Луч во тьме

— Ну как? Все благополучно? Лицо Тамары спокойно, в глазах радость. — Передала Борису. И от него несу вам почту. Кочубей с облегчением вздохнул. Он не при- знался самому себе, что волновался по-особенному... Неужели ему стала так дорога эта Тамара, мужем которой он назвался в интересах конспирации? Тамара ежедневно встречалась с Борисом Кли- мовым-Загорным на трамвайной остановке. Здесь она незаметно передавала ему пакет с листовками. Вечером, возвращаясь домой, она встречала Загор- ного возле кинотеатра «Глория», на Константинов- ской, и он передавал ей свою почту. Иногда сверток бывал довольно большой: бумага или банка с типо- графской краской. Чаще же Борис передавал лишь сводку Информбюро или записку. Сегодня сверток маленький. Тамара быстро шла домой. Она знала, что там ее ждет Григорий Самсо- нович. Сидит сейчас в комнате, что-то читает или пишет и прислушивается, не слышно ли ее шагов... Второй месяц пошел с тех пор, как Кочубей по- селился у Тамары Струц, и она почувствовала, что ее жизнь приобрела смысл, мрачные мысли поки- нули ее. Тамара знает, что нужна организации, и это наполняет ее чувством гордости. Это чувство силь- нее страха. Она берет пример с «доктора», который работает, не жалея сил. Кочубей весь поглощен делами. Партийная орга- низация переключилась на помощь партизанам. От- ряды требуют бойцов, оружия, теплой одежды, раз- ведывательных данных... Обычно он возвращался домой несколько раньше Тамары, с нетерпением ждал ее. Она приносила с собой не только почту от Загорного и важные сооб- щения о ходе работы по восстановлению моста через Днепр, но и домашнее тепло, по которому Кочубей так стосковался за долгие месяцы оккупации. — Скорее к столу,— торопит Тамара.— А то, вижу, сегодня и маковой росинки во рту не было. Как она догадалась, что он сегодня действительно ничего не ел, что любит суп, заправленный поджа- ренным луком? И когда она успевает суп этот сва- рить, где достает пшено для него? 128

Милая девушка! И то, что сегодня у него на душе новая тревога, она тоже почувствовала, хотя не по- дает виду. Да, на душе у Кочубея неспокойно. Утром он виделся с Дмитрием Лисовцем. Лисовец на седь- мом небе от счастья: какой-то Алешка Малый, комсомольский работник из западных областей Ук- раины, обещает ему устроить встречу с представи- телем ЦК партии, прибывшим из Москвы. Лисовец так возбужден, что не хочет слушать никаких дово- дов, не желает даже хорошенько проверить, кто та- кой этот Алешка Малый. Все попытки Кочубея образумить Лисовца ни к чему не привели. Он обиделся и ушел, даже не по- прощавшись. Все это тревожит Кочубея. Как бы Дмитрий не привел провокатора в организацию. Тамара что-то говорит ему, но, увлеченный свои- ми мыслями, он не сразу улавливает их смысл: — Что ты сказала? — Сегодня работать я вам не позволю. Еще ни- когда не видела вас таким измученным. Ложитесь и хоть одну ночь как следует отдохните. — Ишь какой командир. Сказано: хозяйка кон- спиративной квартиры. Вот так по штатному распи- санию именуется ваша должность, гражданка,— шу- тит Григорий, а сам думает: «Она права, надо по- спать. Так и свалиться недолго». И он послушно ло- жится. Крепко спит Кочубей. Тамара прикрыла дверь в его комнату и стала за наборную кассу с верстаткой в руках. Она не раз пробовала осилить наборное дело и кое-какой опыт уже накопила. Не спеша ставит бу- ковку к буковке, из них получается строка, за нею — другая... Не боги горшки обжигают! Она улыбнулась при мысли о том, какое сделает лицо Григорий, когда утром, проснувшись, увидит несколько десят- ков листовок с последним сообщением Совинформ- бюро, которое накануне передал ей Борис. Недавно Кочубей сказал, что, по его подсчетам, подпольная типография сможет скоро отметить боль- шое событие — выпуск стотысячной листовки. Что ж, пусть в этом подвиге будет и маленькая доля ее труда.

