Страница 32 из 79
Сёма вызвался вести переговоры. Заглянув в бумажку, он кивнул головой:
— Да, па Емошанскую.
— О-о! — многозначительно произнёс извозчик и покачал головой,— Вам придётся идти пешком. Вот видите этот высокий серый дом, так от него пойдёте влево до сада, а там стоит пожарная дружина, пы пройдёте мимо и спуститесь по Херсонской, а оттуда поднимитесь на горку.
— Ох,— испуганно вздохнул Пейся,— туда же можно проехать, если так далеко!
— Можно,— пожал плечами хриплый извозчик и закашлялся, и вместе с ним начали кашлять остальные извозчики,—можно, но нельзя. Это будет вам дорого стоить,— тихо добавил он.
— Едемте! — вдруг закричал Биня, которому страшно хотелось избавиться от своих денег и перестать наконец бояться жуликов.— Езжайте уже! — властно повторил он.
Они сели в фаэтон — трое на заднее сиденье. Скамеечка впереди оставалась свободной.
— Вот хорошо,— вздохнул Пейся.— Мы можем ехать п смотреть себе по сторонам!.. Ой, какая железная ограда около дома!
По любоваться долго не пришлось. В экипаж с лёту вскочил грузный мужчина и уселся па скамеечке.
— Это моей сестры сып,— вежливо сообщил извозчик.
«Очень приятно,— подумал Сёма,— мне ещё нужно знать его
родню». Настроение явпо ухудшилось.
Вдруг лошади остановились, и двое мальчишек уселись в ногах у пассажиров.
— Это чтоб вам было тепло,— опять сообщил извозчик.— Вам не мешает?..
— А если я скажу, что мешает, он их выбросит? — спросил Сёма у Пейси шёпотом.
— Молчи,— огрызнулся Пейся,— ещё подножки свободные.
Видеть что-нибудь уже было невозможно, потому что ребятишки в ногах подрались друг с другом и по ошибке то и дело щипали то Бишо, то Сёму...
Но тут на какой-то улице сошёл племянник извозчика, вместо него вскочил другой пассажир, который принялся уговаривать Сёму, что ему будет удобнее сидеть на скамеечке. Сёма отказался:
— За свои деньги я могу ехать как человек!
Наконец извозчик, обернувшись к ним, сообщил:
— Емошанская улица, молодые люди!
!!иня залез в карман и дрожащими руками отсчитал деньги. I IriiCH вежливо поклонился извозчику:
— Спасибо, спасибо вам!
— Что ты его так благодаришь? — удивился Сёма.
— Всё-таки любезный человек,— ответил Пейся, провожая глазами фаэтон.— Вот это выезд!
— Не даром катал! Заплатили чистыми деньгами.
Пейся вздохнул с сожалением:
— И ещё надо идти пешком... Где же этот номер двенадцать?
— Наверное, где-нибудь близко.— Сёма остановился и, взяв приятеля за руку, с любопытством огляделся по сторонам: — Вы только подумайте! Справа — дома, слева — дома. Полная улица домов!..
s 1о у Вини не хватило терпения выслушать до конца рассуждения Сёмы.
— Давайте искать номер двенадцать,— умоляющим голосом произнёс он,— стоит же дело! Что вы хотите от меня?
И друзья, задрав головы, припялись искать номер 12.
ГОРОД, ГОРОД...
Около дома номер 12 они расстались с Пейсей. Условившись к вечеру встретиться у реки, Виня и Сёма прошли наверх по крутой деревянной лестнице.
— Стучи,— прошептал Виня, передавая Сёме приготовленные деньги,— стучи!
Но Сёма не решался поднять руку, он вспомнил слова Фрай-мана о собаке, в которую нужно всунуть рубли, и волнение охватило его. Смущённый, взглянул Сёма на Бинго, но в глазах его не было сочувствия.
— Стучи же,— повторил он зло,— пусть будет конец!
Сёма дёрнул дверь. Послышались шаги, и на пороге появился человек в сюртуке военного покроя, распахнутом на мохнатой груди.
— Вам что? — спросил он удивлённо.
— Мы с братом от Фраймана,— тихо сказал Сёма, отчаянно напирая на «эр» и стараясь как можно красивее говорить по-русски.— У нас дело, ваше превосходительство.
— Какое же у вас дело?— насмешливо произнёс человек и, гордо выпрямившись, разгладил усы,— Я слушаю.
— Ваше превосходительство,— взволнованно заговорил
Сёма,— мой брат ожидает призыва! Их восемь человек в семье...
