Возвращение домой

– Хочешь спать? А может, поешь сначала? У меня осталось кое‑что с ужина. Я разогрею. Это всего несколько минут. Будешь?

Джейк кивнул согласно, устало опуская голову на грудь и закрывая глаза. Всего через пять минут он уже жевал что‑то аппетитное, сильно напоминающее ему гриффитскую кухню, но при этом совсем не чувствовал вкуса, будто ватой давился: наверно, потому, что сильно хотел спать.

А Гаргата рядом расстилала огромную двуспальную кровать, ходила по комнате туда‑сюда неслышно и всё рассказывала, рассказывала что‑то. Джейк не слушал её или если и слушал, то лишь краем уха, но вздрогнул от неожиданного вопроса:

– Ты с матерью когда последний раз на связь выходил?

Джейк встретил её встревоженный взгляд, понял: что‑то нехорошее случилось, – и сон как рукой сняло:

– Серьезное что‑то, да?

Гаргата повела плечами, будто мёрзла, а может быть, то, о чём она подумала в этот момент, было ей неприятно.

– Корабль на пути к Ниобе был захвачен… Захвачен пиратами с Улиссы.

– О‑о‑х! – Джейк тяжело вздохнул, отвёл глаза.

О, он мало думал о матери, очень мало, особенно в последнее время.

– Только не бери в голову! Всё уже устроилось. Всех, кто имел государственную ценность, выкупили почти сразу. Сам Император отдал распоряжение… Я связывалась три дня назад с Ниобатой: все уже дома, и карантин прошли, сейчас проходят курс реабилитации. – Гаргата улыбалась, но по лицу её Джейк видел: за этой улыбкой скрыто столько недавних переживаний, искренних дружеских переживаний.

– А я ничего про это не знал, – прошептал Джейк чуть слышно, ставя тарелку себе на колени. О еде он совсем забыл, и есть окончательно расхотелось.

– Тебе не до этого было, правда? – Гаргата ободряюще коснулась его плеча и тут вдруг, заметив повязку, круто сменила тему разговора:

– С рукой у тебя что, Джейк? Почему молчишь? Давай же, давай помогу…

Она ловко распутала тугой узел мокрой повязки, один взгляд на рану – и тут же краткий вопрос:

– Стреляли? – Джейк молча кивнул в ответ. – Я обработаю без анестезина, так быстрее заживёт. Ты не против? – Джейк снова кивнул. Он сейчас был готов, что хочешь стерпеть. И стерпел. Терпел, молчал, и думал. Мама, мамочка, милая моя мамулечка. А я‑то, дурак, всё думал, почему никаких вестей от полковника Дарлинга? Почему из дома за всё время ни одного сообщения? Даже отец молчком! Даже он не связался! А никто ничего не знал попросту. Для всех в Гвардии я до сих пор дезертир и преступник. И отец ничего не знает. Если б знал, попытался бы хоть что‑нибудь сделать…

– Я как увидела твоё фото в местных новостях, сразу подумала, что с головой моей не всё в порядке, – заговорила Гаргата, накладывая асептический бинт. – Узнала, вроде, сразу, но чтоб тым – в диверсионной группе?! Да ещё у нас, на Гриффите. Мне Глория говорила, ты был кем‑то там, при Императоре. А тут какие‑то диверсии, шпионские страсти. Враньё ведь всё это, правда? А тут ещё это вознаграждение. Люди точно ошалели. Для нашей жизни пятьдесят тысяч – хорошие деньги, очень хорошие. Даже у нас в Отделе во время дежурства разговоры всё только про тебя. И как ты жив до сих пор, удивляюсь?

– Я и сам удивляюсь! – Джейк усмехнулся. Подробности всех своих недавних похождений ему и самому вспоминать не хотелось, не то, что рассказывать. Да и Гаргата была не склонна к долгим разговорам, собирая аптечку, сказала только:

– Ты ложись, Джейк, тебе поспать сейчас нужно. Прямо сразу и ложись. А мне ещё съездить надо на старую квартиру, присмотреть кое‑что из вещей. Побудешь один? – Джейк кивнул опять. Чего ему, собственно, бояться? Гаргату он давно знал. Она старая мамина подруга, они росли вместе, в одном интернате. И дружат семьями уже много лет. Ей можно доверять.

И только когда засыпал, в уме родилась подловатая, очень нехорошая мыслишка: «А если она едет сейчас не на свою квартиру, а совсем по другому адресу? А если…» Нет!! Нет! Как можно вообще так думать о Гаргате?! Мама бы тебя за такие мысли в порошок стёрла… Но всё же, к чему тогда было заводить разговор про вознаграждение?..

____________________

Джейк проснулся сам, его никто не будил.

Открыл глаза и понял, что выспался. Но вставать не хотелось, нравилось просто нежиться в чистой постели, наслаждаться покоем и ничего не бояться. Совсем недавно он только об этом и мечтал: об отдыхе, о возможности почувствовать себя человеком.

