Страница 24 из 40
Девушка регулирует работу сложных машин.
Щит с лампочками рассказывает ей обо всем, что делается в первом этаже цеха. Тревожные надписи докладывают о неполадках, которые она тут же исправляет, повернув тот или иной рычажок на пульте управления. Она добавляет воздуха «задохнувшемуся» станку, ускоряет или замедляет движение станков.
Иногда девушка снимает трубку телефона и негромко отдает распоряжение:
— Подойдите к столу номер семнадцать. Ослабла смазка.
И кто-то, не видимый нам, очевидно, тут же выполняет приказание девушки. Тревожная надпись на щите гаснет.
Автоматический цех — детище нашего времени. И детище даже немного устаревшее. Два молодых советских инженера изобрели еще более совершенную конструкцию станков для шлифовки и полировки стекла.
В чем же их особенность?
Прежде всего они отличаются внешне: занимают в три раза меньшую площадь. Под ними нет движущихся чугунных столов. Стеклянный лист переходит от одного станка к другому без помощи стола. Станки как бы свободно передают его «из рук в руки», шлифуют и полируют стекло сразу с обеих сторон. Не требуется больше закреплять стекло гипсом. Еще меньше людей стало в цехе, а работа производится во много раз скорее.
Безлюдный цех. Умные машины, которые сами разрезают, шлифуют и полируют стекло. Огромная стеклянная река, свободно текущая и постепенно застывающая... Все это достижения нашего времени.
Не удивительно ли? Искусные стеклоделы прежних веков выдували изящные бокалы, умели вырезать на стекле всевозможные узоры, изготовляли разноцветные сосуды, где сквозь один цвет проступал рисунок другого цвета. Делали из стекла причудливые дорогие вещи. А простого стеклянного листа изготовить не умели!
— А знаете ли вы, сколько всего выпускается в нашей стране листового стекла? — спросил молодой инженер, показывающий мне цехи завода.
Пришлось признаться, что этого я не знаю.
— Огромные количества! Я как-то занялся на досуге подсчетами... И, знаете, получилось нечто грандиозное! Если бы собрать все листовое стекло, изготовленное только в нашей стране за годы пятилеток, то можно было бы построить стеклянный мост шириной в два метра и такой длины, что его хватило бы от Земли до Луны... Здорово! Да?.. Наше время,— продолжал он,— мне кажется, надо считать началом новой истории стекла. Ведь механизированные методы выработки — революция в стекольном деле!..
Он горячо говорил об исполинских современных печах, которые способны вместить в себя до тысячи тонн расплавленной массы и принимают целый железнодорожный состав материалов: песка, извести, щелочи; о шлифовально-полировальном цехе, где машины весом в сотни тонн выполняют тончайшую работу с точностью до нескольких долей миллиметра...
— Наши рабочие представляются мне новыми Гулливерами в городе великанов! — закончил инженер.
Внимательно слушая его слова, я думала о том, что люди, работающие на современном стекольном заводе, действительно похожи на Гулливеров в городе великанов.
Но если Гулливер, попав к великанам, был беспомощен, как ребенок, то наши Гулливеры здесь хозяева.
Это они пустили в ход умные машины и управляют чудовищным огнем печей, сложными химическими превращениями, которые в конце концов приводят к образованию таких сказочных количеств чистого и прозрачного стекла, какие и присниться не могли самому лучшему мастеру прошлых веков!
В древнем Риме жил
один опытный старый мастер.
Он славился тем,
что знал различные секреты
изготовления стекла.
Легенда и действительность
О ЖЕСТОКОМ ТИБЕРИИ И СЛАВНОМ ИЗОБРЕТАТЕЛЕ
Однажды мастер пришел в императорский дворец и сказал, что просит его принять. Римом в то время правил жестокий император Тиберий.
Низко поклонившись императору, мастер поставил перед ним стеклянную чашу.
Тиберий небрежно посмотрел на нее и пожал плечами.
