Страница 8 из 11
— А если вдруг что — то все — таки случится со здоровьем Стива, например, какие — то осложнения. Замену ему найдёшь легко?
— К сожалению, нет, не смогу. Здесь не так все просто. У него узкая специализация, но такой головы как у Стива боюсь, что и во всем мире вряд ли найдёшь, — сокрушённо вздохнул Алан.
— Тогда пригляди за ним получше. Если что — нибудь найдут медики — сразу дай мне знать. И в своих поступках в дальнейшем думай больше об интересах нашего государства. Ведь сенатор — это прежде всего политик и только в самую последнюю очередь он может себе позволять быть кем — то другим. У тебя сейчас государственный и очень ответственный заказ. Я не думаю, что для тебя работа в институте останется столь же актуальна, как сейчас, после назначения на пост сенатора, — указал пальцем на Алана советник президента.
— Мне кажется, что я понял вас, мистер Макфейн, — склонив в полупоклоне голову ответил Алан.
— Вот и прекрасно, — советник удовлетворённо похлопал директора по плечу.
Хозяин и гость остались явно довольны друг другом. Макфейн в лучшем виде получал свой проект, а Алан, в перспективе, с помощью мистера Макфейна мог выдвинутся на пост сенатора.
Поздно вечером гость в сопровождения хозяина отправился на аэродром, где советника ждал его частный самолёт. Уже сидя в кресле, Макфейн разглядывая в иллюминаторе огни вечернего города, задумался о возможностях своего проекта и шагах, которые ещё предстоит пройти. «Алан в моей игре будет играть по тем правилам, которые я ему напишу, — размышлял советник. — Он мне обязан должностью в институте, а теперь будет выкладываться за кресло сенатора. Но вот к Стиву надо будет приглядеться, кажется, что с этим учёным придётся мне держать ухо востро. В тихом омуте ведь черти водятся.»
Алан в это время на веранде своего дома сидел в шезлонге с бокалом вина в руке и смотрел на звезды, высыпавшие на бездонном чёрном южном небе. Иногда на фоне звёзд появлялись цветные проблесковые маячки, пролетающих над Аланом самолётов. «Может быть, когда — то вместо мистера Макфейна в таком самолёте по государственным делам буду летать я, — мечтал хозяин роскошного дома, — а должен помочь мне в этом деле Стив Стоун, и я сделаю все, чтобы моя мечта исполнилась.»
Глава 4. Джеймс
Джеймс сидел в своём кабинете и курил проеденную табаком старую курительную трубку. Ей было уже лет тридцать, но менять её на новую старый инспектор не согласился бы и за деньги. Раздался звонок коммуникатора. Хозяин кабинета не торопясь положил курительную трубку в пепельницу, откашлялся и поднял трубку коммуникатора.
— Привет, Джеймс. Как служба? — раздался голос советника президента.
— А, это ты, Макфейн. Привет. Да, вроде, как всегда. Работаю помаленьку. А у тебя, наверное, что — то случилось, ведь просто так ты мне не звонишь?
— Ты угадал, есть к тебе дело. Помнишь Стива из института Алана?
— Да, конечно помню. Мы с Адамсом вчера по твоему указанию провели с этим учёным установочную беседу. Немного его пугнули, чтобы правильно себя вёл.
— Всё верно сделали. Ну и как тебе этот парень? — насторожённым голосом спросил Макфейн.
— На мой взгляд он помешан на науке, а для получения большого количества достаточно влиятельных врагов направление работ выбрал весьма перспективное, но может получить и не менее сильных покровителей. А вот какую сторону он выберет, я не берусь предсказать, — Джеймс снова взял в руку курительную трубку и стал постукивать ею о край пепельницы, чтобы вытряхнуть старый табак.
— Надо будет за ним понаблюдать, Джеймс, — с насторожённостью в голосе ответил Макфейн.
— Есть какой — то повод? — инспектор перестал постукивать курительной трубкой о пепельницу.
— Думаю, что вскоре найдётся. У него есть некая идея — фикс о «здоровом человеке», и мне бы очень хотелось знать: не помешает ли его идея выполнению основной работы? — закончил свою мысль советник.
— У меня тоже появилось желание к нему приглядеться. Уж очень эти учёные непредсказуемы в своём поведении. Особенно, если придумали что — то такое, что, по их мнению, является революционным явлением в науке, — ответил Джеймс.
