искреннюю, завораживающую…

– Я даже и не знаю, сможете ли вы мне помочь! – женщина улыбнулась в ответ, попадая под очарование лейтенанта.

– Я к вашим услугам, во всяком случае! – произнёс Барклиф с чуть заметным наклоном головы.

– Моё имя – Глория Тайлер! – наконец представилась гостья. Барклиф, услышав знакомую фамилию, чуть напрягся, насторожился, пытаясь угадать, о чём пойдёт разговор. – Я знаю, мой сын находится в этой части, – она напрямую выложила цель своего визита и по тому, как нахмурились брови лейтенанта, поняла: обратилась к кому нужно. Этот человек знает что‑то, и она не уйдёт, пока он всё не расскажет.

– Извините за возможную бестактность, но хотелось бы знать, как вы об этом узнали. Меня, знаете ли, несколько удивляет ваша уверенность. А вдруг вы ошибаетесь, Глория? – взгляд Барклифа неожиданно помрачнел, он словно задумался о чём‑то для него важном.

– Нет, господин Барклиф, – голос Глории вновь стал официальным и даже как будто сухим, – в этом я уверена. Мне придётся вас огорчить, но свой источник я назвать не могу.

– По распоряжению бургомистра мы не имеем права разрешать встречи военнослужащих с их родственниками. Никаких сообщений, никаких звонков, леди, – Барклиф усмехнулся, пожал плечами с виноватым видом. – Извините, но помочь вам я не смогу ничем. И никто другой не поможет! – категорично добавил он.

– Но он здесь, да?! Вы этого не отрицаете?

– Но и не подтверждаю! – Барклиф осторожно взял Глорию под локоть, повёл её к двери со словами: – Пойдёмте на улицу, здесь душно!

Они вышли, а Бриггс, проводив их взглядом, произнёс неприязненно:

– Бабник…

При появлении Барклифа часовые у порога комендатуры вытянулись, замерли, сжимая оружие. Всё также поддерживая Глорию, Барклиф помог ей спуститься со ступенек, а потом сказал с напускной беззаботностью: