Путешествие

  — Какая синьора? — крикнул Генрик.

  — Ну, синьора,— сказал Чапполонго.— А я знаю, что в таких случаях нужно действовать быстро...

    Генрик схватил письмо и разорвал конверт. В нем была пачка денег и открытка. Он вынул ее и прочел:

   «По причинам, от меня не зависящим, я не могла довести до конца договор, заключенный между нами «Под веселой устрицей», и поэтому возвращаю деньги, а также купленный реквизит. Я хотела сделать как можно лучше, но я тоже человек. Эдуардо получил 1000 лир, это я пишу для того, чтобы вы не удивлялись.

  Очень, очень вас люблю и буду всегда вас помнить. Очень прошу меня простить.

                                                                                                                                     Зита»

  Генрик развернул сверток. Там была голубая юбка с белыми кругами, голубые туфли, зонтик, черное платье, белая шаль и другие вещи.

  Раздался рев сирены.

  — Кажется, уже поздно,— сказал синьор Чапполонго.— Пароход отходит.

  Генрик оттолкнул его и выбежал.

  Было пасмурно, шел дождь. Генрик добежал до порта и увидел исчезающую в дрожащем тумане корму парохода.

  Он безуспешно искал Зиту в Неаполе. Девушки не знали ее или, может быть, не хотели говорить ее адрес. Он бродил по тем улочкам, где встретил ее, и думал:

  «Так я буду искать ее до конца жизни. А когда кончатся деньги, стану портовым грузчиком».

  Однажды на маленькой улочке он увидел Янека со свертками под мышкой.

  Наконец-то. Янек шел к Зите. Шел со свертками, в которых были продукты. Теперь он велит приготовить себе еду и будет жрать.

  Генрик напал на след. По следу Янека он попадет к Зите.

  И тогда он понял, что ходить ему туда незачем. Янек, показывая ему дорогу, тем самым закрывал ее для него.

  Мы бродили по Венеции всю ночь, а потом еще полдня, и Шаляй рассказал мне все это.

  — Что же дальше? — спросил я.

  — Ничего,— ответил он.— Через полчаса отходит мой поезд. Послезавтра я буду дома. Я даже рад этому.

  — А с братом вы не попрощались?

  — Я сделал вид, что верю, будто он в Африке, и послал ему прощальную открытку с благодарностью. Я вас очень утомил?

  -Нет. Вы совсем меня не утомили.

 Я проводил его на вокзал. Когда мы прощались, он был взволнован.

  Потом я пошёл на канал, сел на ступеньки, подпёр кулаками подбородок и стал смотреть на воду.

  Светило солнце. Венеция переливалась красками, более прекрасными, чем цвета радуги, внизу проплывали гондолы.

  Ходили люди. Смеялись и спорили. Было красиво.

  Достаточно найти в себе хотя бы крупицу доброжелательности к жизни, и она покажется вам приятной.