Страница 42 из 47
Кастанеда: Совсем нет.
Кин: Это переживание было более интенсивным, чем подобные переживания, которые у вас были, когда дон Хуан давал вам психотропные растения?
Кастанеда: Каждый раз, когда я принимал психотропные растения, я знал, что я принял что-то и мог всегда усомниться в подлинности моего опыта. Но, когда койот разговаривал со мной, мне нечем было защищаться. Я никак не мог этого объяснить. Я действительно остановил мир и на короткое время полностью вышел из моей европейской системы глоссинга.
Кин: Как вы думаете, дон Хуан живет в таком состоянии сознания большую часть времени?
Кастанеда: Да. Он живет в магическом времени и иногда входит в обычное время. Я живу в обычном времени и иногда погружаюсь в магическое время.
Кин: Любой, кто путешествует так далеко от избитых путей договоренности, должен быть очень одиноким.
Кастанеда: Да. Дои Хуан живет и особенном мире, и он оставил обычных людей далеко позади. Я думаю, что дон Хуан превращает свое одиночество в искусство. Он удерживает и управляет своей силой, жаждой знания и одиночеством и превращает их в искусство.
Кип: Например, когда дон Хуан взял вас в горы охотиться на животных, он сознательно выстраивал аллегорию?
Кастанеда: Да. Его не интересовала охота ради спорта или ради добычи мяса. За 10 лет, которые я знаю его, доп Хуан убил только четырех животных ради моего обучения. Однажды мы поймали кролика в ловушку, которую установили, и дон Хуан полагал, что мне следовало убить кролика, потому что его время вышло. Я был в отчаянии, потому что у меня было такое ощущение, точно я сам был кроликом. Я попытался освободить его, по не мог открыть ловушку. Тогда я пнул ловушку ногой и нечаянно сломал кролику шею. Доп Хуан все время пытался научить меня тому, что я должен принимать на себя ответственность за существование в этом удивительном мире. Он наклонился и прошептал мне на ухо: "Я говорил тебе, что у этого кролика больше нет времени прыгать по этой прекрасной пустыне". Он сознательно выстроил эту метафору, чтобы передать мне знания о путях воина. Воин — это человек, который охотится и накапливает личную силу. Чтобы делать это, он должен развивать терпение и волю и обдуманно двигаться в мире. Дон Хуан использовал драматическую ситуацию настоящей охоты, чтобы учить меня, потому что сам он обращался к моему телу.
Кип: В вашей недавней книге "Путешествие в Икстлен" вы разрушаете то впечатление, полученное от ваших первых книг. Там вы сообщаете, что использование психотропных растений было главным методом дона Хуана при обучении вас магии. Как вы понимаете место психотроников в его учении?
Кастанеда: Дон Хуан использовал психотропные растения только в начальный период моего ученичества, потому что я был таким глупым и петушистым. Я держался за свое описание мира так, как если бы оно было единственной правдой. Психотропики создавали разрыв в моей системе глоссов. Они разрушали мою догматическую уверенность. Но я заплатил ужасную цену. Когда клей, который удерживал вместе мой мир, растворился, мое тело было ослаблено, и понадобились месяцы для восстановления сил.
Кин: Дон Хуан регулярно использует психотропные препараты, чтобы останавливать мир?
Кастанеда: Нет. Он может остановить его по своей воле. Он говорил мне, что для меня пытаться видеть без помощи психотропных растений было бы бесполезно. Но, если бы я вел себя как воин и принимал бы на себя ответственность, я не нуждался бы в них, они бы только ослабляли мое тело.
Кин: Это должно оказаться просто шоком для многих ваших поклонников. Вы являетесь чем-то вроде главного святого для психоделической революции.
Кастанеда: У меня имеются последователи, а у них есть какие-то странные идеи насчет меня. Однажды я шел на лекцию, которую я читал в Калифорнии, Лонг Бич и один парень, который меня знал, указал на меня своей подружке и сказал: "Эй, смотри, это Кастанеда". Она не поверила ему, потому что у нее сложилось представление о том, что я должен быть очень мистическим. Один друг собрал некоторые из историй, которые ходят обо мне. И во все сообщается, что у меня мистические ступни.
