Страница 61 из 84
ведомства, чтобы узнать, какое количество специалистов им нужно, то
Министерство сельского хозяйства, например, отказалось от них.
— Потому, наверное, что у него нет их в штатном расписании, — ответил
профессор. — К тому же специалисты-экологи, когда они появятся, должны
появиться в первую очередь не в хозяйственных подразделениях, а в
планирующих органах. Потому что рациональное использование природных
ресурсов инспекторским надзором не обеспечишь, оно должно быть заложено в
плане развития предприятия, района, области, страны. Его должен обеспечивать
сам план.
— А что надо нам для рационального природопользования и как его вообще
понимать? Разумное? С чьей точки зрения? А вдруг эта точка зрения ошибочна?
— усомнился я, потому что слышу, как каждый специалист толкует об этом на
свой «ведомственный» взгляд.
— А круговорот веществ в природе разве зависит от чьей-то точки зрения? —
спросил Вадим Дмитриевич. — Нет. В природе проблема очистки среды от отходов
живых организмов успешно решается именно благодаря почти замкнутому
круговороту веществ, за счет которого и поддерживается естественное
равновесие. Вот на этом принципе должны развиваться и природохозяйстственные
комплексы с замкнутыми циклами на всех его уровнях: сырье — продукт —
неиспользованный продукт, отходы производства — сырье. Если мы научимся
полностью использовать сырье и максимально утилизировать отходы, обеспечим
замкнутый круговорот веществ в народном хозяйстве, то сможем уверенно
сказать: мы рационально используем природные ресурсы, решили проблему
сохранения окружающей среды, попутно добились и экономического эффекта. Это
потребует создания единой региональной технологической схемы для всего
народного хозяйства, рациональной с точки зрения государства, а не
ведомства, и тем более не отдельных предприятий, участвующих в изготовлении
тех или иных продуктов. В этой схеме должны быть использованы те же
принципы, на основе которых протекают процессы в биосфере.
— Мечта!
— Нет, реальность будущего, — возразил профессор.
— А где тот тумблер, которым можно включить такую схему?
— Ее надо сначала построить, смоделировать, а для этого надо в тонкостях
знать этот самый круговорот веществ в народном хозяйстве и в связанных с ним
природных комплексах. Это как раз и есть одна из задач нашего научного
совета. Мы должны дать Госплану обоснованные научные рекомендации для
дальнейшего хозяйственного и промышленного развития перспективных территорий
страны. Такого развития, которое бы сохраняло природные ресурсы и позволяло
вносить необходимые исправления в нарушенные природные цепи и
восстанавливать их...
Профессор продолжал говорить, быстро рисуя на листе бумаги какие-то
цепочки, пирамиды, потом придвинул рисунок ко мне:
— Смотрите, это у нас экономический район страны. Любой, потому что в
любом экономическом районе уже сегодня действует производственный комплекс с
устоявшимися связями предприятий, добывающих сырье и его перебатывающих. Вот
вам и цепочка: железная руда — чугун — сталь — прокат — литье — машины. Или:
уголь — кокс — продукты коксобензольной химии — пластмассы. — Перевернул
листок. — Схематически эти системы и сегодня напоминают экологическую
пирамиду, где на каждой стадии происходит образование отходов, в результате
чего общая масса продуктов верхнего этажа меньше предыдущего... Так вот,
анализ степени замкнутости производств с точки зрения круговорота веществ и
позволит произвести их классификацию, разработать принципы рационального
комбинирования производств и изучить процессы замещения одних
технологических схем другими...
В кабинет продолжали входить. Профессор то и дело отвлекался, чтобы
решить срочные вопросы по оборудованию лаборатории, распорядиться о поездке
группы молодых ученых на практическую конференцию по использованию природных
ресурсов в зоне Байкало-Амурской магистрали.
— О чем разговор пойдет на конференции? — поинтересовался я.
— Тревожным должен быть разговор... — со вздохом ответил профессор, дал
отъезжающим несколько советов, а уж потом опять ко мне, продолжая мысль,
только что высказанную при напутствии молодых коллег: — Надо думать, не за
горами время, когда ни один план не будет утверждаться без предварительной
экологической экспертизы. Но сначала нужно создать модель — управляемую
экспериментальную экологическую систему. Ибо без математического
моделирования, как говорил советский ученый-геохимик А. П. Виноградов, не
будет никакой теории процессов, а следовательно, и науки, со всеми
вытекающими отсюда последствиями. А значит, не выявить ту бесконечность
связей и зависимостей сообществ живых организмов и окружающей их среды от
тех неживых веществ, которые имеются в самой природе, и от тех, которые
выделяются производством, нарушая естественное соотношение химических
элементов в биосфере.
— Кто «питает» эту науку? — поинтересовался я, ожидая услышать
прославленные имена.
— А вот эти молодые люди, — кивнул он с улыбкой на входивших и выходивших
ученых и студентов, рядом с которыми и сам профессор выглядел лишь немногим
старше. Молодой, порывистый, энергичный в движениях и жестах, вовсе не тот
«профессор», какого мы привыкли видеть в кино, даже без седины в черных
волосах. С той же улыбкой, смутив присутствующих, добавил: — Известность и
именитость у них впереди. — И, вскинувшись, как будто я этому не поверил,
стал доказывать: — А что вы думаете? Уже сегодня они близки к созданию
математической модели водных экологических систем. И помогла нам в этом
уникальная установка, которую создали ученые физического, биологического и
геологического факультетов нашего университета. Так, Вячеслав Викторович?..
Вячеслава Викторовича Алексеева, к которому обратился профессор, я принял
за студента-выпускника, озабоченного прохождением дипломной работы. Ошибся,
он оказался, ученым секретарем научного совета «Человек и биосфера», старшим
научным сотрудником физического факультета. Он-то и показал мне потом
уникальную установку, в создании которой принимал самое деятельное участие,
а теперь — в опытах на ней по математическому моделированию сложных
биологических систем.
В лаборатории я с интересом разглядывал эту самую установку, гордость
ученых МГУ. Закрытый бассейн с системой регулировки температуры и
освещенности воды на всю глубину. Автоматические измерители: датчики,
фотоэлементы, передвигающиеся оксиметры, зонды. Они непрерывно регистрируют
физические, химические и биологические характеристики среды в любой части
бассейна. Эти данные так же непрерывно фиксируются самописцами и день и два,
неделями и месяцами. И никакой романтики. Да и жизни в воде вроде бы
никакой.
Вячеслав Викторович охотно рассказывал, как физики, гидрохимики и
биологи, поставившие эксперимент, добивались, чтобы бассейн жил той обычной
жизнью, которую можно наблюдать и в естественном водоеме. Мельчайшие
водоросли, которые приводят к цветению воды в реках, озерах и
водохранилищах, росли, развивались, обильно насыщали воду кислородом. Потом,
отмирая, так же быстро потребляли его, что приводило к дефициту кислорода в
придонном слое. Потом усложнили экосистему, включив в ее состав мелких
ракообразных — дафнии. Попав в бассейн, они тут же начали поедать
микроскопические водоросли. И сложилось устойчивое равновесие среды:
кислород, выделяемый водорослями за счет фотосинтеза, расходовался на
дыхание ракообразных и окисление органических остатков...
Так в эксперименте была воссоздана картина распределения веществ в