Два города

Генри остался здесь. Замер в тени. Он должен был вырубить охранника, если тот проснется и поднимет переполох. Или вдруг его навестят соратники. Томас продолжил свой путь вглубь коридора. Душно. От нехватки воздуха уже начинала кружиться голова. Создавалось впечатление, что госпиталь никогда не проветривали, и чем дальше шел Томас, тем труднее становилось ему дышать. Шаг. Еще шаг. Еще немного и он увидит свою дочь.

Томас почти бесшумно вошел в женское крыло. Мужчина старался быть максимально незаметным, однако даже в столь тяжелое время, его беспардонное появление, несомненно, отбросит тень на его честь. Странно, что никто не поднял крика. Все присутствующие находились в полусне. Они потеряли связь с реальностью. Что немудрено. Воздух в госпитале давно пропитался болезнью. И ни намека на слабый ветер, ни одного сквозняка. Конечно, в палате находились окна, несколько прямоугольных отверстий прямо под потолком. Однако они возложили на себя чисто декоративную функцию и ничуть не помогали больным облегчить свои страдания.

Томас отыскал дочь достаточно быстро. Для маленьких детей в крыле выделили особое место. Томас аккуратно взял ее на руки и поторопился к выходу.  Шаг. Еще шаг. Хотя в руках у Томаса спала маленькая девочка, идти стало гораздо легче. С мыслями скорее оказаться далеко от этого проклятого места, он, забыв об осторожности, перешел на бег. И вот через пару мгновений почти счастливый отец со своим чадом находились около спящего охранника.

 - Вы где так долго? – Внезапно раздался шепот Генри над ухом. А потом в отблеске свечи появилось и лицо Генри, бледное, испуганное. Руки у него дрожали. Нож, сцепленный пальцами рук мертвой хваткой, отплясывал бешеный танец вместе с ними.

Внезапно свет дернулся.

- Стража!

-Бежим!

Крик охранника нельзя было назвать громким. Но в полной тишине. Да и длинный пустой коридор, как нарочно усиливающий даже писк мыши до оглушающего рева… Иначе говоря, в то же мгновение из другого крыла на крик начали приближаться  три угрожающие  тени. Одновременно с ними Томас и Генри ломанулись к выходу.

Тишина ночи была нарушена. Любое движение в ночи тревожило сон болезни. День создавался для жизни, ночь  - для покоя и отдыха. Болезни нравилась природа. Пение птиц радовало душу и поднимало настроение по утрам. Раннее утро ей нравилось больше всего. Когда солнце только-только начинало греть землю. И капли утренней росы кристаллами сверкали под озорными лучами сонного светила. Это время создавалось для жизни. А ночь  - это совсем другое дело. Когда мир обволакивала темнота, тогда наступало время сна. Умолкало пение птиц, блекли краски природы. Только закат, как кульминация дневного представления вспыхивал необычайно яркой палитрой цветов. Ночью  жизнь замирала. Нужно было набраться сил для нового утра, предстоящего движения.

Болезнь разозлилась, ведь кто-то в эту ночь нарушил ее сон. Кто-то громким топотом разорвал тишину ночи. Кто-то испортил покой движением. Кто?

Болезнь нехотя встала с кровати и направилась к небольшому балкону. Она шла скорее по памяти, рассматривая дорогу через узкие щелки глазок, оставляя на пыльном полу следы маленьких босых ножек. На балконе редкие лунные лучи освещали ее худую фигурку. А вдалеке серебряный свет предательски указывал на пять темных точек, убегающих прочь из города. Увидев это, болезнь ужасно рассердилась. Да будь что угодно. Но ее друзья не должны покинуть ее владения. Разве могут они оставить ее.

Город Лотертаун

- Много наловил?

- Много. – Мальчишка показал на бултыхающихся в ведре рыбок. Все они, среднего размера, с серебристым брюхом, беспомощно разевали рты и смотрели бессмысленно друг на друга огромными наивными глазами.

