Страница 46 из 136
бросали в темницы, не позволяя им даже пользоваться солнечным светом37... Раздетыми, в одном нижнем белье, выводили тех, которые много раз сражались за их свободу и свободу города, влекли их с веревками на шеях, подобно рабам. Здесь раб гонит господина, купившего — купленный, стратига — поселянин, стратиота — земледелец»38.
Город был полностью очищен от феодальной знати. Лишь у акрополя было перебито около ста знатных. Зилоты снова контролировали положение. Не могло быть и речи о сдаче города Кантакузину. По-видимому, среди зилотов в результате этого восстания возобладали наиболее радикальные элементы. «Тогда как лучшие в Фессалонике пали, — говорил Григорий Палама, — дурно начальствуют ремесленники и худшие люди»39. Но и после переворота 1345 г. зилоты не внесли, очевидно, существенных изменений в структуру власти в городе. Они сохранили пост правительственного архонта. Им стал знатный константинополец протосеваст Алексей Метохит.
Фессалоника оставалась в сущности единственной опорой центрального правительства в Македонии. Но она на этот раз оказалась еще в большей изоляции, чем в 1342 г. Сам Константинополь своим союзом с Душаном обрекалфессалоникийцев на одиночество. Владения сербского краля придвинулись вплотную к городу.
Осенью 1345 г. Душан взял Серры и Веррию. Вся Македония, кроме Фессалоники, оказалась в его руках. Его владения достигали на востоке реки Месты40. Власть Душана распространилась и на Афон. Заинтересованный в расположении афонского протата, Душан осыпал монастыри богатыми дарами, жалуя им новые владения и привилегии. Права афонских монастырей во время господства Душана достигли своего предельного расширения41. Обласканные Душаном афонские проты пошли навстречу желаниям сербского краля. Опираясь на протат Афона, болгарского патриарха и охридского архиепископа, весной 1346 г. Душан превратил сербское архиепископство в патриархию,
а 16 апреля новый сербский патриарх торжественно венчал его императором сербов и греков. Принимая этот титул, Душан недвусмысленно заявлял о своих планах основать на развалинах Византии Сербо-Греческое царство с центром в Константинополе
42
.
Душан разделил свои владения на две части: собственно Сербию он отдал в управление своему сыну Стефану Урошу, который в 1345 г. был коронован как краль Сербии; себе он взял южные завоеванные земли с центром в городе Скопле, в которых был значительным процент греческого населения. Введя при своем дворе византийский церемониал, сохраняя нетронутой на занятых землях византийскую систему управления, оставляя второстепенные посты в руках греческих архонтов, издавая грамоты на греческом языке, осыпая милостями греческие церкви и монастыри, Душан стремился показать, что он не намерен сокрушать империю, а претендует лишь на высшую власть в ней. Он снова безуспешно вел переговоры с Венецией о военном союзе для борьбы за Константинополь. Договор с Анной Савойской утратил для него всякое значение.
Кантакузин между тем с помощью османов укрепился во Фракии. 21 мая 1346 г. Кантакузин и Ирина были коронованы в Адрианополе иерусалимским патриархом. Коронация должна была подкрепить акт провозглашения Кантакузина императором 28 октября 1341 г. Кантакузин и на этот раз не изменил формулы славословия — он по-прежнему претендовал лишь на соправительство, рассчитывая внести раздоры в лагерь Анны Савойской и Иоанна Калеки. И это ему удалось. Одновременно собор преданных Кантакузину епископов, собравшийся в Адрианополе, низложил патриарха Иоанна Калеку. Удачно завершил Кантакузин и укрепление союза с Урханом. Летом 1346 г. в Силимврии состоялась помолвка Урхана с Феодорой, и дочь Кантакузина уехала к османскому двору.
Положение центрального правительства было крайне тяжелым. В городе ощущался недостаток продовольствия. Соглашение с Иоанном Кантакузином многим казалось единственным выходом. Обстановка в столице еще более ухудшилась в результате неудачного союза с эмиром Сарухана. Летом 1346 г. Анна Савойская наняла у него 6-тысячный отряд для войны с Кантакузином. Но, найдя Фракиюсовершенно опустошенной, турки Сарухана не пожелали воевать с узурпатором — даже в случае победы добыча не могла быть обильной. Разлагающую агитацию среди них вели и турки
Умура, также находившиеся во Фракии43. Нанятый Анной отряд ушел грабить Южную Болгарию. На обратном пути он расположился близ Константинополя и потребовал от Анны награды за свою «службу». Получив отказ, турки стерли с лица земли пригороды столицы, вошли в соглашение с Кантакузином и ушли домой.
