Страница 118 из 139
- Байкеры-поклонники? – Алекс оглядел актёров уже заинтересованно. - Я помню какого-то Джефа, он расспрашивал тогда о погружении в образ.
- Вот снимет шлем – и проверишь, твой ли. Заодно сам погрузишься в образ гонщика.
Внеплановая авантюра представлялась сомнительной, но огорчать Эйба, устроившего побег с репетиций, не хотелось. А несколько часов спустя, когда Алекс надел шлем и уселся на первый из мотоциклов, стало ясно, что огорчение вряд ли предвидится. Джеффри Аллен – тот самый, что посетил его занятие – лихо стартовал с места, подняв красивую волну песка и сопровождая манёвр победным кличем завоевателя. Алекс зажмурился, вцепившись в молодого актёра, потом осмелел и открыл один глаз. За ним – второй. Потом с улыбкой вошёл во вкус и постарался расправить плечи.
Когда время вышло, и Джефа сменил Хью Грейвс, не менее азартный и скоростной, Алекса уже переполняли впечатления. От весёлой болтовни и виртуозных поворотов сердце колотилось в счастливо-сумасшедшем ритме. Он был искренне благодарен Эйбу за сюрприз и теперь точно знал, чего хочет – научиться ездить вот так же, легко и лихо. Наверное, внутренняя сумасшедшинка тянулась не только к режиссуре – она хотела ещё чего-то, опасного и приятного. Совершенно ненормального. Алекс дал себе слово освоить рискованную науку и обзавестись однажды собственным мотоциклом.
* * *
«Луиза Шоу – запрос не дал результатов».
«Луиза Шоу – нет информации».
«Луиза Шоу – сведений нет».
Вряд ли он ожидал чего-то нового, раз за разом пытаясь выяснить адрес. Да какой там адрес, в сущности – собрать крупицы сведений, хоть что-то новое, что могло бы появиться в архивах за прошедшие годы. Когда настало время вспомнить? Уже давно – сразу после выпуска из института и прощальной вечеринки, когда Алекс понял: грядёт возвращение в театр, так и не показанный дорогому человеку. И осколки Джимми заворочались, подсказывая, что теперь пора. Теперь можно думать о Луизе, не боясь боли.
Начав поиски, он думал. Без адреса, без чёткой информации – на одной лишь волне собственных воспоминаний. Городской архив и данные университета, немногочисленные сведения о знакомых, которым несколько раз писались письма от лица друга детства и юности Луизы. Всё было впустую. И безнадёжно. И Алекс вынужден был вновь становиться собой, запихивая прошлое назад, в глубины памяти, словно ей или сердцу вечно мало, и опыт ничему не учит.
«Луиза Шоу – запрос не дал результатов».
Он надеялся, а потом разочаровывался. Повторно обретал надежду. Казалось, это никогда не кончится. Казалось, лучше и не начинать в следующий раз. Но он не был бы собой, если бы перестал надеяться совсем. Безумно хотелось верить, что давняя знакомая – доктор Китинг – не просто так ободрила возможной встречей…
* * *
Получение первой «Тони», сопровождавшееся волнением, не могло не запомниться. Все только и делали, что обсуждали номинацию – сперва теоретическую, а потом и реальную. Алекс относился к почётной перспективе взвинчено и, наверное, предпочёл бы отдать необходимые почести кому-то другому. Однако, Сэм Гордон и Тим Стронг, полетевшие с ним в Нью-Йорк на правах «группы поддержки», думали иначе.
- Назови причину, по которой тебя должны обойти с наградой? – недоумевал объёмистый Стронг, упакованный в смокинг. Алекс, в чьём номере мужчины находились, поправил бабочку и криво улыбнулся.
- Как минимум я забыл написать шпаргалки с речью и не готов импровизировать. Если – вдруг! – выиграю, не оберусь позора.
- Не случится никакого позора, даром, что ты и балбес редкостный, - входная дверь открылась, и на пороге, дымя сигарой, предстал Сэм, тоже в смокинге. В руках мужчина держал два плотных листка с аккуратными ровными строчками текста.
- Держи, герой, - фыркнул Гордон, протягивая шпаргалки, - если кто узнает, что я своему ведущему режиссёру просил отпечатать бумажки на гостиничном принтере, да ещё в последний момент… Нас поднимут на смех, парень! И твоя Дебора будет первой!
- Не будет, - ответил Стронг, не дав поблагодарить, - мы никому не скажем, а до Радио Сити[82] он успеет раза три прочитать. Сейчас в машину сядет и начнёт.
- Вслух.
- С выражением.
Улыбки обоих были поистине хищными. Режиссёр зябко поёжился и просмотрел свой монолог.
- Не знаю, как насчёт «с выражением», но вы действительно спасли меня, Сэм. Благодарю.
- С тебя премия, - невозмутимо заявил Гордон и подмигнул, - на меньшее я не согласен!
То ли слова подействовали волшебным образом, то ли удача была на стороне Эйвери-маунтин в тот вечер… Уже пару часов спустя Алекс держал в руках заветную статуэтку и, стараясь не запинаться, озвучивал торопливо пересказанную речь.
* * *
«Луиза Шоу. Критерии поиска: расширенный поиск».
Когда социальных сетей в Интернете становится больше, чем пальцев на руках, он продолжает. Обзывает себя идиотом и продолжает искать. Растёт список тёзок и фотографий, перечень ссылок и придуманных черновиков для неотправленных писем. Дебора ничего не знает, да и не только она. Для всех Алекс – богатый счастливчик, переполненный идеями. У него уже не подружка, а жена, самодостаточная особа. У него с десяток неношеных костюмов и почти достроенный дом в Стрейт рут. У него больше нет отца – тот умер несколько лет назад, не успев погостить среди горных просторов… Зато где-то там, в неизвестности, есть ребёнок, которому уже двенадцать… Мальчик или девочка.
Классный повод потешить себя надеждой.
Алекс гадает, какая теперь у Луизы фамилия, удастся ли им встретиться когда-нибудь. Он не думает, что скажет и чего ради вообще разыскивает. Он продолжает ждать, то с энтузиазмом, то по инерции. Дорога неизменно уводит вверх и вперёд, но верить словам доктора Китинг удаётся всё хуже…
* * *
В год смерти отца он возвращается в переулок Брикброук – точнее, проезжает мимо на машине, впервые затормозив и долго созерцая из окна свой бывший дом. А на Верхнем кладбище, где получается уже семейное захоронение, делает то, что давно собирался. Справка о смерти, наконец-то пригодившаяся, покидает залежи бумаг – и очень скоро рядом с родительскими появляется ещё одна могила. Символическая дань Джимми Роджерсам: один из них достоин признательности, а второй – долгожданной точки в своей истории. И Алекс, стоящий перед плитами, только теперь понимает, какую ношу сбросил.