Страница 25 из 50
- Осторожнее, Энн!
Заглядевшись на своего провожатого, я услышала предупреждающий крик, только когда поняла, что куда-то лечу: носок зацепился за невидимую в темноте корягу. Внутренне сжавшись, я приготовилась к удару, но его не последовало. В последний момент вокруг меня стальным кольцом сомкнулись теплые руки, перехватив поперек туловища.
- Спасибо, - только и смогла выдавить я, когда дыхание восстановилось. – Теперь можете меня выпустить.
Он послушно разомкнул объятия.
- Вы в порядке? Сильно ушиблись?
- Вовсе нет, - солгала я.
Правую ногу саднило, но я слишком злилась на себя за неловкость.
- Да, у вас кровь.
- Что? А, да, это пустяки.
На шерстяном чулке, повыше лодыжке, проступило черное влажное пятно.
- Совсем не пустяки, надо промыть рану, идёмте.
Он потянул меня на обочину.
- Куда мы?
- Здесь совсем рядом речка, оботрём вашу рану.
- Право же, рана это громко сказано… - отозвалась я, но послушно последовала за ним.
Мы остановились возле крутого спуска. Внизу извивалась быстрая речка, которую я видела из своего окна. Вода вязко поблескивала в темноте, отчего казалось, что русло наполнено толченым графитом, смешанным с маслом. На другом берегу, полускрытые дымкой, виднелись очертания: то ли развалины, то ли сваленные в кучу глыбы. Чуть дальше поместилась небольшая часовенка. По земле стелились клубы молочного пара, в которых отчётливо проступали надгробия.
- Что это?
- Старая часовня и кладбище, - ответил Ваухан, подавая мне руку. – Они здесь с самого основания замка, построены ещё при первом графе. Но тут уже давно не хоронят, и службы не проводятся. Мы ходим в свою деревенскую церковь.
Он спокойно ориентировался в темноте, ни разу не споткнувшись и даже не оступившись. Я же осторожно семенила следом, периодически опираясь на предложенную руку.
- А что за каменная композиция рядом с часовней?
- Вы про ту группу?
- Да.
Мы уже преодолели спуск, и теперь от темной воды нас отделяло всего несколько шагов.
- О, конечно, вы же не знаете эту легенду.
- Легенду?
- Присядьте вот тут, - он помог мне опуститься на большой плоский камень, - я вам её расскажу, пока будете промывать рану.
Он быстро нарвал пучок травы и направился к воде, чтобы смочить его. Я тем временем осторожно сняла туфлю и приспустила чулок, что было непросто – ткань успела присохнуть к ранке.
- Держите.
Я поспешно опустила подол и взяла траву.
- Благодарю.
Ваухан отвернулся, чтобы я могла спокойно обтереть рану. Теперь он стоял лицом к камням на том берегу, от которых нас отделял черный поток.
- Присмотритесь, - подал голос он, - вы ничего в них не различаете?
Я сделала, как он сказал, но увидела только неотёсанные глыбы, составлявшие нечто, похожее на небольшую скалу.
- Нет, - честно призналась я, - а что это?
- Много веков назад, - неожиданно начал Ваухан, - когда край выглядел ещё совсем по-другому, первый граф Ашеррадена прогуливался в этих лугах, осматривая свои владения. Лето выдалось удушливое, пыль забивалась в ноздри, скрипела на зубах, и он решил спуститься к источнику – в те времена он бил на месте этой реки. Пробираясь сквозь кусты, он неожиданно услышал серебристые переливы самого восхитительного смеха на свете. Он даже замер на миг, а потом раздвинул последние ветви. На берегу стояла девушка несказанной красоты. Она казалось сотканной из солнечного света, а от её голоса всё внутри трепетало.
Я зачарованно внимала истории. От безыскусных слов вдруг повеяло первозданным волшебством. И мне, сидящей на холодном камне в промозглой ночи, вдруг ярко представился душный летний день, и двое участников тех событий.
- Граф тут же захотел ею обладать, у него и всех его потомков это в крови, - в голосе проступили знакомые нотки едва сдерживаемого гнева, и я удивилась, что эта легенда так трогала Ваухана. Но лица я не видела - он по-прежнему стоял спиной ко мне, не отрывая взгляда от груды камней на другом берегу. – Но та девушка была особенной.
- Кем же она была?
- Феей. Свободолюбивой феей лугов.
- Что она делала возле источника?
- Она ждала там своего возлюбленного – простого деревенского парня, вроде меня, - Ваухан повернулся и лукаво подмигнул.
- И что же граф, решил её завоевать?
- О, нет, - лицо рассказчика потемнело, - он и ему подобные просто берут то, что приглянулось, не спрашивая разрешения. Топчут, унижают, истребляют красоту.
- Он сделал что-то страшное?
- Самое страшное, что только возможно сделать с феей: лишил её свободы. Силой привёл в своей замок и посадил под замок.
- А её возлюбленный, он не пытался её спасти?
- Ещё как пытался, но где ему тягаться с графом, - вздохнул рассказчик. – Но тот не сумел сломить её волю. И вот однажды ей чудом удалось вырваться из замка. Она бросилась в деревню, к своему возлюбленному…
- …и они вновь соединились! - взволнованно подхватила я, хоть и знала, что легенды редко заканчиваются счастливо.
- О, нет, - подтвердил мои опасения Ваухан, - граф тотчас обнаружил пропажу и бросился в погоню. Видя, что ей не удастся уйти, фея воззвала к своему отцу, духу природы. Смерть была для неё желанней плена. Любимый ждал её у источника. И, едва они слились в последнем объятии, как граф их настиг. В этот момент её отец внял мольбе и обратил их обоих в камень. Влюблённые так и застыли в вечном объятии, и граф ничего не смог с этим поделать. Позже он возвёл рядом эту часовню.
- Значит, они погибли? – на душе стало печально.
- Погиб только юноша – он-то был простым смертным. А фея до сих пор жива, но заточена в камне. Долгие века она держит в каменных объятиях мертвого возлюбленного. В честь них эти камни получили прозвание «шепчущиеся любовники».