— Я не нищий, чтобы есть из такой чаши! — сердито сказал он.— Если бы ты хотел приготовить подарок своему государю, то хоть бы потрудился как следует. Сделал бы покрасивее... Унеси эту дрянь!
И он велел подать себе еду на золотом блюде, чтобы показать жалкому стеклоделу, как богат римский император.
Но мастер стекла не был смущен.
— Ты прав, государь мой,— ответил он,— чаша скромна на вид. Но... не все то золото, что блестит. Прими мой подарок и ты не раскаешься. Чаша эта сделана из стекла, которое не бьется!..
При этом мастер, подняв свое изделие над головой, бросил его к ногам императора. Чаша звякнула и покатилась под кресло.
Тиберий вскрикнул от неожиданности. Но когда смиренный стеклодел поднял с пола удивительную чашу и стоял, склонив голову в ожидании императорского слова, Тиберий нахмурился. Помолчав некоторое время, он махнул рукой, приказывая мастеру удалиться.
А ночью к несчастному изобретателю ворвались слуги императора. Они заковали его в кандалы и увели в тюрьму. Наутро изобретатель был казнен.
Его мастерскую разрушили, а чашу выбросили вместе с мусором.
Почему Тиберий так жестоко обошелся с изобретателем? Может быть, его, как и многих невежественных людей, страшило все новое, необычное. Оно казалось ему признаком сверхъестественного могущества. А мог ли грозный император допустить, что кто-то в его стране обладает большим могуществом, чем он сам — римский император!
Но такова легенда.
Трудно сказать, как она родилась. Скорее всего, в этой легенде отразилась вековая мечта человечества преодолеть главный порок стекла — его хрупкость. Сделать стекло небьющимся! Разве это не то же самое, что сделать сталь мягкой, как шелк, или зажечь воду?..
СТЕКЛЯННЫЕ «БУТЕРБРОДЫ»
Сила науки в том, что она стремится преодолеть непреодолимое. Так было и со стеклом. Долгие века ученые искали способы победить его хрупкость.
Случалось ли тебе видеть в автобусах или троллейбусах стекло, покрытое мелкими трещинками?
В окно, наверное, попал камень. Оно разбилось на множество кусочков. Но они все держатся на своем месте, не падают. Почему же это?
А потому, что это стекло сделано как бутерброд. Между двумя стеклянными листиками вложен прозрачный целлулоид. Он приклеен к стеклам особым прозрачным клеем.
Чтобы целлулоид лучше пристал к стеклу, «бутерброд» упаковывают в резиновый мешок, из которого выкачивают воздух. Затем подготовленные таким образом мешки подвергают сильному давлению в особых аппаратах, которые называются автоклавами.
Так как в мешке воздуха нет, а снаружи давление усилено, стекло и целлулоидная пластинка плотно соединяются между собой. Никаким усилием их не разъединить!
А если сделать стеклянный «бутерброд» не из двух слоев, а из пяти и между ними проложить целлулоид, то его не только камнем, но даже пулей не пробьешь. Такие многослойные стеклянные «бутерброды» сослужили большую службу на войне: их использовали в танках, в самолетах, в автомобилях.
Но и у этого стекла оказались недостатки: целлулоидная прослойка со временем портилась, делалась мутной — стекло теряло свою прозрачность.
Пришлось подумать над изобретением других способов сделать стекло небьющимся.
В одном из цехов стекольного завода я видела, как на большой лист стекла бросили чугунный шар. Шар этот весил килограмм. Его бросили сначала с высоты в несколько сантиметров, потом подняли на полметра, затем и на целый метр.
А он, словно резиновый, отскакивал от стекла, не принося ему никакого вреда. Что же это за стекло?
Его готовят совсем особым способом. Сначала стеклянный лист помещают в электропечь, где он равномерно и сильно нагревается.
И тут же, прямо из печи, его так же - равномерно охлаждают.
Такая процедура закаляет стекло. Оно делается упругим, крепким, как сталь. Его так и называют — «сталинит».