Полежал немного, прислушиваясь: тихо. В номере никого. Неужели Гаргата ещё не вернулась? Джейк обеспокоенно закрутил головой, ища часы, приподнялся на локтях. Пятнадцать минут восьмого. Вечер! Уже вечер! Где же Гаргата? Где она пропала?

Вскочил, но надеть‑то нечего. Все его вещи Гаргата сразу в мусор выбросила. Закутался в одеяло, заходил по комнате, подошёл к окну, осторожно отодвинул чуть в сторону тяжёлую ткань портьерной шторы. В глаза ударило солнце. Джейк невольно прищурился, улыбнулся, а тут вдруг услышал, как звякнул домофон, оповещая о приходе хозяйки.

Гаргата рассмеялась, увидев Джейка в таком виде, а тот смутился, чувствуя себя с одеялом на плечах маленьким, беспомощным, по‑детски слабым.

– Что, потерял меня? – догадалась Гаргата.

– Да. – Джейк уселся на кровати, взглянул на гриффитку исподлобья. – Восьмой час вечера. О чём здесь будешь думать? А я тут… – Он не договорил, опустил голову, запустив пальцы в волосы на затылке.

– Не волнуйся, Джейк, я принесла тебе одежду. Неужели ты думаешь, я позволю расхаживать тебе по квартире в таком виде? – Гаргата подсела к Джейку, стала из пакета выкладывать аккуратно сложенные вещи. – Это одежда Клитиса. Надеюсь, ты не против? Новое сейчас совсем не найдёшь. Все магазины закрыты…

Смерив Джейка внимательным взглядом, она произнесла с некоторым сомнением: – Мне кажется, тебе как раз будет. Вы с ним одного роста. Попробуй, примерь.

– А сам Клитис? Арника? Дядя Маркус? Где они все? – Джейк знал, как важна семья для ларинов. Им трудно жить врозь, они плохо переносят одиночество. Почему же Гаргата одна? Да ещё и в гостинице номер снимает? У неё же есть квартира здесь в городе?

Он не очень хорошо был знаком с семьёй маминой подруги. Знал, что муж её имел престижную для гриффита профессию: он был диспетчером в Космопорте. И старший из детей, Клитис, тоже учился в Академии, кажется, на врача. С Арникой Джейк не был знаком совсем. Так, только видел на фото в семейном альбоме у матери.

– Все они сейчас в Марвилле, у родителей Маркуса. Там спокойней, чем здесь. – Ответила Гаргата с грустной улыбкой.

– А как же вы? – вырвалось у Джейка против его воли.

– Меня не отпускают. Я состою в штате дежурных на всякий непредвиденный случай. Кто‑то же должен следить за сохранностью имущества даже тогда, когда Институт закрыт.

Ну, ладно… Одевайся. – Поднимаясь, она чуть коснулась его плеча, спросила участливо: – Ну, как рука? Сильно болит?

– Да нет, вроде. Нормально! – Джейк осторожно прощупал место перевязки. Болело и правду несильно, ныло и временами подёргивало при резких движениях. Но Джейк уже настолько притерпелся ко всякой боли, что эту почти не замечал.

Гаргата прошла в прихожую, снимая на ходу плащ, спросила уже оттуда:

– И как занесло тебя сюда с Ниобы на Гриффит? Да ещё на войну на эту… Глория мне рассказывала, ты в каких‑то почётных войсках… По‑другому бы она никогда не согласилась.

Тебя ведь, Джейк, до сих пор разыскивают. И как ты так умудрился?

Джейк невольно усмехнулся, мысленно задаваясь этим же вопросом: «И как же ты так умудрился, а? Из добропорядочного гражданина превратился в опаснейшего головореза. При этом и сам не понял, как такое могло случиться? Ведь, вроде, не хотел же? Никому зла не желал! Одного лишь и хотелось – выжить! А что делать теперь?..»

Хотелось выговориться, хоть кому‑нибудь, рассказать всё, попросить совета, помощи, хоть каплю сочувствия.

И он рассказал Гаргате всё. О том, как попал на планету и как в часть – подробнее, про остальное – вкратце. Про Кайну вообще умолчал, это он хотел оставить для себя, только для себя. Рассказывал, глядя в пол и ничего перед собой не видя, а Гаргата слушала, не перебивая, молча, стояла на пороге, скрестив на груди руки, прислонившись плечом к дверному косяку. Смотрела, не отрываясь, на его незнакомое ей лицо. Недавняя мальчишеская мягкость пропала, черты стали жёстче, взрослее, а взгляд совсем не затравленный, усталый, страдающий, но без затравленности. Вспомнились эти глаза в момент их первой неожиданной встречи, тогда, в дверях номера, и по спине холодок знобкий пробежал.