Кип: Мистические ступни?
Кастанеда: Да, что я хожу босиком, как Иисус, и у меня нет мозолей. Считается, что меня побивали камнями много раз. Оказывается, я также совершил суицид и умер в нескольких различных местах. Мои одноклассники по колледжу почти запротестовали, когда я начал говорить о феноменологии и необходимости изучать восприятие и социализацию. Они хотели, чтобы им велели расслабиться, отключиться. Но для меня важно понимание.
Кин: Слухи появляются в информационном вакууме. Мы знаем кое-что о доне Хуане, но слишком мало о Кастанеде.
Кастанеда: Это намеренно выстроенная часть жизни воина.
Чтобы проскальзывать в другие миры и обратно, нужно оставаться непредсказуемым. Чем больше вас знают и узнают, тем больше урезается ваша свобода.
Одна из самых ранних вещей, которым дои Хуан научил меня, — это что я должен стереть мою личную историю. Если мало-помалу вы создаете туман вокруг себя, то вас не будут принимать как само собой разумеющееся и у вас будет больше места для изменения.
Кин: Может быть, мы можем быть личными без того, чтобы быть историческими. Вы теперь минимизируете важность психоделического опыта, связанного с вашим ученичеством. Но похоже, что вы не обходите стороной те трюки, которые вы описываете как имущество мага. Какие элементы техник дона Хуана важны для вас?
Кастанеда: Для меня являются самыми подходящими идеи быть воином и человеком знания, с надеждой при известных обстоятельствах быть способным останавливать мир и видеть. Они дали мне мир и уверенность в моей способности управлять своей жизнью.
В то время когда я встретил дона Хуана, у меня было очень мало личной силы. Я проделал длинный путь от места, где я родился, в Бразилии. Внешне я был очень агрессивным и петушистым, но внутри я был нерешительным и неуверенным в себе.
Я всегда создавал себе оправдания.
Дон Хуан однажды обвинил меня в том, что я профессиональный ребенок, потому что я был настолько полон жалости к себе.
Я почувствовал себя как лист на ветру. Я не видел никакого пути в жизни, который бы меня реально увлекал.
Я считал, что все, что я мог сделать, — это хорошо подстроиться к скучной жизни или же найти более сложные формы развлечения, такие как использование психоделиков и марихуаны и сексуальные приключения.
Я все время глядел внутрь и разговаривал сам с собой. Внутренний диалог редко останавливался. Дон Хуан развернул мои глаза наружу и научил меня накапливать личную силу.
Я не думаю, что есть какой-нибудь другой образ жизни, если кто-то хочет жить радостно.
Кин: Похоже, что он поймал вас старым философским трюком о присутствии смерти перед глазами. Я был поражен тем, каким классическим был подход дона Хуана. Я услышал эхо идеи Платона о том, что философ должен изучать смерть перед тем, как обрести любой доступ к реальному миру, и определения Мартина Хайдеггера человека как существа, направленного к смерти.
Кастанеда: Да, но подход дона Хуана обладает особым свойством, потому что он придерживается той традиции в магии, что смерть — это физическое присутствие, которое можно почувствовать и увидеть. Один из глоссов магии таков: смерть стоит слева от вас. Смерть является бесстрастным судьей, который будет говорить вам правду и давать точный совет. Кроме того, смерть не спешит. Она возьмет вас завтра, или на следующей неделе, или через 50 лет.
Кин: В экзистенциальной традиции обсуждение ответственности обычно следует за обсуждением смерти.
Кастанеда: Тогда дон Хуан — хороший экзистенциалист. Когда нет способа узнать, есть ли у меня еще одна минута жизни, я должен жить, как если бы это был мой последний момент. Каждое действие — это последняя битва воина. Так что все должно делаться безупречно. Ничто не может быть оставлено ожидать решения. Кин: Этот мир смерти и решительности — долгий путь от психоделических утопий, в которых видение бесконечного времени разрушает трагическое качество выбора.