Страница 25 из 40
«Ну вот,— думали стеклоделы, научившись изготовлять сталинит,— уж лучше этого стекла трудно что-нибудь найти! Выдерживает любой удар. Не бьется, не мутнеет...»
Но вскоре и сталинит забраковали. Это сделали авиаконструкторы.
— Да,—сказали они,— сталинит прекрасен, спорить не станем, но для самолетов он не годится! Ведь стекло в самолете должно не только пропускать свет, но и служить броней. Сталинит придется для этого делать очень толстым, а это утяжелит самолет...
— Вы дайте нам такое стекло,— обратились авиаконструкторы к химикам,— чтобы оно было прозрачное, как воздух, крепкое, как сталь, и легкое, как дерево.
Возможно ли это?
Да. Возможно. Чтобы приготовить такое стекло, не нужны ни жаркие печи с температурой в полторы тысячи градусов, ни выдувальные машины, ни огромные шлифовальные и полировальные станки.
Изделия из этого стекла получаются сразу гладкими, блестящими, словно их полировали.
Поэтому из такого стекла делают разные красивые вещи: шкатулки, люстры, чернильные приборы, пуговицы, броши, статуэтки и много других нарядных вещей.
Это удивительное стекло можно обтачивать на токарном станке, сверлить, пилить, строгать рубанком, склеивать...
И не только красивые, но и полезные вещи изготовляют из этого нового вещества.
Оно обладает такими свойствами, каких не хватает нашему старому знакомому стеклу.
Например, новое гораздо прозрачнее. Если поставить вплотную друг к другу много обычных стеклянных листов, сделав из них целую стену метровой толщины, свет, проходящий сквозь эту стену, будет зеленоватым, и читать при нем невозможно.
А если такую же стену сложить из нового стекла, свет останется чистым, ясным. Садись и читай!
Больше того, в комнате, застекленной таким стеклом, можно загорать. Оно пропускает ультрафиолетовые лучи — те самые, которые влияют на нашу кожу, делая ее темной.
Как хорошо! В больницах, где находятся больные, которых нельзя выводить на воздух, можно загорать прямо в палатах.
Есть у этого нового стекла, изобретенного современными химиками, и другие замечательные свойства.
Я видела у одного инженера в комнате занятное приспособление. Через всю комнату от одной стены к другой был протянут длинный стеклянный трос. На одном его конце — электрическая лампочка, а из другого выходит свет. Он падает на стол круглым светлым пятном, как от лампы. По стеклянному тросу, словно по проводу, прошел свет.
Но необходимее всего это новое стекло оказалось для строительства самолетов.
В нем сочетались все те качества, которых требовали авиаконструкторы: легкость, прочность и особая прозрачность.
Может быть, не совсем правильно будет называть его стеклом.
По своему составу оно ничем не напоминает обычное, тысячелетиями знакомое людям стекло.
Новое стекло называют органическим. Его молекулы состоят из углерода, кислорода, водорода.
А старое?
За всю его тысячелетнюю историю оно никогда не имело такого состава. Поэтому и свойств таких не имело.
Чтобы изготовить органическое стекло, не нужно добывать песок, известь, соду и прочие вещи, употребляющиеся в стекловарении.
Его делают из воздуха, воды и тех газов, которые получаются при перегонке, нефти.
Но было бы неправильным понять все сказанное так: захотел кто-нибудь получить кусок стекла, смешал воду, воздух и нефтяные газы — и... вот тебе органическое стекло!
Долгий путь превращений должны пройти эти вещества. Много надо поработать химикам, пока из-под их рук выйдет скромный лист органического стекла или даже маленькая пуговка из этого же стекла.
А тому, кто будет наблюдать на заводе органического стекла работу химиков, покажется, что здесь все делается само по себе, что люди, в сущности, только дежурят у больших закрытых сосудов.
Главные химические таинства действительно скрыты от глаз человека.
Тем удивительнее, что химики безошибочно ими управляют. Они строят молекулы нового вещества, заставляя каждый атом в молекуле занять строго определенное, отведенное ему место.