— Вот, видишь, как слаженно мы с тобой думаем? Не зря у наших семей дома стояли по соседству. А помнишь, как нам в молодости нравились одни и те же девушки? — дробно засмеялся Макфейн.
— Да, как это давно всё было, Макфейн, — задумчиво протянул инспектор.
— А ты сам, Джеймс, не меняешься. Хоть что — то в этой жизни постоянно. Тогда действуй и дай мне знать, если появится что — то интересное по Стиву, — завершил свою беседу советник президента.
— Непременно, Макфейн, — заверил его Джеймс.
Раздался сигнал отбоя, Джеймс в задумчивости положил трубку и нажал кнопку внутреннего коммуникатора.
— Адамс, зайди ко мне, есть разговор, — бросил инспектор в трубку.
В открытую дверь кабинета заглянул Адамс.
— Заходи, присаживайся, поговорим. Помнишь мы с тобой недавно были в институте генетики и микробиологии? Так вот, надо понаблюдать за Стивом, заведующим лаборатории института Алана. Человек он болезненный и у меня есть сомнения в его психологической устойчивости в условиях огромного нервного напряжения при выполнении государственного проекта. Для Стива, на мой взгляд, приоритетом является его идея о «здоровом человеке», но сейчас ему необходимо все своё внимание уделять только государственному заданию и не отвлекаться на второстепенные работы. В этой ситуации мне бы не хотелось, чтобы возник конфликт его личных интересов, как учёного, и интересов безопасности нашего государства. Учёные люди в подобной ситуации часто отдают предпочтения личным научным интересам в ущерб государственным. А мне очень бы не хотелось, чтобы на этот раз так случилось. Ты меня, надеюсь, Адамс, понял?
— Понял, босс, — бодро отрапортовал Адамс.
— Надо проследить за ним. Особенно меня интересуют его возможные контакты и темы разговоров с посторонними лицами. Сколько у тебя свободных парней? — Джеймс продолжал неотрывно смотреть на Адамса.
— Парочка человек, найдётся, — не задумываясь ответил Адамс.
— Местные ребята? — поинтересовался Джеймс.
— Нет. Из Вашингтона прислали молодых стажёров. Старые следопыты недавно ушли на пенсию. Вот Вашингтон и хочет «обкатать» у нас молодёжь. Приурочили к открытию в нашем городке нового офиса ФБР и как раз под новую институтскую программу их нам и прислали. Вот удружили, так удружили, но начальству, наверное, виднее, — многозначительно протянул помощник инспектора.
— Жаль, конечно, что так все не вовремя. Ну да ладно, надеюсь, что выкрутимся. Посмотрим, чему их там в Вашингтоне научили. Пускай понаблюдают за Стивом по всем правилам. Маршруты движения, его связи, интересы вне работы. Мы с тобой старые волки, так что не мне тебе объяснять, что надо делать. И проследи за качеством работы наших молодых агентов, если понадобится, подстрахуй их.
— Сделаем, шеф, не впервые. А что есть какие — то конкретные зацепки по Стиву?
— Вроде пока «чистый», но перепроверить его не помешает. Меня больше волнует психологическое состояние. Среди учёных встречаются люди с не очень устойчивой нервной системой, вот мне и кажется, что она может стать уязвимым местом Стива.
— Долго следить за ним будем? — спросил Адамс.
— Посмотрим за ним недельку, а там видно будет, — задумчиво, глядя мимо Адамса висящий на стене на календарь, проговорил Джеймс.
— О’кей, шеф, могу идти? — бодрым спросил Адамс.
— Давай, Адамс, действуй! И не забывай регулярно мне докладывать, — уже обычным, резким деловым тоном закончил Джеймс.
Инспектор задумался: «Не знаю почему, но не нравится мне ситуации, когда надо выбирать из двух зол меньшее. Наверное, потому, что неважно что выберешь — все равно окажешься в дураках. А что может выбрать другой человек вообще очень трудно предсказать заранее. А мне крайне необходимо знать: что выберет Стив. Надо будет подстраховаться и позвонить технарям. Пусть поставят в его квартиру „жучков“, да и за перепиской учёного тоже надо будет последить. Чем больше источников информации, тем лучше. Накрывать так накрывать.», — приняв окончательное решение, Джеймс успокоился. Рабочий день давно уже закончился. «Пора собираться домой», — подумал инспектор, но решил не изменять своей традиции и зайти в соседний бар пропустить свой вечерний «бокал для сна».