— Так, так...— задумчиво произнёс военный.— И что же?
— И вот оп один из кормильцев. Без него им совсем горе...
— Видите ли,— важно вымолвил его превосходительство,— я думаю...
Но ему помешали высказать, что же он думает. Из комнаты выскочил взъерошеппый худой человек в длинном халате с тростью в руке.
— Ты о чём думаешь, болвап? — закричал он, размахивая палочкой.— Все двери растворил настежь! Мало тебе сквозняков!
— К вам пришли, барин,— смущённо прошептал «его превосходительство» и сразу стал маленьким, как Сёма.
Барин сердито дёрнул плечами и, строго взглянув на пришельцев, кивнул головой:
— Ступайте за мной!
Они пошли. «Моё счастье! — вздохнув, подумал Сёма,— Хорошо, что я ещё не успел дать взятку этому болвану!..» Биня был угрюм и бледен, он не мог понять, что произошло.
— Ну, слушаю,— сказал барин, выбивая прогоревший табак из трубки.— 0 чём вы там говорили?
— Мы думали,— осмелев, сообщил Сёма,— то есть мы вас не видели. И мы думали, что ото он — генерал.
— Да? — важно затряс головой барнп и довольно улыбнулся.— А генерал-то вовсе я!
И по тому, как гордо произнёс он эти слова, Сёма понял, что барину очень хочется стать генералом, но до генерала ему ещё идти и идти! «Может быть,— снисходительно подумал Старый Нос,— он писарь. Может быть...» И Сёма медленно и степенно, по-прежнему напирая на букву «эр», рассказал о судьбе Бини.
— Хорошо,— буркнул барин,— буду иметь в виду.— И, взяв со стола листок, спросил: — Фамилия, имя, отчество, год рождения, вероисповедание?..— Сёма не знал, как приступить к делу, а на него продолжали сыпаться вопросы: — Сёмейное положение, грамотность, объём груди...
Сёма лениво отвечал, с тревогой размышляя, а куда же деть деньги, если эта проклятая собака, как пазло, запропастилась. Неожиданно барип отошёл от стола, перед Сёмой что-то блеснуло, и он едва удержался от радостного восклицания. Собака! Так себе, ничего особенного, дансе не живая, но собака. Прямо на Сёму внимательными, немигающими глазами со стола смотрел толстый мопс с глупым добрым лицом и надписью, висевшей на лапах: «Жертвуйте героям войны».
Сёма облегчённо вздохнул и подошёл ближе. На голове у мопса была такая широкая щель, что в неё можно было супуть чемодан с деньгами.
— Разрешите,— обратился Сёма к барину,— пожертвовать героям?
— Прошу,— любезно согласился хозяин.
Сёма опустил в щель две бумажки, и ему показалось, что мопс подмигнул правым глазом и сморщился, будто собираясь чихнуть.
— Будьте здоровы! — вежливо сказал Сёма не то мопсу, не то «генералу» и, взяв Биню под руку, вышел в коридор.
* * *
На улице Биня спросил Сёму:
— Ну, что ж ты молчишь?
— Не знаю,— честно признался Сёма,— что выйдет из этого. Деньги дали, а дальше?
— Что ты кладёшь мне камни на сердце? — обиделся сын Лурии.
— Нет, зачем же... Я просто думаю, что теперь надо Фрайману напомнить о тебе. Я думаю, что оп с генералом в компании...
Биня задумчиво взглянул на Сёму и покачал головой:
— Плохо нам, Сёма.
— Плохо, Биня,— согласился Сёма, вспоминая все обиды и огорчения детства и наполняясь жалостью к себе и к Бине,— плохо!
— Если б хоть знать точно, что когда-пибудь станет хорошо.
— А кто это знает?..— рассеянно спросил Сёма.— Ты куда?
— Поищу знакомых... Поедем па рассвете?
— Да.
Биня повернулся и зашагал. Сёма долго провожал его глазами. Большой парень! Он мог бы уже стать отцом детей, но он даже не знал ещё мужской одежды. Интересно, давно он носит эту рыжую кофту? И когда он уже оденется, как подобает мужчине? Сёма медленно побрёл по улице. Странное дело! Он думал, что на него будут смотреть и даже указывать пальцами. Парень из местечка! Но в городе никто не замечал его присутствия.
По мостовой взад и вперёд важно шагал городовой с револьвером на толстом красном шнуре. Сёма остановился, посмотрел на него... Слепой пищий с выцветшей шляпой в руках сидел на стульчике возле большого дома. Сёма подошёл и, с любопытст-