Глава седьмая ЖЕРТВА ФАШИСТСКОЙ ПРОВОКАЦИИ 1. Словаки Пауль Коруньяк и Карл Ботка — солдаты отряда по охране участка железной дороги Круты — Плески — зачастили к Ивану Васильевичу Помазу. Вначале они приходили, как в библиотеку,— ме- нять книги. Но постепенно привыкли, стали об- щительнее и откровеннее. Рассказывали доктору об отчем доме, о тоске по близким, по ро- дине. — Зачем ты их приваживаешь?—нервничала Анна Тимофеевна.— В селе есть библиотека, пускай туда и ходят. Действительно, гости сейчас совсем некстати: дом врача стал главной конспиративной квартирой пар- тизанского отряда, действовавшего в Ичнянском лесу. Здесь встречались подпольщики, сюда прино- сили оружие и медикаменты для отправки в лес. Но все же Иван Васильевич решил не закрывать дорогу солдатам в свой дом. Даже если комендант подослал солдат, чтобы вести наблюдения за квартирой врача, то и в этом случае не следовало показывать, что здесь боятся посторонних. Пауль и Карл приходили к Помазам почти каж- дый вечер. Однажды Пауль сказал: — Меня назначили переводчиком при шефе стан- ции. Вчера он телеграфировал в Ровно, что дорогу между Броварами и Бобриком за последние месяцы подрывали десять раз, и просил прислать в Круты отряд карателей. Нужно бы предупредить партизан. Иван Васильевич равнодушно заметил: — Откуда мне знать, где те партизаны...— и по- думал: «Неужели это гестаповская ловушка? Если, 130

мол, партизаны окажутся предупрежденными о вы- зове карательного отряда, доктор Помаз с партиза- нами заодно...» И все же Иван Васильевич преду- предил партизан о том, что передал ему Коруньяк. Пауль не соврал: в Крутах появился отряд эсэ- совцев. Вскоре подпольщики получили новое под- тверждение о том, что Пауль и Карл не шпики. Поздним вечером к Помазам кто-то постучался. — Откройте, скорее откройте! — услышал Помаз тревожный голос Пауля. Доктор впустил его. — Иван Васильевич, беда! Рано утром в Черня- ховку выезжает отряд карателей. Им приказано схватить комсомольца Нещерета и его дружков. Это будет на заре. Врач остолбенел. Он едва собрал силы, чтобы при- творно возмутиться: — Почему вы мне об этом говорите? Я ведь не атаман у этих партизан. Коруньяк смущенно мял в руках шапку, затем молча повернулся и ушел, а Помаз схватил свой саквояжик и вышел из дому. Медлить было нельзя. ...В черном лесу — тишина. Замерли, словно при- слушиваясь к чему-то, вековечные дубы. Доктор спешил к Федору Романенко, надеясь, что тот най- дет способ предупредить партизан о нависшей над черняховцами опасности. Вот и хата Романенко, но Федора дома не было: недавно он повел людей в отряд. Возле опечален- ного Ивана Васильевича вертелся сын Федора — ма- ленький щуплый мальчонка. — Я знаю, куда идти. Пошлите меня, дядя Ваня. Помаз поглядел на жену Федора. Она кивнула головой, и доктор сказал мальчику: — Поскорей найди Василия Филоненко и пере- дай ему эту записку.— Иван Васильевич наскоро набросал несколько слов.— Если схватят немцы, записку проглоти, слышишь? Никому, кроме отца или дяди Василия, не отдавай. И на словах запомни: в Черняховку поехали каратели арестовать его пле- мянника Николая. Понял? Мальчик кивнул и побежал отыскивать Фило- ненко, но было уже поздно. На рассвете в Черня- 131

ховку влетела машина с эсэсовцами. Они схватили Николая Нещерета, его дружков Василия и Сашку, Николая Зеленского, Лаврентия Москаленко. — Допрыгались, голубчики! — кричала какая-то злая женщина.— И на вас нашлось божье наказание. Эсэсовцы швырнули арестованных в машину и умчались. А в это время из лесу выкатилась подвода. Партизаны, сидевшие рядом с Василием Филоненко, были вооружены. Василий остановил коня возле усадьбы Якова Бородая. — Так получилось,— грустно рассказывал им Бо- родай.— Я просил, даже приказывал уходить им в лес, а им все мало было: дескать, еще больше собе- рем оружия для партизан. Провал в Черняховке очень опечалил подполь- щиков. Единственным утешением было то, что Ко- руньяк и Ботка и в этот раз сказали правду' Не- ужели они настоящие друзья? Может быть, их сле- дует привлечь к подпольной борьбе? Анатолий Бендысик, Василий Филоненко и Иван Васильевич посоветовались и решили послать в Киев Анатолия, чтобы тот разыскал Кочубея. Такой слу- чай нельзя было упускать, но без ведома Кочубея они не решались привлекать в подпольную органи- зацию солдат немецкой армии. Три дня бродил Анатолий по Киеву, но Кочубея найти не мог. Когда он совсем уже потерял надежду отыскать Кочубея и собирался возвратиться домой, неожиданно встретил на бульваре Шевченко своего нежинского друга — Шешеню. Николай выглядел франтом и прогуливался с пышной дамой. Анатолий даже не решился остановить его, боясь, не перемет- нулся ли Шешеня к врагам, но, к счастью, Шешеня сам заметил Бендысика. — Колька, друг, поговорить нужно... Шешеня повел Анатолия на Подол. Красивая пани, хозяйка квартиры, оставила их вдвоем. Бен- дысик обо всем подробно рассказал другу. Шешеня ответил: — К сожалению, увидеть сейчас Кочубея тебе не удастся. Я сам поговорю с ним. А ты тем временем отдохни. Шешеня возвратился вечером и сообщил Анато- 132