Страница 19 из 26
При этом он сделал движение из тех, которые в скверных романах называют неуловимыми, – и скрученный в трубочку, непоправимо изуродованный поднос (между прочим, семейная реликвия и гордость фамилии Гринбергов!) принял свою первозданную форму. Словно вовсе и не бывал в могучих пальцах Глеба. Да, ученик Виринее попался определённо талантливый…
Скудин, впрочем, едва заметил чудесную метаморфозу подноса. Ему до озноба, до судорог хотелось задать один-единственный вопрос: «Марина. Моя Марина, Глебка… ТЫ ЕЁ СЛЫШИШЬ?»
Не спросил. Попросту не хватило духу. И ещё – вспомнилась баба Тома, её строгое: «Не отвечу, не позволено мне. Сам осмыслишь, когда время придёт…» Ставить Глеба перед выбором он не хотел. В этом деле он должен был разобраться сам.
И ещё ему казалось – Глеб отлично понял, о чем хотел спросить его командир. Понял… И промолчал, спасибо ему…