Они заставляют атомы перебираться из одной молекулы в другую, меняться внутри молекулы местами, группироваться в нужных химику количествах,
Эти мельчайшие невидимые частички вещества покорно подчиняются воле человека.
На одном уральском заводе, где изготовляют органическое стекло, мне показывали большие баки. На них были нарисованы стеклянные кости и череп и написано: «Яд!».
— Вот здесь ацетон,— сказали мне,— а здесь синильная кислота...
В воздухе стоял резкий запах, и слышалось журчание воды.
— Ацетон и синильная кислота соединяются вместе и получается...
— ...Органическое стекло!— обрадовалась я.
Надо мной посмеялись:
— О нет! До него еще далеко! Пока получаем только промежуточное химическое вещество, которое еще надо обработать серной кислотой, чтобы отнять от него воду. Вот мы и отнимаем. А потом обратно прибавляем ее и получаем новое промежуточное вещество, а затем третье, четвертое и наконец...
—...Органическое стекло! — воскликнула я.
— Нет, все еще не оно! А вот что...
Меня повели в другой цех, где работали девушки в белых халатах.
Над каждой из них висел большой белый мешок, наполненный — чем бы вы думали? — воздухом! Самым обыкновенным чистым воздухом. Дело в том, что к рабочему месту каждой девушки подходит металлическая трубка. Из нее льется прозрачная жидкость, которая
имеет резкий запах и очень вредна. Чтобы девушкам легче дышалось во время работы, повешены эти мешки с дополнительным чистым воздухом.
Работа девушек внешне очень несложна. Они направляют прозрачную струю в маленькую щель между двумя обыкновенными стеклянными листами.
— Эти стеклянные листы к нам привозят из Гусь-Хрустального,— сказали мне.
Как приятно было на Урале увидеть старых знакомых! Так вот, оказывается, еще какую роль выполняют гусевские стекла! Они помогают рождению совсем молодого органического стекла.
Струя прозрачной жидкости, направленная девушкой, равномерно растекается по всему пространству между стеклянными листами, склеенными между собой со всех сторон.
Похлопав по этому странному «бутерброду», словно любовно напутствуя его в путь-дорогу, девушка принимается за изготовление следующего. А готовый уходит в нагревательную печь.
Температура в ней невысокая. Всего пятьдесят градусов. Но этого достаточно, чтобы дня через три-четыре жидкость затвердела.
После того как весь «бутерброд» остынет, стеклянные листы раздвинут, и между ними окажется прозрачный блестящий лист органического стекла. Этот лист гораздо более светлый. Он не имеет никакого оттенка и так блестит, словно его отполировали.
Можно было бы не отправлять прозрачную жидкость в печь, а оставить ее стоять на свету. Он влияет так же, как тепло.
Молекулы, из которых состоит эта прозрачная жидкость, обладают, чудодейственной способностью.
Они могут сцепляться друг с другом, как бы нанизываясь одна на другую, как бусины, и так крепко соединяются, что из многих маленьких образуется одна гигантская молекула — молекула-великан!
Вот из таких-то молекул-великанов и состоит органическое стекло.
Это стекло можно отлить в виде большого льдистого бруска и потом выточить или вырезать из него любое изделие.
«Так что же,— спросит читатель,— органическое стекло пришло на смену старому стеклу и, значит, тому пора на покой! Значит, жизнь его кончена?»
Нет, это не так: не везде и не во всем органическое стекло может заменить старое. Жизнь обоих будет развиваться, не мешая друг другу. И простое и органическое стекло будут еще долго служить человечеству,
ПРОГУЛКА В ЗАВТРАШНИЙ ДЕНЬ
Дорогой читатель! Не думай, пожалуйста, что в этой главе я собираюсь нарисовать тебе фантастические картины будущего. Моя задача скромнее. Я хочу рассказать еще об одном заводе Гусь-Хрустального.
Здесь нет ни громадных цехов, ни мощных станков, ни больших печей. Все здесь миниатюрное и как бы соответствует той тончайшей продукции, которую получают.