Как и в 1328 г., во время борьбы двух Андроников, падение Константинополя и правящей в нем группировки было ускорено итальянцами. В июне 1346 г. один из участников латинской коалиции, генуэзец Симоно Виньози, захватил Хиос. Анна отправила против Виньози несколько трирем, поставив, во главе их итальянца Фоччолати. Вместо того, чтобы идти на Хиос, Фоччолати захватил большое торговое судно генуэзцев и привел его в Константинополь. Возмущенные генуэзцы Галаты блокировали столицу. Хлеб Северного Причерноморья и занятых турками малоазийских областей перестал поступать на рынок, и в городе начался голод. Анна обещала генуэзцам выдать им Фоччолати на расправу. Она торопилась помириться и с паламитами. 2 февраля 1347 г. Анна низложила Иоанна Калеку и возвела вместо него на патриарший престол паламита Исидора. Палама был выпущен из тюрьмы. Но ничего уже не могло спасти положения. Фоччолати вступил в сговор с Кантакузином, и в ночь на 3 февраля подступившиек городу феодалы нашли Золотые ворота открытыми.
Население столицы уже не могло или не пожелало сопротивляться Кантакузину. Но узурпатор опасался прибегать к респрессиям. Он хотел придать своей победе вид полюбовного договора. 8 февраля с участием синклитиков было выработано специальное соглашение, согласно которому вся власть должна была в течение десяти лет оставаться в руках Кантакузина. Затем Иоанн V должен был стать равноправным соправителем Иоанна VI Кантакузина (1347—1354). Объявлялась всеобщая амнистия. Никто не мог требовать возмещения имущества, расхищенного или разрушенного в ходе войны. Однако недвижимая собственность приверженцев Кантакузина, права на которую были ликвидированы центральным правительством, должна была быть возвращена прежним владельцам44. Анна Савойская и Иоанн V должны были принести клятву в том, что никогда не выступят против Кантакузина и во всем будут следовать его распоряжениям45. Формально были соблюдены и требования традиционного принципа легитимности: Кантакузин выступал в качестве главы правящей семьи — его дочь Елена стала женой Иоанна V46. Но власть Кантакузина не могла стать полностью законной без освящения ее константинопольским патриархом, и 13 мая была совершена новая коронация Кантакузина и Ирины.
Крупные византийские феодалы оказались победителями в наиболее критический момент византийской истории, когда внешнеполитическая обстановка требовала сплочения всех сил государства. Недостаточная организация антифеодальных сил в городе, нерешительность центрального правительства и его страх перед народными массами, военное вмешательство иноземцев при крайней слабости регулярных правительственных сил — все это обусловило неудачу центральной власти в борьбе с сепаратистскими феодальными тенденциями. Если междоусобная борьба двух Андроников подорвала уже слабые силы империи, то война 1341—1347 гг. нанесла Византии в сущности смертельный удар.
Большая часть западных владений была потеряна. Остатки византийских земель в Эпире, Фессалии и Македонии были изолированы сербами и находились под постоянной угрозой полной ликвидации. Фракия представляла собой пустыню, «ибо у несчастных фракийцев не осталось ни вьючных животных, ни прочего скота, ни пахотных быков, с помощью которых земледельцы проводят в земле борозды и добывают ежедневную пищу, необходимую для желудка. Так как земля не засевалась и была совсем лишена поселян, превратившись в обиталище зверей, недостаток продовольствия сильно смущал василевса Кантакузина..., не менее он угнетал и жителей Византия»47. То, что еще оставалось во Фракии, становилось жертвой турецких банд, которые не прекратили своих набегов, предпринимая их независимо от договоров Константинополя с их эмирами и уводя в рабство остатки поредевшего сельского населения. Разорены были и владения самих феодалов. Да и сами размеры подвластной Константинополю Фракии резко сократились: обширная область на севере провинции была отнята болгарами. Сбор налогов в этой провинции стал практически невозможным. Фраза Кантакузина, брошеннаяим в злобном ослеплении, в значительной мере оправдалась. Он сказал, решившись призвать турок: «Если не я, то и он (Иоанн V) пусть не царствует! Пусть вообще не над кем будет царствовать!»48.