 - И все равно это мелочь. – Старик хмыкнул

 - Другая в реке не водится. – Мальчишка с легкостью парировал все ответы старика. К счастью старый охотник был довольно предсказуем.

 - Ладно. Возвращаемся домой. – Старик вздохнул. Мальчишка зевнул, обнажив ряд белых зубов.

Мальчика звали Лиам. Три года назад его отдали подмастерьем к старику-охотнику. И все это время мальчик помогал по хозяйству: таскал дрова, ходил за водой, рыбачил, собирал грибы и ягоды. В общем, занимается всем тем, что далеко до настоящей охоты. Мальчишка уже давно перестал просить старика научить его стрельбе из лука, метанию ножей, способам выслеживания оленей. Хотя этот, повидавший жизнь, охотник прекрасно все это умел, и считался одним из лучших в своем деле.

Они шли вдоль реки. С одной стороны бурлил горный поток чистой воды, с другой стороны раскинулся богатый широколиственный лес. Лес был старый, древний. И часто могучие деревья падали в объятия реки. Заметив одно из таких деревьев,  старик остановился. Надо было взбодрить мальчишку.

- Малец, вот тебе мое следующее задание. Ты должен пройтись по этому дереву. – Старик указал на поваленный дуб над рекой. Расстояние до нее было приличным.

Лиам только в очередной раз зевнул. Поставил ведро с рыбой на землю. И с выражением полнейшей скуки начал осторожно ступать по стволу дерева. Где-то посередине он поскользнулся на коре, и, неловко взметнув руками, зацепился за крупную ветку дуба.

-Хорошо висишь? – Старик сел на пенек, вытянув ноги и подставив морщинистое лицо солнцу.

Мальчишка не ответил. Он пытался поудобнее обхватить ветку.

-Знаешь в чем отличие волка от человека? – Как ни в чем не бывало продолжил старик. – Вот в этом. – Он постучал указательным пальцем по виску. – Человек должен уметь одновременно действовать и просчитывать последствия. Если бы ты умел это делать, ты бы схватился за ветку потолще. Вон. Она рядом торчит. – Теперь указательный палец старика смотрел за спину Лиама.

Теперь и мальчик увидел ветку. Но когда он падал, он как-то не задумался какая ветка лучше. Он просто не хотел расшибиться о подводные камни реки.

- Ты мог бы помочь мне.

- Я тебе помогаю.

- А если бы еще подумал, то не полез бы на это дерево.

- Но ты сказал…

- Мало ли что я сказал. Признаться, последний месяц, ты вообще меня не слушал. И не говори обратное. – Старик скривился. – Прежде всего, ты должен думать. Это основа любого действия. Думаешь, охота – это метание ножей и стрельба из лука? Нееет…

Вот, что ты будешь делать, когда встретишь в лесу волка?

- Прыгну на дерево. И буду висеть там, как шишка, пока не созрею. – Мальчишка добрался до ствола, И теперь крепко обнимал его ногами и руками.

- Тебе нужно взобраться на правильное дерево, иначе волк тебя сожрет. И время на выбор у тебя одно мгновение. На какое-нибудь дерево тело само тебя понесет. Но сможешь ли ты на нем продержаться -  неизвестно.

И словно в подтверждение слов старика-охотника, ветка, на которой в первые секунды болтался мальчик, с хрустом сломалась и упала в бурлящий поток реки.

-Каждое действие несет на себе последствия. Положительные и не очень. Для тебя или для других. Каждое слово, каждый наш выбор обладает своими последствиями. И мы должны знать о них прежде, чем  сделаем шаг. – Старик нехотя встал и, ловко балансируя по стволу дуба, протянул руку своему ученику. - Ну что? Понял что-нибудь?

Мальчишка кивнул и, молча, схватился за протянутую ладонь.

Возвратились они уже под вечер. К тому времени рыба в ведре грозилась начать пахнуть еще более сильно и специфически. Но Лиам был счастлив. Старик обещал завтра взять его с собой на охоту. На дворе расцветала весна. В это время года всегда было полно оленей. А значит, велика вероятность, что они вернуться завтра не с пустыми руками.